Александр Полюхов - Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса
Когда потенциальный оперативник, а кто из аналитиков не мечтает им стать, вышел, Джек удивился, как удачно ложится фишка. Еще чуть-чуть и пасьянс сложится. Надо выяснить, что умники из УПРО задумали с судами?
Куратор московской резидентуры давно и безнадежно ненавидел Макалистера, явно засидевшегося на посту руководителя отдела. Нет, чтобы уступить ему, более молодому, место, так еще нагружает мелочевкой. Вместо серьезной оперативной работы приходится заниматься то «Шахтером» (кстати, о нем ничего не слышно), то ломиться в Центральную клиническую больницу за медицинскими документами. А теперь еще и водным транспортом предстояло заняться. Босс возбух по данному поводу явно с подачи новичка, блатного аналитика. К парню требовалось присмотреться, тот не по чину пролез в спецгруппу шефа УПРО и там химичил. Излишняя активность непонятного свойства настораживала. Закономерно возникал вопрос: нельзя ли её канализировать, чтобы подвинуть руководителя ближе к пенсии. Скандальчик не помешал бы.
Сквозь тьму просочился голубоватый свет неба еще ночного, но уже предчувствующего восход. Холодный, почти стальной, напрочь лишенный дневного золота. Он отражался зеркалом в комнате, намекал, что в ней есть силуэты мебели. Ни звука машин с близлежащей дороги, ни движения в лесу, ни признаков жизни в доме. И собак нет, есть только проснувшийся Матвей. Зачем проснулся в мертвом, точнее, убитом мире, где даже в тиши, даже во сне не способна появиться надежда?
Но что-то его разбудило. Что-то родилось в серой безнадеге. И медленно, нота за нотой зазвучала чудесная мелодия. Сперва требовалось напрягать слух, потом она обрела силу, превратившись в песнь мести. Кому? Зачем? Непонятный и навязчивый лейтмотив требовал от слушателя выбрать цель и причину, стать исполнителем божественной музыки, её автором и творцом. Всё вот-вот станет ясным, прольется сияние нового дня, наполнит смыслом остаток жизни. И счастливый мужчина уснул со слезами на глазах – второй раз со дня смерти мамы.
Самка иксодового клеща бежала по комбинезону стремительно – пропорционально длине тела скорость для человека составила бы юоо км/час – ей нужна кровь. Напьется, раздуется в сотни раз и отвалится не плоской бляшкой, а серовато-фиолетовой горошиной, чтобы отложить в землю тысячи яичек. Запах немытого человеческого тела возбудил самку, она попискивала. Тихо, в ультразвуковом диапазоне. Это в джунглях Юго-Восточной Азии клещей слышно невооруженным ухом, а в среднем течении Волги совсем иное звучание.
Лейтенант слушал, как шуршит сухая трава под лапами приближающегося пса. Через секунды выяснится, сработает ли план. Вчера решили приманить собаку с комбината на запах еды. И вот, выждав попутный ветерок, выложили завонявший на солнце паштет из сухпая прямо у «секрета» спецназовцев. Штаб приказал не стрелять – вдруг пса ранят, и тот убежит на комбинат, всполошив террористов. Предстояло задушить. Мерзко, а куда деваться? Шорох уже совсем рядом, лейтенант перестал дышать.
Руки в перчатках сошлись на шерстистом горле в тот миг, когда хелицеры клеща прокусили человеческую кожу и в ранку проник хоботок. Собака не могла зарычать – гортань сломана, спецназовец не вскрикнул – слюна насекомого действовала как обезболивающее. Тишина и покой, только в ночной степи одним млекопитающим стало меньше, а паукообразных скоро прибавится. Но кто их считает? В «Час волка»?
Из телефонного сообщения агента «Смирнова»:
«Татарин» высказал «Тренеру» опасение, что за комбинатом установлено наблюдение. Не привел конкретных доводов, сослался на личное предчувствие. По его словам, исчез дворовой пес в стороне, противоположной от реки. «Тренер» успокоил его, назвав собаку бродячей».
Красько вертел хвостом в приемной Чудова, чего давно за собой не замечал. «Дармоеды! Жируют на мои налоги и еще ждать себя заставляют!» – бестолково пытался разогреть злость, чтобы устранить тревожное ожидание. – «И секретарша у него говно, и кабинет, и фронт ихний говно». Но стоило появиться хозяину, как внутренний настрой моментально пришел в гармонию с внешним обликом просителя.
– Михаил Соломонович, доброе утро! Будировал вашу просьбу на самом высоком уровне и успешно. Решено оказать вам содействие.
– Фу! Я уж волноваться начал. А конкретно?
– Конкретно от вас требуются две вещи: пригласить на работу господина Алехина в качестве помощника по особым вопросам и выполнять его распоряжения. Само собой, никому ни слова.
– И только? То есть я могу быть спокоен по поводу наездов и попыток рейдерского захвата?
– Можете. И еще не забудьте насчет участия «Росселитры» в Сельскохозяйственном форуме, солидного и щедрого участия.
– Само собой. На днях пришлем предложения.
– Вынужден закончить нашу встречу – бегу в Кремль.
– До свидания, – попрощался обескураженный миниолигарх. – Только я не понял насчет Алехина. Он где? Как с ним связаться?
– Сам вам позвонит. Доложит о поездке в Париж и подскажет, что надлежит делать.
В дверях Красько едва не столкнулся с молодым человеком, устремившимся в кабинет.
– Игорь Дмитриевич, – без преамбулы выпалил Опер, – вчера Гафуров въехал через Азербайджан.
– И?
– Его потеряли: тамошние погранцы выполнили наш циркуляр ровно наполовину – въезд зафиксировали и сообщили по команде наверх, а передать под наблюдение местному отделу ФСБ не потрудились.
– Плохо!
– Может, объявить в розыск?
– Нельзя, спугнем. Боюсь, у противника есть источники и оперативной информации. Подождем, сам всплывет или позвонит абреку, что «опекает» Алехина.
Чудов оказался дважды прав. Во-первых, Руслан вышел на связь со «стукачком», который поведал, что ФСБ не активно, но интересуется Гафуровым, как человеком, предъявившим фальшивое удостоверение ФСБ и угрожавшим пистолетом посетителю фитнес-клуба. Во-вторых, дагестанец позвонил «Шоферу», и тот сообщил, что «новый хозяин» ведет себя хорошо. Звонок был сделан с бензоколонки на автотрассе под Элистой, дальше автотрасса раздваивалась: на Астрахань и Волгоград. Соответственно, Опер отправил ориентировки в оба города.
Бен Султан следил за подготовкой операции «Рагда» в пассивном режиме, пока не вмешиваясь. Иблис справлялся, впряглись и американцы. Собственно, он самоустранился с того момента, как придумал название – «Удар грома». Чем дальше операция продвигалась, тем выше становился риск оказаться причастным к очень серьезным последствиям. Одно дело участвовать на этапе общих рассуждений, и совсем другое – на заключительной стадии. К тому же его собственное положение становилось шатким: король и часть семьи готовили смену руководителя разведки саудитов. «Слишком льнет к американцам, мягкую линию проводит в Сирии, не оказывает активной помощи братьям-ваххабитам на Северном Кавказе». Посвятить недовольных в тайну «Рагды» нельзя, по крайней мере, до её завершения. В случае удачи можно намекнуть на свой успех, а при провале – промолчать, чтобы не вызвать новую критику. К тому же ближайшее окружение короля, похоже, договорилось таки обрушить нефтяные цены. То ли по России метит, то ли хочет угробить сланцевую газо– и нефтедобычу в США. То, что пострадают государства-инфиделы, заботило принца мало, Хуже, что его оставили за бортом принятия столь важного решения.
Решив отвлечься от неприятных мыслей, прошел на женскую половину дворца. Главный евнух выбежал навстречу. По законам Саудовской Аравии евнухов держать давно запрещено, но Бен Султана придерживался старых правил.
– Приведи брюнетку, ту новенькую.
– Простите, владыка, но у американки один из трудных дней …
– У наложницы не может быть менструации в момент моего желания.
Девушка старалась: не отводила глаз и улыбалась, когда делала фелатио. Не помогло: эрекция вышла вялой, семяизвержение – ранним. Кончив на небольшие, как у козочки острые грудки, не к месту вспомнил шутку, услышанную в Москве.
Чем Саудовская Аравия отличается от России? – Шейх имеет гарем и делится нефтяными доходами с народом, а царь имеет народ и делится нефтяными деньгами с гаремом.
Невесело рассмеялся, брюнетка робко поддержала хихиканьем, хотя ничего не поняла. «Принц странный: чего смешного в импотенции? Платит щедро, но сперма отвратительна на вкус. А до конца контракта еще полгода. Fuck»!
Глава 42
Диагноз-2
Юлии в Вашингтоне нравилось недолго, пока очарование встречи с любимым заслоняло минусы столицы США. Обмолвилась Владу, тот отрезал: «Ты что, туристка? Мы тут зачем? Кропай диссертацию и нахваливай американский образ жизни. Keep smiling по любому поводу и без оного». На миг девушка увидела чужого человека, не того, кто был предупредителен и нежен с ней. Стало страшно: допусти она еще несколько ошибок, и у любимого долг может взять верх над чувствами к ней. «Да, он тут по необходимости и, как предупреждал Игорь Дмитриевич, готов преодолеть многое чужое, закрыть глаза на многое личное. Какая я дура!»
