Александр Тамоников - Красная кнопка
— Правильно, — улыбнулся Жилин. — Сейчас пройдем на КНП, согласуем взаимодействие с сирийцами, и пойдете, парни, в Мурван. Это недалеко, по прямой около трех километров, в обход — не более пяти. За полтора часа дойдете. Еще час на проникновение в селение, подготовительные мероприятия. Как только определитесь с началом работы в Мурване и доложите мне, на позиции «духов» пойдут сирийцы. А сейчас на КНП, за мной!
Офицеры прошли на КНП.
— Капитан, — обратился майор к Армани, — я немного подкорректировал план командования, действовать будем следующим образом. В 21.30 отсюда в Мурван уйдут два наших разведчика, ты их видишь, это старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь. Они же обнаружили и практически втроем уничтожили особую команду Курмани.
— Ты сказал, втроем нашли и уничтожили, а представляешь двоих.
— С ними был еще авианаводчик, но так как в Мурван пойдут двое, третьего я представлять посчитал лишним.
Армани с уважением посмотрел на представленных офицеров:
— Трудно поверить, что трое лишили Курмани его главного козыря.
— Тем не менее это так.
— Извини, майор, задача Смирнова и Соболя — разведка?
— Не только, даже скажу так: главарь банды, что блокирует Эль-Руван с юга, наверняка захватил оставшихся мирных жителей в заложники, чтобы… Ну, это понятно, для чего берутся заложники. Он постарается обеспечить хотя бы себе и приближенным отход на позиции других банд. Так вот, основная задача Смирнова и Соболя заключается в том, чтобы отрезать заложников от боевиков до начала наступления твоего отряда и, по возможности, захватить Радани.
— Вы, русские всегда ставите перед собой максимальные задачи, — улыбнулся Армани.
— А чего мелочиться? — вставил свое слово Смирнов. — Если бить, то уж бить так, чтобы больше головы не подняли.
— Ты уверен, майор, — продолжил Армани, — что для выполнения задачи, которую ты определил своим офицерам, в Мурване хватит двух человек?
— Больше послать не могу. Слишком велика вероятность, что большая по составу группа «засветится». И в результате погибнет.
— А твои офицеры владеют арабским языком?
Жилин отрицательно покачал головой.
— Это плохо. Нужен человек, который мог бы объясняться с заложниками при выходе к ним. Они и так напуганы, а тут появляются двое, говорят на непонятном языке, подумают, наемники или, еще хуже, палачи, поднимут шум. И тогда даже двое, как ты говорил, «засветятся». И шансов выжить у них не будет никаких.
— А капитан прав, командир, — повернулся к Жилину Смирнов. — Как мы объясним заложникам, когда выйдем к ним, что пришли не враги, а друзья? Так что придется еще одного офицера давать. И давать Строгина.
— У меня один авианаводчик, а он будет нужен в дальнейшем.
— «Летуны» и без наводчика отработают, если «духи» выйдут из деревень и сел, а если не выйдут, то и авианаводчик ничего не сделает. Здесь мелкие населенные пункты, это не Пальмира, где работали по кварталам одиночными группами и выставляли «маяки».
— Я могу дать своего человека, — неожиданно предложил Армани. — От этого боевые возможности взвода не пострадают, а человек обеспечит контакт с местными.
— Хорошее предложение, ты можешь прямо сейчас определить, кто пойдет с группой освобождения заложников?
— Да, есть у меня солдат, он родом из Эль-Рувана, в близлежащих селах у него было много родни, у нас везде много родственников, может быть, кто-то остался и в Мурване.
— Зови его!
— Минуту! — Армани по портативной станции вызвал подчиненного: — Рахат? Капитан.
— Да, господин капитан.
— Быстро на КНП, что находится за последней БМП на склоне оврага!
— Я знаю, где КНП, бегу!
Вскоре появился сириец. Крепкий, ладный, безупречный внешний вид, спокойствие в глазах.
— Господин капитан…
— Рахат, ты ведь у нас из Эль-Рувана? — перебил его Армани.
— Жил там, пока были живы родители, мама умерла год назад. Отец еще раньше погиб, защищая поселок.
— У вас наверняка родственники были и в Баде, и в Камбе, и в Зарбине, и в самом Мурване?
— Да, повсюду были, потом ушли, кто в Эль-Руван, кто в Алеппо, кто еще дальше, лишь бы не попасть под власть игиловцев.
— В Мурване кто-нибудь остался?
— Нет. Там жил дядя Малик, работал стоматологом, тетя Кифа детей учила в сельской школе, у них трое сыновей. Они переехали в поселок Хмеймим. Удачно переехали, сейчас в полной безопасности.
— А он знал кого-нибудь в Мурване?
— Не без этого. Дядя Малик жил в центре, там многих знал, а дядю знало все село, ведь он один стоматолог.
— Понятно, слушай, что будешь делать. — Армани на русском языке обрисовал ситуацию и приказал: — Посему, Рахат, пойдешь с русскими офицерами. Это честь для тебя, ведь именно они нашли и уничтожили базу особой команды Азиза Курмани, из-за которой Эль-Руван оказался на грани голода. Так что не подведи.
— Не подведу, господин капитан.
Армани повернулся к Жилину:
— Вот вам и хороший боец, и переводчик, да еще имевший родственника в Мурване.
— Отлично, — проговорил Смирнов и, взглянув на солдата, добавил: — С этого момента ты в моей группе. Подготовка к отходу от БМП, в 21.30 начнем марш в заданный район. В Мурван по обходному пути.
— Могу я узнать, какой маршрут выбран? — спросил Давар.
— Смотри, — указал на карту Жилин, — он обозначен пунктиром, простым карандашом.
— Не самый удачный маршрут, — покачал головой сириец.
— Можешь предложить другой? — заинтересовался Смирнов.
— Да, по нему мы подойдем к Мурвану за час и с нужной восточной стороны.
— Покажи на карте.
— Это займет время. Я проведу группу и без карты. Мы часто выезжали с дядей Маликом, когда я гостил у них, и в Камбу, и в Зарбин, и в другие деревни.
— Хорошо, обойдемся без обозначений. Тогда готовься, Рахат.
— Да я готов хоть сейчас выступить.
— В 21.30, и ни минутой позже, и сделай, пожалуйста, так, чтобы мы не искали тебя.
— Еще одно предложение, разрешите?
— Давай, — кивнул Жилин.
— Гораздо безопасней было бы выйти к Мурвану в гражданской одежде.
— Где бы ее еще взять!..
— У нас у каждого она с собой. Капитан Армани прикажет, и два комплекта тут же будут доставлены.
— Это лишнее, — возразил Соболь. — Какой смысл переодеваться, если мы пойдем с оружием, средствами связи? Под мирных чабанов не прокатим, да и нет в Мурване сейчас никаких чабанов, за боевиков тоже не прокатим, они друг друга в лицо знают. Сейчас это лишнее.
— Твое мнение? — повернулся майор к Смирнову.
— Рахат пусть переоденется, мы останемся в форме. При необходимости запустим его в село на разведку без оружия, под «легендой» бежавшего из Эль-Рувана жителя, который не желает подыхать в поселке от голода. Но это если попадет к игиловцам, что маловероятно.
— Как тебе такой расклад, солдат? — перевел взгляд на Давара Жилин.
— Как скажете.
— Значит, ты переодеваешься.
— Слушаюсь!
— И к 21.15 быть у БМП.
— Слушаюсь!
Жилин кивнул Армани, и тот отпустил подчиненного.
— Ну что, с группой решили, — проговорил майор, — теперь остается этой группе выполнить собственную задачу. Как, Боря, справитесь?
— Это будет зависеть от того, где и как содержатся заложники и что покажет разведка в Мурване.
— Ты прав. Давайте, тоже готовьтесь. Работа, Боря, предстоит, как бы сказал вождь мирового пролетариата, архисложная, но ее необходимо сделать. А главное, сделать так, чтобы остаться в живых.
— Товарищ майор! Мы же не в детском саду. Я вообще не понимаю, зачем меня посылать в Мурван, там бы и один Соболь разобрался, только надо было ему фляжку со спиртом выдать. Тогда и заложников освободил бы, и танки все пожег бы «духам», и Радани в его логове в плен взял, а остальных заставил бы принять присягу на верность Асаду.
— Началось, — покачал головой Соболь. — Вот скажите, товарищ майор, как работать с этим типом, прошу прощения, старшим лейтенантом, который спит и видит, чтобы подколоть меня.
— Все, ваши разборки — это ваши разборки. Смирнов!
— Я, товарищ майор.
— Прекращай использовать служебное положение!
— Да я же шучу, причем любя. Я за Соболя не раздумывая руку отдам.
— А что не жизнь? — усмехнулся Соболь.
— Жизнь мне и самому пригодится. Но действительно, пошутили и хватит. Ладно, Диман, не будем мешать высокому начальству планировать основную операцию.
Смирнов и Соболь ушли.
— Странные какие-то отношения у твоих офицеров, майор, — заметил Армани.
— Нормальные. Живые, человеческие отношения. Старлей в реальности не только руку, но и жизнь за него не пожалеет. Был у них еще третий друг, лейтенант Опарин Леонид.
— Подожди, это не тот герой, что вызвал огонь авиации на себя в пригороде Пальмиры?
