Шаг до трибунала - Сергей Иванович Зверев
– Вот здесь возьмем арбузов. Тот дед по четыреста афгани их готов продать, – шепнул Тохир Москалеву.
Федор глянул на худощавого старика с короткой седой бородкой, сидевшего под тутовым деревом и смахивающего хворостинкой мошкару, наседавшую на нескольких небольших полосатых арбузов.
– А вон в той стороне, наверное, чем-нибудь другим торгуют. Народу там побольше, – проговорил Мансуров. – Пойдемте посмотрим?
– Хорошо, – согласился Москалев и еле заметно кивнул.
Чапли, босоножки без задника, натирали Федору ноги. Они были немножко маловаты ему, но он старался не обращать на это внимания.
– Не торопись, – шепнул старший лейтенант Мансурову. – Что-то не нравится мне эта обстановка.
– Так давайте вернемся назад, – сказал Тохир.
– Нет-нет, пошли. Только не обращайте особого внимания на меня, прикрывайте собой, если кто-то будет всматриваться.
Стариков в толпе не было, в основном моложавые мужчины. Фруктов здесь тоже не было. На проволоке, растянутой между деревьями, висела разная одежда. На картонках, разложенных на земле, стояли радиоприемники, магнитофоны, лежали фонарики разной формы, аудиокассеты, наручные часы.
Глаза Федора разбегались. Давняя мечта – купить японский магнитофон – не отпускала его и сейчас. Ему очень хотелось остановиться, рассмотреть каждый из них, прицениться. Но от этого поступка его удержала очень простая, весьма здравая мысль. Если судить по его одежде, то выходит, что он беден. Значит, ему нужно знать свое место. Да и неизвестно, что за люди находятся здесь.
Федор посмотрел на несколько старых японских серых пикапов, стоявших невдалеке друг за другом. Мужчин, находившихся около них, простыми людьми, тем более дехканами, назвать было довольно трудно. Одежда на них европейского покроя. Рубашки-перхуаны не такие уж и длинные, как должны быть, то есть до колен и ниже. Они плотно облегают тела мужчин. Их бородки ровно пострижены. Колючие глаза цепляют каждого человека, проходящего мимо них.
Два мальчишки подбежали к ближнему пикапу и что-то начали просить у мужчины, стоявшего к ним спиною. Он не обращал на них никакого внимания, не повернулся, внимательно всматривался в глубину придорожной рощи, где расположилась чайхана.
Тогда мальчишки ухватили огромный арбуз, лежавший в кузове пикапа, но унести его с собой не сумели. Как только они поравнялись с Федором, пацаненка тащившего арбуз, ухватил за шиворот один из мужчин в европейской одежде. Арбуз вылетел из рук мальчишки, и Москалев невольно, рефлекторно подхватил его, не дал ему упасть на землю.
Мальчишка вывернулся из рук мужчины и убежал. Тот не погнался за ним, стоял и смотрел на Федора с каким-то удивлением на лице. Но Москалев не обратил на него внимания, подошел к кузову пикапа и положил в него арбуз. Потом он посмотрел на этого афганца, приложил руку к сердцу, легонько поклонился, свернул в рощу и пошел в сторону чайханы.
– Товарищ… – начал было шепотом Ниязов, догнавший Москалева.
– Тише! – остановил его старший лейтенант и присел в тени, у невысокой раскидистой акации. – Что?
– Тот мужик, у которого пацаненок просил арбуз, знаком мне. Мы его видели две недели назад, когда по арыку выходили из Пагмана. Он стоял среди душманов, около верблюдов.
– Точно?
– У него бородка по краям белая, верхняя губа порвана.
– А в кузове пикапа, похоже, миномет и мины, – прошептал Москалев, поглядывая на дорогу.
Тот мужчина, который минуту назад схватил мальца, на Федора больше не смотрел, как и другой, которого узнал Кофур.
Через заросли рассмотреть тех людей, которые сидели в чайной, было невозможно. А идти в нее опасно, так как у входа стояли двое таких же подтянутых мужчин в одежде европейского стиля.
Федор хотел было рискнуть подняться и двинуться туда, но Кофур его вовремя остановил.
Вскоре эти люди, стоявшие у чайной, сошли с узкой дорожки, вымощенной плиткой, и пропустили двух мужчин пожилого возраста. Они медленно шли к шоссе, о чем-то рассуждая и перебирая в руках четки. Федор сидел от той дорожки метрах в трех, но слышал только обрывки слов на незнакомом ему языке.
Мужчины вышли на обочину, поклонились друг другу, сели в белые легковые машины, подъехавшие к ним, и были таковы.
Федор проводил их взглядом. Теперь он не торопился вставать, так как те моложавые мужчины в одежде европейского покроя остались на своих местах.
Федор аккуратно поправил на голове чалму, съехавшую назад, поднялся и направился к шоссе, обходя стороной тех мужчин.
Когда они отошли подальше от этого места, он остановился и проговорил:
– Когда опускал в кузов арбуз, я хорошо видел хвостовик мины и край ствола миномета.
– А они говорили, что сегодня русские получат возмездие, – прошептал Кофур.
– Кто говорил? – не понял старший лейтенант.
– Так эти двое, которые вышли из чайной и уехали с рынка на машинах. Я хорошо расслышал эти слова.
– Да уж! – Федор сжал губы. – Значит, духи снова готовятся обстрелять нашу часть или какую-то другую из минометов, как в тот раз.
– Нужно сообщить об этом в Царандой.
– А кто ты такой, боец? – спросил Москалев и посмотрел в глаза Ниязову. – Короче, остаетесь здесь, чтобы были на виду, и я вас не искал. Если что, сами вернетесь. Понятно? Вот и хорошо. А я сейчас вернусь на «ГАЗ-66» в полк и попробую уговорить кое-кого передать эту информацию в афганские органы безопасности. Ждите меня. – Москалев, придерживая на поясе изар, то есть широкие штаны, прошел к дороге и остановился на обочине, между пикапами.
Причина остановки Москалева между пикапами была одна. Люди в одежде европейского покроя, прежде стоявшие возле машин, после отъезда своего руководства расслабились, ушли в тень деревьев и уселись на землю. Водитель, все это время сидевший в первой «Тойоте», теперь вышел из кабины и направился в чайхану. Вторая машина была пуста.
Поэтому Федор и решил рискнуть. Он оперся рукой о кузов пикапа, снял с правой ноги обувь и стал выбивать ее о колесо машины. Это не вызвало волнений у мужчин, недавно стоявших около легковых машин с открытыми кузовами, в которых лежало по десятку арбузов.
Москалев выбрал момент, сунул руку в кузов, сдвинул в сторону ближний арбуз, залез под ткань и нащупал интересовавшие его предметы. Он не ошибся. Ближе к нему лежал ряд мин, напоминавших небольшие авиабомбы, чуть дальше – ствол диаметром около восьмидесяти миллиметров. В середине кузова, судя по очертаниям ткани, примостилась длинная стойка с круглой опорой диаметром около полуметра.
Теперь у Москалева не оставалось ни малейших сомнений в
