Александр Тамоников - Красная кнопка
Они прошли к пикапу и устроились в кабине.
Командир группы развернул начертанную за день схему района действий отделения и группы, осветил ее фонариком:
— Смотри, сержант. На восток, на удалении метров в сто, я отправлю человека с задачей раннего обнаружения противника. Он первым увидит колонну и сообщит порядок ее боевого построения. Ты же устанавливаешь пусковые установки в местах, обозначенных красными точками.
— Но получается, что четыре ПТРК будут находиться на фланге?
— Вот именно. Нам главное что? В первую очередь уничтожить живую силу противника, или боевики, выскочившие из машин, уничтожат нас, не забывай, их более ста рыл, кроме того, используются четыре грузовика, а в них, как правило, по двадцать четыре человека, плюс водитель, плюс старший. Ударив в «хвост» колонны, естественно, если грузовики окажутся в замыкании, а по всем правилам так и должно быть, мы сразу же снимем угрозу атаки игиловцев. И уничтожим основную массу этих шакалов. Удар по грузовикам выгоден еще и тем, что главарь отряда, который будет находиться скорее всего в танке или БМП, мгновенно не сориентируется, и ты получишь время перезарядить четыре комплекса и тут же нанести второй удар уже по бронетехнике. Думаю, что это будут БМП. Пятый или первый твой комплекс, который выставишь непосредственно напротив места выхода отделения на дорогу, сожжет переднюю машину. Мой гранатометчик успеет подбить еще две. Остается снять две единицы, и это задачи твоего ПТРК и моего гранатометчика.
— А если порядок колонны будет другим — грузовики впереди, бронетехника сзади? — заметил сержант.
— Тогда огонь из ПТРК по головной машине, мой гранатометчик сжигает вторую, следом стреляет по третьей, ну, а успевших выжить «духов», которые окажутся незащищенными между холмами, расстреляют мои бойцы. А четыре ПТРК, что отведешь на восток, будут методично уничтожать танки и БМП.
— Меня считают слишком запасливым и расчетливым человеком, — неожиданно улыбнулся сержант. — Или, как еще говорится, практичным.
— Ну и что?
— А то, что, будучи на стрельбах, я обзавелся парой РПГ-7. Казалось, зачем они мне: но решил, пригодятся.
— Ты умница, сержант, это же упрощает решение задачи!
— Но только выстрелов к ним у меня нет.
— У нас же пять выстрелов. Это значит, что при любом раскладе мы первым же залпом уничтожим всю пехоту игиловцев и как минимум пять единиц бронетехники из девяти. Молодчик, сработаемся! РПГ-7 передать мне! После чего рассредоточь расчеты и проинструктируй их, своими займусь я. Бойцы группы будут находиться на вершинах холмов, посему бей из ПТРК по прямой, не забирая вверх.
— Понял! Кому передать РПГ?
— На дороге увидишь человека, ему и передашь.
— Понял.
— Вперед, запасливый ты наш Ариф!
Улыбнувшись, сержант вышел из «Тойоты» и исчез в кустах.
Жилин по станции малого радиуса действия вызвал на связь Смирнова:
— Четвертый! Ответь Первому!
— На связи!
— Выйди на дорогу, прими у сирийцев два РПГ. Передай Туренко и пришли ко мне к месту укрытия пикапа прапорщика Соболя, ведь он наверняка где-то рядом с тобой.
— Под боком!
— Давай!
Группа спецназа Жилина получила два дополнительных РПГ-7, которые были переданы саперу, прапорщику Юрченко, и снайперу, прапорщику Гаврилову. Они также получили и по выстрелу, вместе со старшим лейтенантом Федоровым, составив ударную огневую подгруппу. Жилин по связи определил им задачу. Соболь укрылся в ста двадцати метрах от позиций в сторону селения, откуда должна была идти колонна боевиков. Командир противотанкового отделения, сержант Ариф Руман, рассредоточил расчеты ПТРК и доложил об этом. Подготовительные мероприятия были завершены до 2.00.
В 2.05 сержант Сторский по приказу командира группы вызвал на связь полковника Северцова, используя спутниковую станцию.
— Слушай, тебе словно чутье подсказывает, — проговорил Северцов.
— А в чем дело? Я должен был доложить о прибытии отделения роты особого назначения и организации взаимодействия с ним, я и докладываю.
— Давай по теме — встретил сирийцев?
— Так точно. Все уже на позициях.
— Отлично! Теперь принимай свежие разведданные.
— Весь внимание.
— Нам стало известно, что Курмани запланировал переброску отрядов из Зарбина и Камбы на 2.30, чтобы они подошли в Баду примерно в то же время, что и колонна из Катура.
— Этого следовало ожидать.
— И он решил не дробить отряды.
— Это опрометчиво.
— Согласен, но таково решение Курмани. Что из этого следует? То, что мы начинаем работу одновременно на всех направлениях. А что следует из этого?
— То, что Курмани, поняв, что попал в ловушку, тут же попытается бежать, и моя группа при всем желании не успеет добраться к штабу до его побега.
— Верно.
— И что же делать? Оставить отделение мы не можем, одно оно не справится с задачей.
— Тут от агента ополченцев, что внедрен в банду, поступила интересная информация.
— Какая?
— За последние сутки Курмани со своим заместителем Ваилем Макбуром и водителем трижды выезжал на дорогу Бада — Эль-Капар, но до поворота к Катуру. От водителя агент и узнал об этом. Поворот же находится восточнее места вашей засады, а дорога на Эль-Капар проходит почти параллельно, только севернее дороги Катур — Бада.
— Курмани заранее готовил себе отход по той дороге?
— Он шакал опытный, все варианты просчитал. А возможно, у него есть информация и по нашим силам. Если в банду внедрены агенты, то почему их не может быть в штабе сирийцев? Ты понимаешь, к чему я клоню?
— Да. В Баду мы не успеваем, а перекрыть дорогу на Эль-Капар вполне.
— Верно. Посему после отработки колонны группе выход в квадрат… Это рядом, километра два. Но чтобы не рисковать, возьми у сирийцев «шишигу» («ГАЗ-66»), все надежнее потрепанной «Тойоты». Задача прежняя: уничтожение главаря банды и всех, кто будет с ним.
— Понял!
— Ну тогда, Сережа, с богом! Без срочной необходимости до завершения операции «Прорыв» связью не пользуемся.
— Да, товарищ полковник.
— Удачи!
— Сирийскому спецназу удачи. Мы-то здесь отработаем свое, отработали бы они, да еще ополченцы.
— Последних вместе с полевым командиром Вахади поведет в бой майор Зарубин.
— Ну, тогда я спокоен.
— А по-моему, ты всегда спокоен.
— Да нет, это только кажется. Но все?
— Все!
— Отбой!
В 3.24 станция малого радиуса действия Жилина провибрировала сигналом вызова.
— Первый!
— Седьмой! Вижу колонну.
— Построение?
— Три большие коробки, шесть — малые, четырехколесные, в кузовах пассажиры.
— Сколько пассажиров?
— Три скамьи, на каждой — по семь.
— На коробках?
— Никого. Люки закрыты. Скорость примерно сорок километров.
— Принял, возвращайся.
Жилин тут же передал информацию сержанту Руману, буквально за секунды до выхода колонны к месту засады.
И сразу прогремели взрывы. Четыре управляемые ракеты ПТРК «Корнет» первым же залпом уничтожили грузовики. Оставшиеся в живых боевики, пытавшиеся отползти, отбежать от огненного смерча, попали под плотный огонь российских спецназовцев.
Первый, западный ПТРК поджег передний танк. Два других начали разворот башен в сторону позиций напавших и получили выстрелы РПГ Юрченко и Гаврилова. Старший лейтенант Федоров поджег переднюю БМП. Остальные боевые машины пехоты открыли беспорядочный огонь из пушек и пулеметов по всей округе, попадая больше в нижнюю часть холмов. Паника делала свое дело. Сирийцы, перезарядив «Корнеты», провели второй залп. На этот раз удалось поджечь четыре машины. Из люков показались члены экипажа, которых срезали спецназовцы «Байкала». Федоров перезарядил гранатомет, использовав два последних выстрела, и подорвал оставшиеся БМП.
Все произошло в считаные минуты, гораздо дольше готовились. Но так всегда бывает. Боевой выход выматывает на марше, на разведке при выходе к объекту, на рассредоточении, на ожидании противника. Сам же бой длится от силы десяток минут. И вновь напряжение, связанное с зачисткой, отходом в район эвакуации в ожидании преследования.
Участок дороги длиной метров в сто полыхал ярким пламенем. В ночное небо поднималось огромное облако черного дыма.
Вся колонна была уничтожена. Ни одного раненого, ни одного собравшегося сдаться. Только изуродованные, обожженные, окровавленные трупы и искореженная бронетехника, взорвавшаяся от детонации боекомплектов.
На дороге Жилин встретился с Руманом, вышедшим с ближней позиции ПТРК.
— Жесть! — проговорил командир российского спецназа.
— Так и должно быть, — спокойно ответил сержант, безразлично глядя, как огонь пожирает человеческие тела, — они заслужили это. У меня брат воевал у Пальмиры. Взвод, в котором он был, попал в окружение. Игиловцы предложили бойцам сдаться в плен, обещая жизнь и даже свободу. Солдаты приняли предложение…
