Бессмертный эшелон - Сергей Иванович Зверев
Позади, не видимые башнерам и командирам немецких «панцеров», ползли советские пехотинцы. У них в руках были зажаты бутылки с горючей жидкостью, чтобы забросить их на корму, где находился двигатель и топливная система.
– Огонь!
Один за другим загорелись танки в боевой линии немцев. Советские машины исчезли с пригорков, дав задний ход. Уцелевшие «панцеры» двинулись поредевшим клином в сторону, как можно дальше от высоты, где засели Т-34 и расстреливали их практически в упор.
– Экипажи, огонь! Немцы уходят на дальний бой! Нельзя их выпустить!
Черные борта с белыми крестами медленно удалялись, тяжеловесные гиганты размеренно ползли в сторону понижения рельефа, собираясь укрыться в складке местности.
– В атаку, семерка и двадцатка, – отправил на маневр Соколов танкистов. – Вниз, заходи с флангов!
Пехота, поддерживая маневр танкистов, рассредоточилась вдоль линии окопов и открыла огонь из минометов. Мины с визгом вгрызались в гусеницы и катки, разбивая железные ленты на куски металла. Обездвиженные танки замерли, и «тридцатьчетверки» могли теперь навести прицел на огромную застывшую цель.
Выстрел, пламя окатило башню левого «панцера», за ним подпрыгнул и задымил черным маревом танк, находившийся в центре. Из башен бросились бежать германские экипажи. Но пехота в окопах несколькими длинными очередями уничтожила их, разбросав вокруг полыхающих машин. Прикрытие танковой поддержки отступающей дивизии вермахта было разбито подчистую. В танковой роте и у стрелков КРКА было без потерь.
С пригорка теперь было видно, что от немецких позиций движется огромная колонна САУ. «Ягдтигры», которые были созданы, чтобы вести охоту на знаменитые советские Т-34. Истребители танков с огромнейшим нарезным 128-мм орудием одним выстрелом могли пробить любую броню 28-килограммовым бронебойным снарядом. Но было и у «ягдтигра» слабое место – ходовая часть, которая от огромной нагрузки и откатов орудия очень быстро приходила в негодность, превращая на поле боя грозного великана в беспомощного инвалида. Решение пришло мгновенно, Соколов поплотнее натянул на голову шлемофон:
– Экипажи на поддержке, ноль ноль семь и двадцать, вы внизу?
– Так точно, товарищ командир, на позициях! – отозвался голос Логунова.
САУ были слишком далеко, чтобы нанести по ним удар, но и подпускать их близко, чтобы те могли заметить Т-34 на холмиках и атаковать, тоже опасно. Хорошая оптика и дальнобойность позволят немецким танкистам уничтожить советские «тридцатьчетверки» на расстоянии в несколько тысяч метров, а вот мощности пушек советских танков не хватит, чтобы пробить рубку или бронированный бок великанов. Да и число САУ превосходило советскую роту в количестве десяти машин в два раза. Огромные и неторопливые, они ползли по снежной корке поля, словно гигантские железные звери, обходя опаленные «тигры».
– Ребята, прокатитесь между подбитыми «тиграми», сделайте вид, что осматриваете поле боя, и уходите в разные стороны в укрытие. По моей команде сделаете вторую прокатку на максимальной скорости от позиции к позиции. Сейчас дам ориентиры, где можно незаметно встать.
Соколов понял, как действовать, чтобы сохранить как можно больше за собой снарядов и не вступать в прямой бой с мощными штурмтанками. Надо использовать слабую ходовку бронированных монстров, измотать их, заставить кататься по полю, пока не задымится слабенький двигатель или не полетит трансмиссия с деталями ходовой части. С пригорка он наметил траекторию движения для «тридцатьчетверок», и как только истребители танков подберутся ближе, они расстреляют их сверху.
По его приказу экипажи направили свои машины к дымящим подбитым танкам врага, объехали их по кругу и ушли из поля видимости немецких штурмовиков. Ягдтигры, прибавив ходу, пустились в погоню за двумя советскими машинами. Соколов, прильнув к нарамнику, стал отсчитывать в перископе метры – тысяча, шестьсот, четыреста. Черные широкие пластины становились все ближе, они уже почти подошли, и тут у кого-то из башнеров не выдержали нервы.
Огонь!
Германские САУ остановились и задрали свои дула вверх, выискивая цель. Соколов инстинктивно дернулся у экрана перископа, грозные пушки смотрели ему прямо в лицо.
– Уходим, всем покинуть позицию!
Он успел выкрикнуть приказ, и тут же грохнули выстрелы «штурмпанцеров». Крайняя «тридцатьчетверка» с цифрами 017 на борту дрогнула, развернулась бортом, где зияла огромная рана от немецкого снаряда. Разорванные края раны лизало пламя. Танк затрепетал в агонии, его гусеницы вывернулись, и машина с ужасным грохотом полетела вниз по склону.
– Уходим, уходим с линии огня! Всем экипажам, отступление!
Но Соколов понимал, что они оказались в ловушке. Немцы знают их месторасположение и не выйдут на открытую территорию, не подставят себя под огонь Т-34. Просто будут обстреливать вслепую площадки высоты в надежде попасть на такой небольшой огневой линии в цель. При этом будут терпеливо выжидать, когда рота спустится вниз, и контратакуют на склоне холма. А вот у Т-34 почти нет возможностей для маневра. Он сам привел экипажи в ловушку.
Вдруг сквозь шум бьющих орудий прорвался рев двигателя и крики солдат. С тыла и с правого фланга к штурмовикам бежали черные фигурки стрелков, закидывая под днище машин связки гранат, а с левого фланга немецкие машины начал теснить безостановочной пальбой экипаж Логунова. Двадцатишеститонная «тридцатьчетверка» смотрелась игрушкой рядом с «штурмтиграми» весом в семьдесят пять тонн, но она так яростно нападала, бесстрашно выплевывая снаряды один за другим, что штурмовики дрогнули и попятились, уходя углом клина в котел между холмов. В поддержку семерке вылетел экипаж двадцатки и тоже открыл отчаянный огонь, расстреливая снаряды один за другим в броню штурмовиков.
– Семерка, двадцатка, уходите через просветы между холмами, они не смогут за вами пройти! Проходы чуть больше трех метров, сможете ускользнуть от них. Мы атакуем!
Он обратился к другим экипажам:
– Товарищи, мы можем закидать их гранатами. Бросать на рубку танка, там броня всего сорок миллиметров! Это шанс их уничтожить.
– Младший сержант Омаев! Выполняю приказ!
Руслан стянул с головы шлемофон, подхватил связку «колотушек» и бросился к проему люка. Каждая секунда на счету, сейчас «ягдтигры» опомнятся от неожиданной атаки, выставят прицел и откроют огонь по машинам поддержки, одним выстрелом разнеся бронированный Т-34 в клочки. От других машин бежали еще добровольцы со связками лимонок. С самой высокой точки холма Руслан посмотрел вниз. Там неловко крутились массивные железные «панцеры», выставляя свои пятиметровые дула на миниатюрные по сравнению с ними советские танки. Миг, корма семерки и двадцатки скользнула в проход между двумя возвышенностями, «панцер» бросился следом, но широкие борта уткнулись в земляные склоны.
– Бросай! – выкрикнул младший сержант и метнул свой груз точно в середину крыши квадратного великана.
Выстрел пушки и взрыв произошли одновременно, через секунду с громким хлопком сдетонировали остальные гранаты, и площадка внизу превратилась в горящий котел. Пламя переползало по мечущимся
