Михаил Нестеров - Возмездие. Никогда не поздно

Закрытость нашего клиента – это наш плюс и наш козырь. У него трое детей, причем от разных жен. Одного ребенка – это пятилетний мальчик – он, насколько я выяснил, под угрозой физической расправы отобрал у одной из своих любовниц. Кто эта женщина, мне выяснить не удалось, тем более не удастся Лебедеву и Андреасову. В лучшем случае, они узнают то, что узнал я, что знаем мы. У них не будет повода усомниться в правдивости Юонг. Она представится как мать малыша, которого у нее силой отобрал Абакумов. Они предпримут попытку проверить информацию. Да, Абакумов воспитывает ребенка, имя матери которого неизвестно, плюс те детали, о которых я уже упомянул.

Третий благоприятный момент – это местоположение шато, соответствующее его статусу «загородного усадебного дома высшей аристократии», – акцентировал журналист. – То есть люди типа Андреасова и Лебедева, люди военные, агенты, они автоматически воспримут эту, по сути, крепость в качестве стратегического объекта. И когда соберут всю необходимую информацию о клиенте, они продолжат сбор данных, но уже на самом объекте. Явятся туда вдвоем, страхуя друг друга. Для нас это будет означать, что цели мы достигли: собрали эту пару в подготовленном нами месте, создав выгодные для нас условия. Все будет зависеть от Юонг, сумеет ли она расположить к себе двух этих агентов. Если все пойдет так, как я это себе представляю, на вопрос Ким «когда?» – они назовут конкретную дату. Им нечего скрывать. Наоборот, они постараются задавить клиентку объемом предстоящей и выполненной работы, выложат массу деталей. То есть возьмут клиента в обработку, закрепляя успех и, может быть, выжимая бонус. И когда они скажут: «Завтра ночью мы предпримем попытку проникнуть на объект», для Виктора это будет означать готовность номер один. У него появится шанс узнать, что чувствует тигр, терзая козленка.

– Не волнуйся за меня, – подал голос Биленков. – Мне знакомо это чувство. У тебя есть еще что-нибудь добавить? Мне лично, – уточнил он.

– Тебе лично – да. Тебе придется опередить агентов и провести рекогносцировку объекта раньше. Для чего? Для того чтобы определить оптимальное место проникновения на объект. Когда ты скажешь – они поедут по этой дороге, оставят машину за этим кустом, перебросят веревочную лестницу через эту часть ограды, – вот тогда твоя подготовительная работа будет считаться законченной. Извини за сравнение, но такие люди, как ты и эти двое, – одного поля ягоды. В тактическом плане вы мыслите одинаково. Я прав?

– В тактическом плане, – наугад ответил Биленков.

Озвучив это сравнение, журналист прошелся по лезвию ножа и тут же обжегся о злобный огонь, вспыхнувший в глазах Биленкова. Но его намек для Юонг остался неразгаданным. Рассматривая другие снимки – пятидесятипятилетнего мужчины и пятилетнего мальчика, она мысленно отвечала на вопросы одного из агентов: «Как вы познакомились?» – «Это не имеет отношение к делу. Наше знакомство осталось в прошлом. Я могу рассказать, что я жду от будущего». Он примет этот ответ, как примет и другой. А вообще это трудно – заучить легенду, жить чужой жизнью, выдавать себя за другого человека. Но она справится со своей ролью, как справился со своей частью задания Андрей Маевский. Он сделал все для того, чтобы Виктор оказался в нужное время и в нужном месте, и точно позади двух агентов. Ему останется лишь дважды нажать на спусковой крючок.

По пути к дилеру Биленков повторял слова журналиста, прозвучавшие как успокоительное: «В Хорватии достать оружие проще, чем в Ираке». Ну, спорное утверждение, думал Виктор. Он, например, и в Москве мог легко купить ствол. Другое дело – излишки оружия, с этим не поспоришь. В странах бывшей Югославии осталось столько оружия, что с ним можно начинать новую балканскую войну.

Они перешагнули порог уютного интернет-кафе с десятком оборудованных столов, отгороженных друг от друга матовыми щитами.

– Похоже на утрамбованный офис, – вслух сравнил Виктор и, поздоровавшись с администратором, кивнул на крайний столик: – Можно?

– Да, выбирайте любой, – дружелюбно отозвался тот.

Ким села за компьютер. Биленков пододвинул к себе свободный стул и устроился рядом с девушкой. Открыв почтовый ящик, с которого журналист вел с дилером переписку, она набросала ему несколько строк, используя функцию ответа на предыдущее письмо, чтобы вся переписка с Гораном оставалась в одном файле: «Я в Дубровнике».

Ответ пришел быстро, как будто она и Горан общались через программу мгновенных сообщений:

«О’кей. Сейчас есть «аграм», «калико», «скорпион».

Биленков мысленно вставил «недостающие звенья»: хорватский «аграм», американский «калико», чешский «скорпион». Он был знаком с перечисленными дилером пистолетами-пулеметами, из «скорпиона» и «аграма» ему довелось стрелять. Последний, разработанный хорватским механиком-самоучкой, ему не понравился: тяжелый затвор, высокий подскок ствола, непомерное рассеивание пуль.

Из пистолетов дилер перечислил чешский «чи-зет-2000» и хорватский же «двухтысячник» HS. Для конкретной работы хватило бы и пистолетов, размышлял Биленков. А чем хорош пистолет-пулемет? Прежде всего, это непрерывный огонь, увеличивается количество попаданий на квадратный метр, кстати, если бы его напарником выступал журналист или, к примеру, Шевкет Абдулов, он бы выбрал пистолет-пулемет. Тот же чешский «скорпион» – хорошая штука для опеки над неопытным партнером, а в случае со специалистом это оружие упрощало работу и удваивало огневую мощь. Билл и Юонг – неразлучная пара. Каждый из них привык чувствовать под рукой пистолет. Каждый мастерски, за полторы секунды, выхватывал его из кобуры, снимал с предохранителя и производил выстрел.

Эти нехитрые расчеты помогли Биллу остановить выбор на пистолетах.

«О’кей, – ответила дилеру Ким. – Когда и где можно посмотреть товар?»

«Через час около крепости Ловриенац. Я подъеду на «Рено».

Он где-то рядом, подумал Биленков.

До крепости они доехали на такси. Собственно, это был форт, построенный, согласно поверьям, за три месяца, дабы препятствовать венецианцам в строительстве своего мощного фортификационного сооружения. Непробиваемый бастион, толщина стен которого достигала в некоторых местах двенадцати метров, на Биленкова произвел неизгладимое впечатление. Но он недолго восхищался крепостью: со стороны города, где стены были не толще метра, к форту подъехал запыленный «Рено-сценик» с тонированными стеклами и моргнул дальним светом. Из толпы в двадцать человек на этот сигнал откликнулись двое и, переглянувшись, направились к этому компактвэну.

Биленков открыл дверцу переднего пассажира и, бросив взгляд на водителя, осмотрел салон. На заднем сиденье устроился еще один человек, лет тридцати, со свежим шрамом на подбородке. Виктор составил ему компанию, предоставив Ким место впереди.

– Отъедем немного, – предложил водитель, разворачиваясь на парковочной площадке.

Хорватский язык относится к славянской языковой группе, и Биленков на слух понял эту фразу. Когда они ехали в поезде, он листал купленный у проводника русско-хорватский разговорник. Что это значит – што то значи. Понимаем – разумийем. Где это – гдйе ей то. Через двадцать минут – за двадэсэт минута. Не знаю, почему – нэзнам зашто. Виктор пришел к выводу, что хорваты – те же русские, только язык ломают, как дети.

Они отъехали от крепости метров на триста. Заглушив двигатель, водитель обернулся в кресле:

– Привет!

– Привет, парни, – отозвался Биленков. – С кем мы вели переписку?

– Со мной, – ответил водитель.

– Значит, ты Горан?

– Да.

– Товар у вас с собой?

– Разумеется. А деньги?

– На этот счет не переживай, – похлопал себя по карману Биленков, однако был вынужден вытащить одну пачку евро.

Его сосед положил себе на колени пластиковую коробку с ручкой и щелкнул замками.

– Аптечка? – сострил Билл.

– В точку попал. А вот и лекарство.

Виктор даже не притронулся к пистолету, лежащему внутри фирменной упаковки.

– «Ха-эс 2000», – скривился он. – Оставьте себе это хорватское дерьмо.

По его мнению, это был не пистолет, а натуральное потомство от скрещивания «зиг-зауэра» и «глока», хотя некоторые стрелки о нем отзывались положительно.

– Чем тебе не нравится этот ствол? – поинтересовался парень со шрамом. – У нас он пользуется спросом. Мой тесть, например, купил такой же.

«Прямо как продавец-консультант из супермаркета», – усмехнулся про себя Билл, а вслух сказал:

– У вас – это ты верно заметил. Эта пушка годится разве что для страхового агента. У нее четыре предохранителя: на задней стороне рукоятки, на спусковом крючке, как у «глока», плюс блокируется ударник до полного выжимания спускового крючка. И еще… напомни, малышка, – повернулся он к Ким.

– Блокирующий ударник при недозакрытом затворе.