Шаг до трибунала - Сергей Иванович Зверев
Федор уперся спиной в башню БМП и думал над предложением солдат.
«Да, отказаться стыдно. Можно попробовать договориться об этом со старшим прапорщиком Виденеевым. Он, в принципе, на это пойдет, чтобы сгладить отношения между ними, сильно подорванные в последнее время отношения. А может, и нет. Наоборот, чтобы возвысить свой авторитет в роте, Виденеев наедет на него, сделает все, чтобы поставить зарвавшегося командира взвода на место. Громко, так, как это он умеет! Но старший прапорщик способен поступить и по-другому, вообще не принять никакого решения, оставить его самому Москалеву. Если Федор все-таки пойдет со своими солдатами на рынок, то это уже будет пахнуть трибуналом.
– Ну, бойцы, вы и задачку передо мною поставили, – тяжело вздохнув, сказал Федор.
– Да мы понимаем, товарищ старший лейтенант. Ну, здесь же все рядом. Если вы разрешите, то мы тихонечко. Опыт в этом деле у нас есть.
– Нет. По расписанию у нас сейчас занятия по рукопашному бою, так что строиться!
– Взвод, в две шеренги становись! – скомандовал сержант Скриталев и спрыгнул с брони.
За ним, как горох, посыпались с машины солдаты и начали строиться.
– За мной, шагом марш! – тихо сказал Москалев и быстро пошел к выходу из технического парка между рядами боевых машин пехоты, бронетранспортеров, танков.
Солдаты вышли на дорогу, идущую из воинского городка, между стадионом и техпарком в сторону КПП, и остановились, чтобы пропустить «ГАЗ-66», едущий им навстречу.
Машина, поднимающая пыль, сбавила ход и остановилась. Водитель давал возможность солдатам перейти дорогу.
– Бегом марш! – скомандовал сержант.
Бойцы перебежали через дорогу и направились дальше.
– Федор, день добрый! – крикнул офицер, высунувшийся из кабины.
– Николай, привет! – Москалев улыбнулся знакомому, помахал рукой и осведомился: – Куда это ты собрался?
– Так меня помощником оперативного дежурного назначили. Сейчас заправлюсь и поеду в комендатуру за паролем, – ответил лейтенант, спрыгнул на землю и направился к Федору. – У тебя как дела? Я слышал, ты вроде ранен был, да?
– Нет, всего лишь контужен, – ответил Москалев и поморщился.
– О тебе все только и говорят у нас в штабе. Молодец, спас всех из упавшего вертолета.
– Ой, да ладно. А ты на моем месте как поступил бы? – крепко пожимая руку товарищу, спросил Москалев. – Что еще говорят обо мне?
– Командир за тебя перед прокуратурой заступился, начальник политотдела дивизии тоже. Да, в принципе, и прокуратура, говорят, твой поступок поддержала.
– Какой?
– Ну, что ты в афганской одежде со своими солдатами там шороху навел.
– Ой, Коля, только не рисуйте из меня героя. Жить захочешь, со змеи шкуру снимешь и на себя натянешь.
– Не скромничай, – заявил лейтенант Беляев и похлопал Федора по плечу. – Ты и в училище был самым хитрым. Помнишь, как в самоволку мы с тобой бегали, за тортами, когда у Гошки был день рождения? А потом, когда нас три патруля окружили, ты во дворе на балкон, что на втором этаже дома был, залез и спрятался там. Не забыл?
– А ты что тогда сделал?
– Ну и я, глядя на тебя.
– Вот, и торты мы с тобою тогда спасли, и по шее от мужика, живущего в той квартире, получили. Да так, что ты стал его зятем.
– Кстати, Галя тебе постоянно привет передает в письмах.
– Сколько уже мальцу вашему?
– Завтра будет как раз полтора года.
– Поздравляю! – Федор крепко пожал руку однокурснику.
– А я все никак не могу к тебе подойти… – Николай замешкался, посмотрел в глаза Федору и продолжил: – Чтобы духом поддержать. У вас, говорят, должен был родиться ребенок.
– Коля, ладно, это действительно тяжело. До сих пор Валюша перед глазами стоит. Так вот все получилось. Она отпускать меня на боевые не хотела, сильно волновалась. Наверное, предчувствовала, что что-то произойдет. Так оно и вышло. Только не со мной, а с ней. Ладно, пойду я. – Федор опустил глаза и пошел в сторону спортгородка, где его ждал взвод.
– Ну, ты это, как будет возможность, заходи. Федор, слышишь? – Лейтенант так и стоял на прежнем месте и смотрел в сторону уходившего товарища.
– Стоп! – Федор резко обернулся к нему и спросил: – Коля, так ты сейчас поедешь в Кабул?
– Минут через десять. А что?
– Подкинешь до выезда из аэропорта?
– Не понял.
– Ну, рынок там, на дороге. Арбузами дехкане торгуют, дынями.
– А, так давай деньги. Я по дороге, как поеду назад, тебе куплю.
– А что, машину на КПП будут проверять? – поинтересовался Федор.
– Нет, в принципе. Но ты в форме, а там, на рынке, знаешь же, как могут к этому отнестись. Смотри, чтобы нож в спину не воткнули.
– Теперь я не понял, – проговорил Москалев.
– Так в последнее время, судя по сводкам, обстановка в городе накаляется. Вчера душманы шестерых студенток задушили из-за того, что те ходили без паранджи. Еще взорвали машину с афганскими солдатами. Сегодня духи прямо в центре города уничтожили танк и бронетранспортер правительственных войск. Глядишь, так они и на нас набросятся.
– Да, невесело. Давай сделаем так. Я с несколькими солдатами буду тебя ждать здесь. В машину сядем и наденем афганскую одежду. А потом ты нас оттуда заберешь. Я проголосую, когда возвращаться будешь.
– Ну, смотри сам. – В голосе лейтенанта появилась дрожь. – Только если что, то сам понимаешь.
– Николай, не беспокойся. Я тебя сегодня вообще не видел. Мы же разведка, все ходы-выходы знаем, сами из гарнизона выбрались.
– Если так, то время пошло, – сказал Николай и направился к машине, ожидающей его.
Левая сторона широкой шоссейной дороги, ведущей в аэропорт, была заполнена людьми. Причем не столько продавцами и покупателями, сколько праздным народом, пришедшим на этот придорожный рынок на цены и товары поглядеть, с хорошими знакомыми поговорить, узнать свежие новости. В принципе, в этом и есть суть любого восточного рынка.
Федор прикрыл половину лица светло-серой материей, спадающей с чалмы. Он шел следом за Тохиром и Кофуром, чуть-чуть отставая от своих солдат. Свободного времени у них до возвращения машины было много – около часа, поэтому торопиться не стоило. Они шли и глазели на всю эту восточную экзотику.
Первым, что в очередной раз отметил Федор, было полное отсутствие женщин на рынке. Ни продавщиц, ни покупательниц, так многочисленных в России. Кругом одни мужчины, старики и мальчишки. Они
