Алексей Туренко - Джихад одинокого туриста
Убрав нож, я плеснул алкоголь на рану и спросил Сашу:
– У нас фонаря нет?
Очередной грохот переворачиваемых вещей за спиной. Радостный возглас. Тихий щелчок кнопки – дырка в ноге приобрела рельеф и фактуру. Промокнув рану куском бинта, я увидел в глубине латунный бок пули. Надрезав еще, я подцепил ее кончиком ножа. По столу брякнуло и покатилось. Я выдохнул и, потянувшись к бутылке, сделал еще пару глотков.
– Давайте стрептоцид.
Надорвав зубами протянутый пакетик, я высыпал содержимое на рану и, с сомнением оглядев свой палец, втолкнул им горку порошка в глубь сырой дырки. Тело Майкла слабо дернулось.
Сзади послышалось: «Ыых…» Чья-то рука, протянувшись из-за спины, сграбастала бутылку. Под бульканье и шумный выдох я ощупывал влажное, теплое мясо, пытаясь понять, откуда вытекала кровь. По ноге Миши пробежала тихая дрожь.
Есть!
Палец нащупал два маленьких упругих уплотнения, располагавшихся напротив друг друга. Вынув палец из раны, я отобрал у Ивана изрядно опустевшую бутылку и припал к источнику спокойствия и здравого смысла.
– Нужны нитки и иголка, – утерев рот, сообщил я в пространство. Терминатор забрал у меня сосуд мудрости и, отхлебывая, отправился на поиски. Не найдя искомого на первом, Саша потопал на второй. Вернувшись с коробкой принадлежностей для рукоделия, он мимоходом сообщил.
– Видел десяток моджахедов.
– Где? – почти равнодушно поинтересовался я.
– На улице. Мимо шли.
– Давай свети. – Я выбрал самую здоровую иглу и принялся вдевать нитку. Полив получившийся тандем алкоголем и прикинув направление вены, я сжал пальцами Мишино бедро, проткнув иглой получившийся бугор.
С улицы донеслись громкие хлопки.
– Минометы, – проговорил ассистировавший мне Терминатор и отхлебнул обеззараживающее средство. Луч фонаря скакнул с залитого кровью бедра буха на пол.
– Свети, твою мать! – прошипел я, пытаясь удержать иглу скользкими от крови пальцами. Едва видимая в потемках нить соединяла ее и ногу бессознательного пациента. Луч вернулся к ноге, и я сделал еще два стежка, плотно перехватив третьим узлом поврежденный сосуд.
– Ослабь жгут, – попросил я.
С минуту мы стояли молча, смотря – пойдет ли опять кровь? Сочилось, но не капало.
Забинтовав рану и оттащив Мишу к стене, мы накрыли его одеялом и молча пустили по кругу остатки бутылки. Где-то в отдалении рвануло что-то серьезное – пол дрогнул, а в ближайших дворах вразнобой закрякало – автопарк в окрестностях, похоже, был нехилый. Иван и я, не сговариваясь, взглянули на Сашу.
– ?
Тот пожал плечами:
– Без понятия.
Иван подобрался к окну и выглянул. Я присоединился. В конце прилегающей улицы клубилась грязно-серая туча. Поставив пустую бутылку на пол, я вытащил сигареты, но, взглянув на буха, передумал.
– Я на лестницу – покурю.
Среда. Вечер, 19.50.
«Пулевое в ляжку, полтора литра крови…» – расхаживая по лестничной площадке, я начал калькуляцию ущерба. «До гроба, в нынешнем состоянии, Мише далеко. Но оперативной обстановке насрать на медицинский диагноз». Остановившись, я прислушался, сразу же уловив многоголосое автоматное стаккато. Стреляли неблизко и явно с разных сторон. Так и есть – затишье заканчивается. Город просыпался.
Пора расширять кругозор – понял я. Раздавленный бычок поставил точку, превращая мысль в решение, и я двинул к лестнице, засранной кирпичами. На ходу вытащив смятую арафатку, я напялил платочек на голову – не помешает.
Последний пролет упирался в небо – крыша как таковая отсутствовала. Полюбовавшись небесной синевой и отметив – дождя не ожидается, я с опаской высунул голову над остатками стены, уставившись на открывшуюся панораму «поля чудес». С терминами я поторопился. «Панорама» – слишком пафосно. Имеющийся вид состоял из десятков двух-трехэтажных домов на ближайших улицах. В изобилии наличествовали отсутствующие окна, побитые фасады со слетевшей штукатуркой, выкрошенные шлакоблоки и серый кирпич. Расползшаяся пыль недавнего мощного бабаха висела светлой пеленой над дальним концом квартала, косо просвечиваясь крупным, багровым солнцем. Над этим убогим великолепием возвышались, бликуя, стеклянные фасады высоток недалекого центра. Акустическим фоном служила далекая стрельба.
«До темноты – часа полтора», – прикинул я, оценив высоту светила. И куда нас занесло? Покрутив головой в поисках табличек с названиями и не обнаружив таковых, я вопросительно уставился в сторону центра. Помогло не сильно. Где я?!
Наконец осенило – дебил достал мобильник и включил GPS. Ага – бульвар… До аэропорта осталось девять кэмэ.
Всего?
Или целых?
Сесть в машину и без затей смотаться в аэропорт смотрелось опрометчиво. Все же – целых.
Тявканье пулемета. В ответ пару раз приглушенно бахнуло. Возле центра материализовалась дымная кучка.
Взрывы, пальба – это, конечно, охрененно интересно и познавательно. Но ни хрена не проясняет. Где линия фронта?
Или мы имеем слоеный пирог из вояк разной степени регулярности, мать его?!
Возмущение излилось смачным плевком на безвинный кирпич. Кирпич обтекал. А я пытался взглянуть на проблему с другой стороны. Город состоит из районов, соединенных сравнительно небольшим количеством точек. Районы разделяют рельеф, железнодорожные линии и реки. Крупные магистрали, наконец. Для наглядности я припомнил родимую Москву. Поскольку аэропорт контролируют военные, по идее, они должны держать ближайшие границы и узлы. Я вытащил карту и сразу увидел очевидное – местную речку-переплюйку, ближайшую естественную границу аэропорта. И узловые точки – пять мостов через нее.
Поняв «куда», осталось – «как». Понятно – с бухом – только на колесах. Хотя… Имеющийся опыт покатушек не обнадеживал – народ тут нервный, гуртуется не пойми где.
И кстати – жив ли пикап? Надо проверить.
Окрыленный перспективой близкого финиша, я отправился во двор, проведать нашего четырехколесного друга.
Среда. Вечер, 20.20.
Капот и шины были на месте. Стрелка бензобака показывала четверть. Заново взявшись за карту, уже не торопясь, я всмотрелся в участок у реки. Прибрежное шоссе резало город и речку пополам. Соваться на шоссе не тянуло. Следовательно, три моста – один на шоссе и два за ним, отпадали. От двух оставшихся нас отделял шестикилометровый жилмассив с запутанным лабиринтом кривых улиц. Похоже – нам туда. Такое надо обкашлять с камрадами.
В квартире царили потемки. Тени у окна, приветственно кивнув, убрали оружие. Я кивнул в ответ и оглядел буха – в нынешней ипостаси он смахивал на мумию, не отличаясь от оной самочувствием и видом. Слава богу – дышал исправно.
– Есть попить?
– Только – выпить.
Вода нашлась в туалетном бачке. Света не было. Был газ. Обшарив кухню, мы разжились чаем и кофе. И вскоре чаевничали при свете газовой плиты.
Забрав со стола изгвазданный «Глок», я распечатал последнюю бутылку и принялся оттирать ствол вискарем, наполняя кухню парами алкоголя и вполголоса излагая выводы. Для наглядности я тыкал в карту отсоединенным магазином. Мой талант аналитика не оценили – лицо Терминатора наполнил скепсис, безбашенный Иван поднял брови, потом, сведя, опустил.
Удержав эмоции, ганмен кивнул на очевидное:
– Заблудимся.
Я покосился на кварталы перед мостом. Основательно изучить пару районов представлялось посильной задачей, что я незамедлительно озвучил.
– Тут не сессия, – голос Терминатора был предельно сух. – И пересдачи – пулей, – добавил он.
– Саш, ты – городской?
– Уже лет двадцать.
– А я – с рождения. И если для тебя это – лабиринт, то для меня – два часа над картой.
Сашка пожал плечами:
– Ну выучишь. И что это даст?
– Тут сотни небольших пересекающихся проездов. Если поедем быстро, на короткой улице среагировать просто не успеют.
– Услышат, – подал реплику Иван, внимательно слушающий нашу перепалку.
– Наверняка.
– Значит – не пойдет, – заключил он.
– Пойдет!
– Как?!
– Каком кверху! – не выдержал я. – Кто из нас профессиональный водила?!
– И что?!
– Твою мать! Так придумай что-нибудь! Чтоб тачка не грохотала как бульдозер! Вся ночь впереди!
– Другие варианты есть? – влез в нашу перепалку вохровец.
– Есть! Мишу – на носилки и на полусогнутых!!!
– Я серьезно!
– А я?! Рано или поздно на нас наткнутся. Если рано – сдохнем вчетвером. Если поздно – сперва Мишка, потом – мы трое.
Поглядывая друг на друга, мы заткнулись – оставшиеся аргументы излагают не словами. Терминатор отпил чай. Я с удвоенной силой принялся надраивать «Глок», борясь с искушением немедленно собрать и применить его по назначению. Спасительное молчание затягивалось.
Выхлебав остывший чай, Сашка нейтрально поинтересовался:
– А кстати, почему к мосту?
