Сергей Самаров - Просчитать невозможно
– Каких перемен? – не понимает Кордебалет.
– В плане Сохно.
– Чем тебе этот план не нравится?
– Нравится. Хороший план, хотя и рисковый, потому что не продуман вариант его «вывода» из положения пленного.
– Ты сам, помнится, точно такое же мероприятие предлагал в отношении собственной особы, – уточняет ситуацию Согрин.
– Было дело. И тоже сгоряча «вывод» не продумывал. На «авось» рассчитывал.
– Думаешь, начальство не утвердило «авось» для Сохно?
– Не в этом дело. Начальству, я думаю, на «вывод» наплевать, им «вход» подавай, и, естественно, конечный результат. Но мы таким завершением, как захват или уничтожение Абдула, превращаем всю операцию в инцидент местного значения, хотя он по своей сути гораздо шире. Я ведь сюда прибыл не из Грозного, и даже не из Москвы. Из Нью-Йорка. Потому что здесь одна из «стрелок», запущенных «Аль-Каидой» по всему свету, Старому и Новому. Но каждая «стрелка» имеет определенную цель. Строго определенную. Это не Иванушка-дурачок стрелу в болото пустил. Не наугад. Существует система, а мы сути самой системы не знаем и решаем обрубить концы, лишая таким образом себя возможности вникнуть в суть. То есть решаем конкретную небольшую задачу. Хорошую задачу, соглашусь, но чисто местную. Уровень операции региональный. А задача при этом ставится глобальная…
– Честно говоря, у меня тоже были такие мысли, – соглашается Согрин.
– Да и я сомневался, – признается Кордебалет. – Прикидывал, что тут можно наворотить. Но не нашел вариантов, при которых мы будем работать шире.
– Я думаю, теперь уже не мы одни будем работать, – решает Согрин. – И именно потому Мочилов прилетел в Грозный.
– А прокуроры уже улетать собираются. – Кордебалет сматывает антенну и смотрит, как внизу, в долине, загружается в вертолет следственная бригада из окружной прокуратуры. – Пора уже. Трупы почти все вывезены. Что им тут делать? И вертолетную площадку для группы Разина пора бы освобождать. Скоро Александр Андреич пожалуют-с…
Все частники боевых действий по уничтожению противника традиционно настороженно ведут себя в отношении сотрудников прокуратуры, разбирающихся с убитыми. Слишком часто прокуроры в последнее время стали лезть в суть боевых действий, обвиняя участников в излишнем пристрастии к применению оружия. А попробуй не примени его – очередь в спину получишь… Этих прокурорских бы в бой, тогда они по-другому петь бы стали. Там, где идет бой на выживание, там не думают о законах, там выживают сами. А чтобы самому выжить, противника приходится уничтожать. Это, к сожалению, не всем понятно.
К спецназовцам ГРУ подходит коллега, командир взвода спецназа внутренних войск.
– Разрешите обратиться, товарищ полковник.
– Садись, – показывает Согрин на соседний камень. – Есть новости?
– У нас тоже сеанс связи был. Нас снимают. Сегодня же в Ингушетию летим. Заглянул попрощаться.
– Я в курсе. Нам сообщили. Вон, уже и смена летит, – показывает полковник в небо, где под набегающими с севера облаками появилась растущая темно-серая точка.
– Ваши люди? – интересуется старший лейтенант.
– Коллеги. Они опытные ребята.
– Удачи вам и им.
– Мы тоже улетаем. С вами вместе. Прощаться будем в Грозном.
– Добро. Передайте своим, что наш наблюдатель дважды замечал на хребте, между двух кривых столбов, блики. Возможно, снег лежит, на солнце играет, возможно, бинокль или какая-то еще оптика. Для выстрела, правда, далековато.
– Спасибо. В группе подполковника Разина два хороших снайпера, если будет наблюдатель противника, они его обслужат…
Снизу, из долины, начинает подниматься, набирая высоту почти без горизонтального движения, вертолет с прокурорскими работниками. Согрин поднимается. Пора уже начинать спуск – вскоре прилетят парни из группы Разина.
* * *– Здравствуй, Александр Андреич. С прибытием. – Согрин протягивает руку подполковнику, первым покинувшему большой транспортный вертолет, и старается при этом перекричать шум мощных винтов.
Подполковник Разин, крепко сбитый, обычно жесткий лицом человек, при виде полковника улыбается. Они симпатизируют один другому, хорошо друг друга знают и не однажды уже проводили совместные операции в составе своих групп. В том числе и в пещерах [33].
– Мне приказано передать новые инструкции, Игорь Алексеевич. И получить от тебя вводную по местному положению вещей. Где устроимся?
– Мы улетаем?
Разин кивает:
– Улетаете. Сразу же.
Согрин осматривается.
– Тогда где-нибудь в стороне от вертолета. Сильно шумит, зараза… Вводная, впрочем, небольшая. Есть тут и дополнения от наблюдателей соседей.
Полковник с подполковником отходят в сторону, устраиваются на берегу ручья, вытекающего из ельника, где шум тоже слышен, но он не так мешает разговору. Разворачивают карту.
Кордебалет тем временем встречает прибывших и сразу показывает карту минирования подходов к пещере и пересечения тропой ручья, чтобы никто не поторопился и не нарвался с разбегу на неприятность.
Вертолет винты не выключает, значит, собирается только забрать людей и отправиться в обратный путь. Майор, командир экипажа, торопит командира взвода «краповых»:
– Мы сегодня всю ночь летали, ваших в Ингушетию отправляли. Спали только во время заправки. Давайте галопом, мы же не железные. Нам еще «рассаду сажать» [34]…
– Что-то, я чувствую, всерьез изменилось в планах? – усевшись на камень, потому что трава возле ручья сырая и полежать не приглашает, интересуется Согрин.
– Сегодня ночью в кабинете главврача госпиталя проходило совещание всех задействованных силовых структур.
– Интересно. Почему в таком странном месте?
– Чтобы не деконспирировать Сохно, это раз, и два – это какие-то подозрения московских чекистов в отношении местных. Местных никого не подключают. Просто главврач госпиталя – личный и близкий друг полковника Мочилова. Они между собой договорились.
– Ладно. Как там Сохно?
– Принимал участие в совещании. Выглядит прекрасно, хромает ужасно. Великий актер в спецназе пропадает! Так вот. Эмира Абдула Мадаева теперь решено заманивать не сюда, а в Москву. Такой нам дали «заказ». У «Альфы» на Мадаева большие и красивые планы. И Интерпол на него зубы точит. Что-то они там затевают темное и не совсем понятное, но это уже не моего ума дело. Поэтому задача ставится сейчас простой. Я занимаю пещеры с двумя своими бойцами. Перед этим мы переносим туда фальшивые доллары и набиваем ими те же самые рюкзаки. Рюкзаки, кстати, целы?
– Там и лежат.
– Вы вылетаете в помощь Сохно в Грозный, но по пути разбрасываете моих людей по округе в пределах зоны связи «подснежников». Аванпосты. Мы с картой поработали, примерно определили точки выброски, но места могут быть и не так хороши, как казались на карте. Ты, Игорь Алексеевич, со своим опытом, подскажи, если что…
– Зачем эти аванпосты?
– Чтобы отсечь всякую возможность приближения к пещере боевиков. До тех пор, пока Сохно с Макаровым не заберут рюкзаки. Скорее всего это будет завтра. Или послезавтра. Как только вывезут отсюда все трупы и прокурорские переберутся в свои кабинеты…
– Мне какая задача ставится?
– Отслеживать возможное появление эмира Абдула в Грозном и «подставлять» ему Сохно с Макаровым. Техническая поддержка, страховка, и прочее. Надо все так оформить, чтобы боевики рвались к захвату, но чтобы им в последний момент что-то мешало… Сохно и Макаров поедут в Москву машиной, чтобы по пути «загрести» тех, кто попытается «загрести» их. Ты с Кордебалетом, может быть, и мы, выедем дистанционным скрытым конвоем… Более точно тебе все Мочилов расскажет. А что здесь?
– Командир «краповых» доложил, что их наблюдатель дважды ловил блики на противоположном хребте, возле двух кривых столбов. Отсюда не видно, надо чуть выше подняться. Там, в стороне от перевала, сотней метров выше, есть два высоких камня, мы их кривыми столбами окрестили. Я отметил на карте. Возможно, там кто-то устроился. Сильно любопытный.
– Хорошо. Но снимать наблюдателя пока не будем. Пусть наблюдатель видит, что рюкзаки выносят, когда Сохно пожалует. Если приблизится крупный отряд, мы вынуждены будем отбиваться и не подпустим его. Место здесь позволяет держаться долго…
– Позволяет. Вход в пещеры с другой стороны хребта «краповые» взорвали. Можно чувствовать себя спокойно. А дальше?
– Дальше – мы меняем взвод Кантария и отслеживаем передвижения эмира Абдула. Нам выделяют три бэтээра, они сейчас уже должны выехать для расстановки по блок-постам. Приступаем к выполнению своей задачи сразу, как только Сохно с Макаровым свою работу делают. То есть они ловят момент, когда по сообщениям наших наблюдателей здесь будет чисто, и действуют… Хоть бы скорее, а то я не очень надеюсь на «краповых».
– Зря волнуешься… Кантария свое дело знает.
