Дмитрий Красько - Хозяин
— В смысле — «какого хрена»?! Кар приказал!
— Ух ты, ешкин пес! Им Кар приказал. А своя башка на плечах есть?
— А у тебя она есть?! — совсем сорвавшись на визг, предъявил мне Желтый. М-да. С таким голосом — и в короли пролез. Что-то тут нечисто, гадом буду. — Если бы ты на автовокзале перо Фунту отдал — вообще никаких проблем у тебя бы не было!
— А не успел я. Меня по лицу сразу бить начали. Попросили бы по-человечески, глядишь, и срослось бы все.
— Так Фунт — он дурной! Он всегда сразу в морду лезет!
— А я всегда защищаться лезу. Я тоже дурной.
— А на хрен вы Маленького Борю и Глобуса завалили? — Желтый, похоже, не очень усвоил, что в данной ситуации банкует не он. Поначалу, после выстрела, вел себя смирно, а теперь впал в истерику и решил засыпать меня претензиями. Я потихоньку охреневал от такого развития событий, но перебивать не торопился. Может, чего дельного скажет. — Да Боря для Кара — как правая рука! Они вот с таких вот вместе! — и он даже показал, с каких. — Боря Кару дачки на тюрьму носил, чалочки засылал! А вы его замочили.
— А вы Бэка замочили! — не выдержал я. — А если бы Бэк не пристрелил Борю, тот пристрелил бы меня. Короче, я так понимаю, что мы с Каром теперь кровники.
Моя тирада подействовала на Желтого отрезвляюще.
— Ты волну не гони, — пробурчал он, заметно сбавив обороты. — Кар тебя запросто привалить мог, когда ты к нему вломился. Он этого не сделал, потому что ему лишняя мокруха ни к чему. Он нож забрал, и все. Так что я бы на твоем месте зарылся куда-нибудь и не отсвечивал, пока о тебе совсем не забудут.
— Вот я сейчас уеду, ты встанешь на мое место и будешь зарываться, сколько влезет, — согласился я. — А мы с Каром — кровники. Я сказал. Он зря меня не прикончил, пока была возможность. Мне на нож плевать, я с ним за Бэка поквитаться должен. А то, что он обо мне забудет — это ты бабе своей на ночь расскажешь, если свидитесь. Ни фига он обо мне не забудет, все равно достать постарается. Между нами, Желтый, я слышал, о чем ты тут со своими парнями трепался. И про водку по самые гланды, и про канистру с бензином, — и я скосил глаз на эту самую канистру, которая сиротливо стояла у заднего колеса «Волги». — Так что не хрен мне про короткую Каровскую память заливать. Ты лучше давай-ка — канистру мне в багажник, бутылку — в салон. Все равно вы это добро на меня израсходовать собирались. И аккуратно, чтобы я не нервничал.
Желтый подчинился. А что ему еще оставалось делать? Я отошел шага на три в сторону, чтобы не мешать его передвижениям, и наблюдал, как он медленно и осторожно выполняет поручение. Если бы, ко всему, он делал это молча — цены б ему не было. Но, видимо, молчать было выше его сил.
— Слышь, — сказал он. — А там, за городом, еще двое были — Жеребец и девушка, Вероника. Где они?
— Ну, ты силен! — удивился я. — Может, тебе еще код от банковской ячейки назвать? Перебьешься. Я Мальчиш-Кибальчиш по жизни. Я военные тайны свято храню. К тому же, я вообще не в курсе, где ваш Жеребец. Его Бэк увез.
— Да плевать мне на Жеребца! — Желтый поставил канистру в багажник и захлопнул его. — Про Веронику скажешь?
— Любопытство — не порок. Только я тебе не скажу. Пока. Может, потом как-нибудь. Вот с Каром разберемся, с тобой помиримся. Возьмем бутылочку, я тебе и расскажу про Веронику. Все, вали к своим.
Он снова послушался. Но вопроса с Вероникой не оставил. Шел и стонал:
— Слышь, ну не по-пацански это! Я на все твои вопросы ответил, а ты мне не хочешь сказать, где Вероника!
— Ты меня, падла, еще полечи — что по-пацански, а что не по-пацански, — усмехнулся я.
— Да чего тебе — в лом сказать, что ли? Я же тебе все рассказал.
— А не так много ты и рассказал, нечего пальцы растопыривать. Ты даже не сказал, что это хитрый за нож такой, раз Кар из-за него задницу надрывает.
— А ты не спрашивал.
— А я и не обязан спрашивать! Ты должен перепугаться и сам все выложить! А уже потом с Вероникой своей приставать.
— Ну, я не знал, — промямлил Желтый. Мне захотелось заржать, но я сдержался. Вместо этого еще раз напомнил вопрос:
— Так что за нож?
— Ключ это. От сейфа.
— Ну, я примерно так и думал. А в сейфе что?
— Бабло из общака.
— И что? — недоверчиво усмехнулся я. — У Кара знакомого медвежатника нет? Чушь порешь, Желтый. А чушь отчаянно визжит.
— Ничего не чушь! — оскорбился он. — Просто Кар не хочет, чтобы в сейф кто-то чужой рыло задолбил!
— Типа, чтобы бабло не сглазили?
— Не знаю, — Желтый посмотрел на меня исподлобья. — Может, у него там, кроме бабла, еще что-то лежит. Может, компра на братву. Может, еще что. Короче, Кар боится, чтобы до сейфа раньше него кто-нибудь не добрался. Ну скажи про Веронику, а?
— Достал. Потом. Считай, что про сейф я тебе поверил. Теперь попробуй рассказать, кто Кару Бэка сдал? Откуда он узнал, что это Бэк Маленького Борю пристрелил?
— Не знаю, кто. Просто позвонили и сказали, что это его работа. Кар разозлился. Он на твоего Бэка давно злой был. Сказал, что этого таксера сраного пора кончать. Что ты от меня еще хочешь?
— Хочу, чтоб ты пистолетики ногой аккуратно в мою сторону перебазировал. И это… У меня патронов мало, так что, если что — буду стрелять в твое хрупкое колено. Но могу промахнуться и отстрелить пиписку. Так что Вероника тебе не очень нужна будет.
Желтый внял предупреждению. Прошелся перед строем и пинками направил все три ствола в моем направлении. После чего хмуро посмотрел на меня:
— Все?
— Шагов на пять отойди, а то глаза мозолишь.
Он послушно выполнил и это, так что я без помех собрал стволы — впрочем, благоразумно не сводя глаз с троицы — и побросал их в салон. После чего уселся за баранку и помахал остающимся рукой.
— Бывайте, пацаны. Не скучайте. Можете в картишки перекинуться, можете этому придурку, — я указал на раненного, — ногу попытаться вылечить. Все в ваших руках. — И завел машину.
— Эй! — тревожно закричал Желтый. — А про Веронику-то ты не сказал!
— Потом! — отмахнулся я. — Сразу ведь предупредил, что про Веронику — потом!
И уехал. Предусмотрительно проехав мимо их машины и пару раз выстрелив в колесо. Желтый стоял и смотрел мне вслед, и вид у него при этом был, как у Мухи-Цокотухи, потерявшей ту самую свою единственную денежку, на которую, стало быть, уже невозможно купить самовар. Но мне было его ни разу не жаль.
9
Сказать, что я пребывал в приподнятом настроении — ничего не сказать. Возбуждение буквально распирало меня. Настолько, что я боялся — как бы глаза не полопались. Или, скажем, барабанные перепонки из ушей пузырями не выпучились. Жутковатое будет зрелище.
Понять мое состояние — много ума не надо. Во-первых, во мне еще не утихли чувства, вызванные гибелью Бэка, а во-вторых, я только что в одну калитку обыграл целую команду, выставленную Каром. И вполне обоснованно чувствовал себя если и не суперменом, то, по крайней мере, кем-то, кому по силам послать супермена. Можно на хрен, а если не понравится — то и в нокаут.
Теперь главной задачей было направить весь этот мощный поток энергии в нужное русло. Загвоздка состояла в том, что я не знал, в какое именно. Основной целью был Кар, да. Но как к нему подобраться — вопрос. Обилие огнестрельного оружия, случившееся у меня после свидания с Желтым и его парнями, в решении этого вопроса не помогало. Обладай я таким арсеналом во время первого визита — даже задумываться не стал бы. Схватил по стволу в каждую руку, в зубы и в левую ногу — и на правой поскакал штурмовать неприятельское логово. Почему нет? Ведь поскакал же, имея при себе всего лишь нож. Но тогда я был слишком взбаламучен происшествием на бульваре Молодогвардейцев. Мозг не работал, работали инстинкты. Что не всегда хорошо. Но целительный удар башкой о землю, полученный при падении с крыльца, да еще неторопливая беседа с Желтым остудили мой пыл. Инстинкты не без сожалений и воркотни заползли в привычные норы подсознания, а по поверхности мозга заползали какие-никакие мысли. Одна из которых прозрачно намекала, что налет на особняк Кара в стиле одинокого ковбоя-психопата к положительному результату вряд ли приведет. Конечно, вломись я в трехэтажный особняк с пистолетом в каждой руке и начни стрелять направо и налево — это будет очень кроваво и доставит массу неприятностей уборщикам, которым придется оттирать со стен ошметки мозга вместе с кровью. Но и только. Мне от этого будет ни холодно, ни жарко. Главным образом потому, что большая часть этих крови и мозга окажутся моими. А мне как-то не хотелось оставлять ни то, ни другое в незнакомом месте. Да и в знакомом, признаться, тоже.
Добираться до Кара предстояло каким-то другим, более изощренным способом. Каким именно — вот на этот вопрос мне и предстояло найти ответ.
Но на это требовалось время. Чтобы не терять его понапрасну, я решил совместить приятное с полезным — то есть, подкрепиться чем-нибудь сытным и, по возможности, вкусным. С каковой целью и тормознул у небольшой придорожной кафешки.
