Александр Тамоников - Красная кнопка
Смирнов по рации вызвал всех бойцов группы, на станции имелся и такой режим связи:
— Внимание, парни! Принял решение применить Ф-1, тем, кто ближе ста метров, просьба отойти еще на столько же либо укрыться в балках, канавах, за валунами. Время пять минут.
— Четвертый?! Первый! — вступил в переговоры Жилин.
— На связи!
— Вы с Седьмым на каком удалении от внедорожника?
— Двадцать — двадцать пять метров.
— Другого варианта, кроме гранаты, нет?
— Есть. Запустить Соболя рысью по дороге, боевик в «тачке» откроет по нему огонь и наверняка завалит, а я завалю боевика.
— Это не вариант.
— Поэтому и решил бросить гранату. Судя по всему, в салоне остался Курмани. На то, что сдастся, рассчитывать не приходится, да и приказа брать его живым у нас нет. Поэтому самый оптимальный вариант — Ф-1.
— Добро. Через пять минут работай!
— Через три с половиной!
— Работай, Четвертый, и не пререкаться!
— Есть не пререкаться. До связи!
— Отбой!
Спустя три минуты Жилин вновь вызвал Смирнова:
— Четвертый, можешь начинать, наши отошли и укрылись.
— Вот и ладненько, — ответил старший лейтенант и кивнул Соболю: — Приляг, а то задену рукой, выроню гранату, и придется прыгать как кенгуру через валун под ядовитые стрелы аборигенов.
— Какие еще стрелы?
— Приляг, сказал, чудило!
Соболь не стал продолжать перепалку, лег так, чтобы не мешать другу. Смирнов осторожно выглянул из-за валуна, занес руку назад и движением, напоминающим движение катапульты, метнул гранату.
Ф-1 легла точно в цель, на круглое сиденье переднего пассажира. Мощную гранату от главаря банды отделяло всего лишь деформированное сиденье. Курмани издал душераздирающий вопль, который продлился недолго. Грохнул взрыв, просвистели осколки, вырвавшиеся из салона, следом второй взрыв, от которого взорвался топливный бак. Машину мгновенно охватило пламенем. Выжить в этой ситуации не было никаких шансов.
— Отличная работа, Боря! — проговорил Соболь.
— А ты сомневался, доброшу ли? Прямо в салон положил.
— Вот и говорю, отличная работа.
— С тебя пузырь.
— За что? — удивился Соболь.
— Задаром, Дима, похвалу на хлеб не намажешь, а водочки выпить за такое дело надо непременно.
— На двоих пузырь!
— Пойдет. Выходим, парни с Жилиным уже подходят к костру.
Осмотр места подрыва и пространство перед бывшим внедорожником выявил, что Смирнов с Соболем расстреляли водителя и заместителя главаря банды Ваиля Макбура.
— Как только узнать, кто был третьим? Он же сгорел, — задумчиво проговорил Жилин.
— А что узнавать? — махнул рукой Соболь. — Там был Курмани.
— Где доказательства?
Огонь медленно затухал, и Смирнов, накрывшись негорючей масксетью, сунулся в салон.
— Куда? — крикнул Жилин.
Но старший лейтенант уже вытащил из машины полуобгоревшее тело боевика.
— И что, герой, ради чего рисковал? — спросил Жилин. — Физиономия разбита, половина тела сгорела, что здесь можно опознать?
— Подожди, командир!
Смирнов сорвал с тела боевика куртку, на груди у того болтался кулон, а главное, выше соска была татуировка — огнедышащий дракон. По данным плененного Радани, такую татуировку имел в банде лишь Курмани.
Смирнов открыл кулон. В нем лежала пуля.
— Этой пулей Курмани был ранен.
— И все же необходимо уточнение, — сказал Жилин.
Сторский вызвал на связь Северцова.
— Да, Сергей? — немедленно ответил полковник.
— Перехватили мы «Ниссан», едва не прорвался, два трупа у машины — это Ваиль Макбур и второй водитель, хрен знает, как его зовут. А вот с Курмани проблема.
— В смысле?
— В смысле было трое, двоих опознали, а по третьему сомнения.
— Почему? Трудно узнать Курмани? У тебя же есть его подробное описание.
— Так Смирнов забросил в салон гранату. Ф-1 сделала из третьего головешку с неузнаваемой мордой. Единственное, что видно, это татуировка в виде дракона и на шее шнур с кулоном, внутри которого пуля. Вроде Курмани, а там — хрен его знает.
— Не суетись. Нам достоверно известно, что из Бады на «Ниссане» вырвались трое — водитель Оман Омари, заместитель главаря Ваиль Макбур и сам господин Азиз Курмани. Так что вы выполнили задачу.
— Ну и ладно, ну и хорошо. Что в Баде?
— Все! По докладу майора Зарубина, рота сирийского спецназа, усиленная ротой и бронетехникой ополчения Эль-Рувана, уничтожив технику противника, большую часть банды ликвидировала у поселка и в самом Баде, а часть, это двадцать боевиков, пленила. Не захотели игиловцы отправляться в обещанный рай.
— Какой, к черту, рай? Им всем в аду гореть! Потери среди мирного населения есть?
— Да, к сожалению, две женщины и один ребенок.
— Погибли в результате штурма?
— Ты имеешь в виду, от наших ли рук или ополченцев?
— Да.
— Нет! Их убили игиловцы. Возможно, пытались скрыться в одном из подвалов, боевики, заметив движение, открыли огонь.
— Ну, это не наша вина. Что дальше?
— Вызывай «вертушки», определи площадки, если таковых нет, возвращайтесь к Мурвану. Оттуда или с места работы — эвакуация на базу Хмеймим. Дальше здесь сирийцы рулить будут, мы свою работу сделали.
— Насчет возвращения в Россию разговора не было?
— Нет! У меня связь с Москвой в 19.00. Уточню обстановку и сообщу вам.
— Мы подождем до 19.00. Как раз организуем поездку в поселок Хмеймим.
— Добро! Давай, Сережа, жду группу на базе!
— До встречи, товарищ полковник!
— До встречи!
Жилин передал трубку связисту, и тот вопросительно посмотрел на командира.
— Что, Вася? — улыбнулся майор. — Вызывай «вертушки», мест для посадки здесь полно. Полетим на базу.
— Понял! — радостно ответил Сторский и начал вызывать майора Макарова.
Что ждало спецназ в дальнейшем, не знал никто…
