Под ударом - Александр Афанасьев
Натирбофф присвистнул.
— Идея так идея. Распределение рисков, так?
— Да. От нас им нужны деньги и кое-какая помощь, как сказал Гас. Но я ему не верю. Он из тех, кто, если влезает в дерьмо, то по уши.
— И ты ему сказал?
— Конечно, нет!
Они уже дошли до туалета.
— А зря.
Гейтс не поверил своим ушам.
— И ты туда же!
— Нет, ты не понял. Пусть кузены делают свое дело, пусть Хэтэуей вляпается, как следует. Он специальный помощник директора. Как думаешь, если он вляпается, и дерьмо всплывет, как в Иран-Контрас, кто-то поверит, что он действовал без инициативы директора?
Директором ЦРУ в то время был судья Уильям Уэбстер. Человек для ЦРУ совершенно чужой, назначенный в угоду Конгрессу в попытке погасить пламя скандала Иран-Контрас и некоторых других. ЦРУшники его не любили.
— Не поверит, — подытожил Натирбофф, — нам же и лучше.
— Это очередной удар по репутации Управления.
— Это удар по директору. Он тебя устраивает?
Вопрос повис в воздухе.
— То-то и оно. А меня и наш друг Гас не слишком то впечатляет. У него лучший инструмент — это дубина. И третье — когда русские почувствуют активность — они начнут активировать свою агентуру здесь. А мы — сможем проследить и сделать определенные выводы.
То, что не проговаривалось, но повисло невысказанным между двумя опытнейшими разведчиками — если русские паче чаяния ничего не будут знать о планируемой акции в Праге, то им можно будет и намекнуть. Исключительно ради того чтобы «прозвонить» информационные каналы и понять, откуда утечка.
Вашингтон, округ Колумбия. Пенсильвания-авеню, 1600. Белый Дом. Декабрь 1988 года
Нет никаких бюджетных денег. Есть деньги налогоплательщиков…
Маргарет Тэтчер
Роберт Гейтс, человек, видевший много и обладавший изрядным политическим чутьем на происходящие перемены — в этот раз все же просчитался. Просчитался в том, что недооценил решимость «леди М», то есть Маргарет Тэтчер. Которая после переговоров с прилетевшим в Лондон малоизвестным и молодым по меркам дома Саудов саудовским принцем — стремительно рванула в Вашингтон, ради того не побрезговав лететь на Конкорде, которым до того никогда не пользовалась. Ее настроение — приближенные описывали термином «настроение Боудикки» — так звали женщину — вождя британских кельтских племен, которой нравилось отрубать пленным ноги.
Салон Конкорда был небольшим — чуть более ста мест. Британская правительственная делегация занимала всего десять. Маргарет Тэтчер даже став председателем правительства своей страны, в душе все равно оставалась рачительной домохозяйкой и с неохотой тратила деньги налогоплательщиков на что либо, помимо того что было совершенно необходимо. Если ее предшественники жаловались на тесноту дома на Даунинг-стрит, 10, то Тэтчер он вполне устраивал.
На других пассажиров — леди М не обращала никакого внимания. Она думала о том ультиматуме, что поставил ей саудовский принц. Или вы нас защитите или нас защитит кто-то другой. Кто — тут не надо было быть семи пядей во лбу. MI6 неоднократно докладывала о визитах тайных посланников в Москву, о том, что Алиев посещал Саудовскую Аравию, по слухам он даже побывал в Мекке и там молился у Черного камня. Председатель КГБ у них тоже мусульманин. Два высших должностных лица Советского союза — теперь мусульмане. Председатель Президиума Верховного Совета и Председатель КГБ. Как сказал ей один из знатоков востока, последний Высокий Комиссар в Йемене — для мусульман мы были и остаемся неверными, как бы они не были близки к нам политически и сколько бы помощи от нас не получали. Любой правоверный, даже если он еще и коммунист — для политиков Ближнего Востока ближе и понятнее, чем неверный.
Господи, какие они все таки идиоты, эти американцы. Что они натворили в Ираке. Попытались перекупить Саддама — добились теперь лишь гражданской войны в воюющей с Ираном стране. Если ранее Саддам успешно сдерживал все поползновения Ирана к гегемонии в регионе — то теперь все это напоминает пруд, в который бросили большой камень, и лягушки, отчаянно квакая — бросились кто куда. Все может закончиться как в России в 1917 — произошла революция, рухнул фронт, и Германия, а с ней и вся Европа вместо милосердного мира получили еще полтора года войны и не меньше миллиона погибших.
О чем они только думали, влезая в этот гадюшник.
Прозвенел мелодичный звонок, Маргарет Тэтчер оторвалась от своих мыслей и взглянула на табло в голове самолета — оно показывало скорость, но не в милях, а в доле от скорости звука. Конкорд мог развивать и развивал над Атлантикой примерно 2,0–2,06, сейчас скорость была примерно 1,1 и быстро падала. Маргарет Тэтчер посмотрела в окно и увидела там, внизу, в разрывах облаков Канаду…
…
В аэропорту их ждали вертолеты — но не обычные из президентского восемьдесят девятого авиакрыла, а совсем новые, Сикорски-70. В армейской авиации США они были известны как Сикорски-60. Тэтчер хорошо понимала, почему прислали именно эти вертолеты — в Великобритании был большой вертолетный тендер, Боинг выставил на него новейший Апач, а Сикорски — вооруженный вертолет Сикорски-70, похожий на советский Миг-24. Британия выбрала Апач, причем при условии, что на нем будет стоять не американская, а британская турбина и собираться он будет на заводе Вестланд. Что касается транспортных вертолетов — британцы закупали их в скромных количествах, довольствуясь своей Пумой. Но американцы не теряли надежду навязать кузенам большой вертолетный контракт — и потому прислали именно эти вертолеты, лучшие что были на данный момент в НАТО.
Впрочем, в отличие от неторопливых старых моделей — эти неслись на самом деле быстро. До Белого дома они добрались за пятнадцать минут.
Рональд Рейган встречал ее еще на лужайке. Обнявшись, она с ужасом поняла, как он постарел. Где тот Ронни, не терявший оптимизма даже в самых скверных обстоятельствах.
Они вместе — многое сделали для Запада. В их паре, очень гармоничной политической паре — ведущей была она, но вела очень тактично. Она сразу поняла, что Рональд Рейган — не обладает острым умом, но при этом у него стойкие моральные убеждения. Она начала ему подсказывать, что делать — фактически экономическая политика Рейгана была ее политикой, политикой Маргарет Тэтчер — но делала это очень деликатно и никогда не смела унижать его публично, или даже просто выказывать свое превосходство в чем бы то ни было. Рейган это понимал и был благодарен — он никогда не ставил под сомнение то, что в экономике Маргарет понимает намного больше, чем он.
