Сергей Самаров - Просчитать невозможно
– Да, и даже с женщиной, которая, по замыслу, является хорошей знакомой Сохно, – сообщает Доктор. – Правда, они ни разу до этого не виделись, но встреча произойдет в самой квартире и без посторонних свидетелей. Поэтому жаркие объятия изображать не обязательно, и она не спутает Толю со Славой до того, как они представятся сами.
– Доверять порядочную женщину таким бабникам… – «маленький капитан» осуждающе качает головой. – Генерал Астахов оч-чень рисковый человек.
– Женщина подобрана не простая… Для правдоподобности парни из «Альфы» сумели договориться с телеведущей одного из популярных каналов. – Подобный штрих, надеется генерал, введет в заблуждение даже такого осторожного человека, как эмир Абдул. По крайней мере, он сразу отметет мысль о подставной квартире, подготовленной в качестве ловушки. А ловушку он подозревать должен.
– Это хороший ход, – соглашается Басаргин. – Хорошо и то, что женщина живет в этом доме давно, и ее все знают как телеведущую. Если эмир вздумает наводить справки, он имеет возможность получить исчерпывающую информацию.
– Нам надо посмотреть квартиру и обговорить вариант с тем, что можно ломать, что ломать нежелательно, а к чему вообще запрещено прикасаться, – сразу предлагает предусмотрительный и деликатный Пулат. Он уже как-то говорил, что не любит, когда кто-то ломает его мебель, и потому предпочитает без необходимости не ломать мебель чужую.
– Это обязательно, – поддерживает его соавтор будущего сценария.
Доктор кивает.
– Генерал сам так же считает. По крайней мере, вам следует поговорить с хозяйкой. Все возможные ущербы ей гарантированно будут возмещены, это задокументировано в договоре, пусть и устном, и поставлена печать в виде генеральского слова. Чтобы представить вас блистательной телеведущей, желающей стать участницей антитеррористической операции, капитан Рославлев позвонит после обеда и договоритесь с ним… До обеда хозяйка квартиры обычно спит и просит настоятельно не беспокоить ее раньше этого срока без крайней необходимости.
– А ей-то зачем нужно такое беспокойство? – не понимает Сохатый. – Вроде бы женщина должна быть обеспеченной, с положением в обществе…
– Есть такое понятие, как рейтинг телеведущего, рейтинг тележурналиста. Под этот рейтинг наши промышленные и прочие производители платят немалые суммы за рекламу, размещенную в передаче. Чем выше рейтинг, тем дороже стоит реклама. В самые рейтинговые передачи бывает трудно пробиться. И она, женщина деловая, вполне понимает свою выгоду точно так же, как журналистский интерес.
* * *После обеда, еще до звонка от капитана Рославлева, приезжает сначала Тобако, координирующий действия Интерпола и «Альфы», а следом появляются Ангел с Зурабом. Они посещали родственника жены Зураба, который работал в фирме у убитого неизвестным киллером Александра Камалова.
Попутно Ангел завез в прокуратуру письмо-отношение, подготовленное с официальной печатью в НЦБ [35], с просьбой ознакомить с результатами расследования российское бюро Интерпола. Ангелу сняли копии со всех протоколов допроса и осмотра места преступления. Следователь прокуратуры развел руками: «Висяк… Никаких следов… Работал профессионал…» Единственный след – не часто используемый в России французский полицейский револьвер «манурин», калибр 375 магнум. Нечастое использование объясняется тем, что в России трудно найти боеприпасы к этому револьверу, имеющему нестандартную, собственную длину патрона. К «манурину» подходят только патроны американского револьвера «Штурм, Ругер и K°», но это оружие в нашей стране еще более экзотическое. Киллер бросил оружие на месте преступления. Но этот след тоже завел следаков в тупик, поскольку они не располагают сведениями, кто в России может поставлять такие револьверы. Среди документов, привезенных Ангелом, есть и акт с характеристиками баллистической экспертизы. Следователь особо попросил переслать этот акт в Лион, чтобы проверить по компьютеру на идентификацию.
– Какой смысл? – не понимает Доктор Смерть просьбу следователя. – Если киллер бросил оружие в этот раз, он его не использовал раньше, потому что и раньше бросил бы точно так же. Брошенное оружие – почерк профессионала.
– Мало ли что, – пожимает плечами Ангел.
Доктор «делает» страшное лицо, но сканирует акт, чтобы отправить текст в Лион. И отправляет запрос прямо со сканера, чтобы не сохранять ненужный документ в компьютере.
– А что родственник? – интересуется Александр.
– Родственник ничего нового не сказал. Камалова охарактеризовал, как сволочь и мстительного психопата, с которым трудно было работать, – просто отвечает Зураб. – После убийства в фирме налаживаются все дела. Компаньоны вздохнули с облегчением.
– А допрос Халила Мадаева и Мусы Раздоева?
– Они контактировали в фирме только с Камаловым и с бухгалтером, которую Камалов уволил за день до своего убийства. Она, кстати, в числе подозреваемых. Но это глупо.
– Таким образом? – спрашивает Доктор, и Ангел с Зурабом понимают вопрос.
– Таким образом, у нас нет причин, чтобы отказаться от своей роли племянника и друга племянника. Единственное, желательно нам выглядеть поглупее. Генерал Астахов обещал к сегодняшнему вечеру подготовить нам полностью все документы. В том числе и на машины.
– С машинами могут быть проблемы. У эмира Абдула возникнет вполне резонный вопрос – откуда деньги на такие покупки? Может, от них просто отказаться?
– Пусть. Будет нас подозревать в хищении, мы будем стараться угодить ему, чтобы загладить свою вину. Все это смотреться будет, естественно. – Ангелу, похоже, просто хочется покататься на «летающей шпоре».
– Эмир Абдул будет общаться и с другими чеченцами, – добавляет Зураб. – Среди чеченцев уже прошел слух об этой покупке. Лучше не скрывать.
– Кстати, – предполагает Тобако, – «другие чеченцы» могут быть знакомыми настоящего племянника или его настоящего друга.
– Я думал об этом, – соглашается Ангел. – Это самый острый угол во всем деле… И мы постараемся избежать всякого общения. Тем более что эмир Абдул сам человек подозрительный, знает репутацию племянника и не пожелает его подпустить к серьезным делам. Что-то новое из Лиона? – добавляет он, увидев на столе перед Тобако лист с распечаткой.
– В Штатах и в Германии «накрыли» два крупных транша, произведенных банковским переводом на подозрительные счета. Плательщик такой же малоизвестный, как в нашем варианте. Сейчас раскручивают «получателей». В обоих случаях получатели – сотрудники нефтеперерабатывающих предприятий.
– Это ориентир, – говорит Зураб. – Переводы в Азербайджан из той же серии.
– Если есть ориентир, будем на него ориентироваться, – соглашается Александр. – Только на какой завод следует смотреть в первую очередь?
– Александр Камалов работал в этой же сфере. Он поставлял автомобильное топливо из Татарии и Башкирии сельскохозяйственным предприятиям, в оплату получал зерно, зерно шло на производство спирта, спирт поставлялся на ликероводочные заводы Татарии и Башкирии.
3
Эмир Абдул ждет, что будет дальше, и отчего-то волнуется. Рядом с ним стоят два боевика. За спиной стоят еще двое. У всех опущены предохранители на автоматах, и палец лежит строго на спусковой скобе. Шамиль в последнее время сильно озабочен своей безопасностью, и это знают все. За выдачу его живым или мертвым назначена большая награда – триста миллионов рублей, и никто лучше самого Шамиля не знает, насколько можно положиться на свое окружение. А он знает хорошо, что положиться по отдельности нельзя ни на одного человека. Когда они все вместе, они друг друга боятся. А по отдельности ни с кем лучше не иметь дела. Он, конечно, платит им столько, сколько не платят другие полевые командиры своим моджахедам. Но и эта сумма ничто в сравнении с тем, что готовы дать за его голову федералы. Дурной пример с захватом тела бывшего президента служит предупреждением и ему…
Время тянется долго и мучительно. Абдул стоит, иногда перенося вес тела с ноги на ногу, но опираться на правую ногу долго невозможно, сразу от колена в пах и выше, в живот и к сердцу, идет неприятная горячая волна, словно какой-то нарыв набухает и готовится лопнуть.
Наконец, с другой стороны прохода появляется фигура. Это идет Вагап, коренастый, кривоногий, сильный, как бык, привычный к запаху скотофермы, которой когда-то заведовал.
Медленно идет. Как медленно он идет! Какую весть он несет? Что решил Шамиль?
Вагап приближается, останавливается. У него красные глаза. Они всегда красные, а сегодня особенно. Даже при слабом свете, приходящем через распахнутые ворота, это заметно.
Там, за воротами, заурчала машина. Откуда там взялась другая машина? Абдул не видел никакой машины, когда они проезжали то место, откуда доносится звук. Но машина появилась. Может быть, выехала из старого перепрелого стога… Звук двигателя удаляется. Шамиль уехал – догадаться нетрудно.
