Александр Тамоников - Умереть дважды
– Да? Хоп! Время покажет, лжешь ты или нет. Мои люди прочешут весь перевал с прилегающей к нему территорией. Но... если они найдут контейнеры, ты, майор, пожалеешь, что родился на этот свет. Я жестоко караю тех, кто лжет мне.
– Мне говорили об этом. Ищите, только бесполезно все это.
Командир корабля был уверен в том, что система самоликвидации полностью уничтожила контейнеры с грузом, поэтому вел себя уверенно и спокойно.
– Кстати, вы обещали вернуться к вопросу о посольстве.
– Я сказал, позже! Не сейчас.
– Но в Кабуле уже знают о крушении самолета, нас будут искать…
– Кто? Сотрудники вашего дипломатического ведомства? И не мечтай, майор. Сюда, на территорию, контролируемую талибами, не посмеет сунуться никто – ни ваши, ни американцы. И даже отчаянные русские парни из спецназа, что уничтожили одного из бывших полевых командиров, Ахадрада, известного еще под именем Тимура Абадзе. И освободили четырех русских девушек, похищенных Ахадрадом в России. Кстати, это произошло недалеко отсюда. Но... одно дело – расстрелять из засады три внедорожника на пустынной горной трассе, и совсем другое – попытаться атаковать хорошо укрепленную базу. Конечно, ваши – не натовцы, и могут предпринять такую попытку. Но она будет обречена на провал. Тем более ни в Кабуле, ни в Москве, ни даже в Пешаваре не знают, что стало с летчиками разбившегося «Ил-76», а если они выжили, то где находятся. Экипаж мог избежать пленения, но вряд ли выжил бы в горах. Питания у вас на трое суток, из оружия – хлопушки-пистолеты да ножи. В горах заблудиться гораздо легче, чем в лесу. К тому же вы могли стать добычей блуждающих банд грабителей, которые убили бы вас из-за одного обмундирования. Люди в кишлаках живут бедно, им надо кормить семьи. Они не остановятся ни перед чем, чтобы хоть как-то достать пищу. А летные комбинезоны – неплохой товар для обмена на продукты. От вас даже трупов, которые можно опознать, не осталось бы. Шакалы сожрали бы. Так что вы для всех исчезли.
– Вы собираетесь навсегда оставить экипаж у себя?
– Зачем? Лишние рты мне не нужны. Я продам вас. Да, да, майор, банально продам. Вопрос – кому? Если подтвердится то, что никаких контейнеров ты не сбрасывал, то можно обсудить вопрос о выкупе экипажа российскими властями. Если же окажется, что ты лгал мне, то умрешь лютой смертью, а летчиков я продам в рабство в Пакистан. Откуда они уже никогда не вернутся домой. Посмотрим! А сейчас ты вернешься в подвал. У тебя есть время подумать и изменить показания. До утра завтрашнего дня. До того, как я вышлю на перевал крупную поисковую группу. Вопросы, просьбы, пожелания есть?
Курдин утвердительно кивнул головой:
– Я просил бы обеспечить экипаж более сносными условиями содержания и нормальным питанием.
– А у вас есть деньги, чтобы заплатить за это?
– Нет.
– Ну, тогда ничем не могу вам помочь. Впрочем, кормить вас будут три раза в сутки. Чтобы вы не отощали и не ослабли. Слабые рабы – плохой товар! Охрана!
В кабинет вошли вооруженные афганцы.
– Отведите русского обратно в подвал! И скажите слуге, чтобы зашел.
Тургай бросил старшему охраннику наручники, которые тут же были надеты на запястья командира экипажа. Курдина вывели. В помещение неслышно вошел слуга:
– Вызывали, саиб?
– Да, Абдул! Запоминай, что нужно сделать. Первое: убрать то, что ты приносил. Второе: передать Ахмеду, чтобы усилил питание летчиков. Утром чай, днем горячий обед, вечером чай с хлебом. И третье: найди Шакура Акрани, передай, чтобы зашел ко мне.
Парень забрал поднос с чашками, чайником, пепельницей – сигареты и зажигалку Курдин успел забрать с собой – и вышел в соседнюю комнату. Тургай подошел к окну и открыл его – проветрить кабинет.
Агент российской разведки в это время находился в отведенном ему доме у мечети. После разгрома банды Джумы Наджиба, которого разведчик предупредил о нападении банд Тургая, спровоцировав столкновение двух крупных отрядов талибов, Шакур Акрани перебрался в кишлак Галистан, на базу Хизаята, у которого стал одним из помощников, а точнее советником.
Галистан был разделен на две части, и условная линия раздела проходила через площадь у мечети. В восточной, бедной части жили обычные мирные люди – чабаны, дехкане, мелкие торговцы. В западной обосновались бойцы отрядов Тургая, которыми командовали верные Хизаяту фанаты-талибы Мохаммед Бахтияр и Мехмед Абдула. Сам Хизаят Тургай проживал в усиленно охраняемом двухэтажном доме на северо-западной окраине Галистана. Усиленно охранялось еще одно здание западной части кишлака – арестантский сарай, в котором находился подвальный бункер для пленных врагов. Ежесуточно вокруг кишлака выставлялись передовые посты раннего обнаружения потенциального противника – дозоры из двух человек. Всего четыре поста.
Уже сообщив в Москву о судьбе пилотов, Шакур Акрани, проверив отсутствие возле дома людей Хизаята, привел в рабочее состояние спутниковую станцию. В 10.00 понедельника 16 июня должен был состояться сеанс связи с генералом Феофановым, которому вновь на время переподчинили разведчика. Но сеанс сорвало появление слуги Тургая. Пуштун заметил парня из окна, когда тот вошел во двор. Выругавшись про себя, Акрани спрятал кейс со станцией под топчан. Слуга постучал в дверь. Акрани крикнул:
– Открыто!
Абдул вошел, поклонился, поздоровался:
– Ассолом аллейкум, господин Акрани!
– Ва аллейкум ассолом, Абдул! Что привело тебя ко мне?
– Вас вызывает саиб!
– Вызывает? И как срочно?
– Он сказал, чтобы вы пришли к нему. Больше ничего.
– Хоп, я понял. Ступай, я скоро буду в усадьбе Тургая!
Слуга, вновь поклонившись, вышел во двор.
Акрани проводил его взглядом из окна. Посмотрел на часы. Стрелки подходили к 10 часам. Но выйти на связь сейчас Пуштун не мог. Он достал кейс, передал в эфир сигнал отсрочки сеанса связи, перевел станцию в режим ожидания, уложил ее в шкаф, поправил обмундирование и, не закрывая двери дома, что являлось обычным явлением для кишлака, направился к усадьбе Тургая.
Охрана пропустила Шакура беспрепятственно. О нем в банде складывались легенды, и Акрани пользовался авторитетом не меньшим, чем командиры отрядов да и сам Тургай. Акрани вошел в кабинет главаря банды в 10.07.
– Ассолом аллейкум, уважаемый Хизаят!
– Шакур, рад видеть тебя! Проходи, присаживайся.
– Как-то непривычно садиться в кресло, будто мы не у себя на родине, а где-то в Европе.
– Тебя не должно это смущать. Ведь ты же учился в Союзе?
– Когда это было, Хизаят…
Акрани присел в кресло у стола-приставки. Тургай устроился напротив.
– Удивляюсь я тебе, Шакур: столько лет воюешь, а врагов не нажил. Слышал, даже Джума Наджиб не держит на тебя зла, хотя ему наверняка известно, что это ты навел на его базу мои отряды, настроил против него руководство движения... Скажи, как тебе это удается?
– Ты верно сказал, Хизаят, я долго воюю. Мне приходилось попадать в такие ситуации, выхода из которых, казалось, не было. Но хотелось жить, и я находил их. И потом, я никогда не рвался к власти.
– Да, ты не тщеславен, хотя мог подняться высоко.
– А зачем? Выше положение – больше врагов. Я же предпочитаю иметь друзей. И их у меня много. Но ты позвал меня не для того, чтобы просто пообщаться. Так что давай перейдем к делу.
– Верно! Однако и просто поговорить с умным человеком полезно. Но ты прав, у меня есть к тебе дело. Ты знаешь о крушении российского десантного самолета. И о том, что экипаж находится у нас. Я поговорил с командиром. Он утверждает, что «Ил-76» шел в Индию, неся на борту груз для обслуживания самолетов индийских ВВС. Что во время полета вышли из строя какие-то там бортовые системы, и самолет потерял курс, а в дальнейшем и управляемость. Мол, он не знал, что находится над территорией Афганистана.
– В принципе такое вполне могло быть. Россия активно продает Индии оружие, снабжает соседей и оборудованием для его обслуживания и ремонта. Снабжает воздушным путем. Парк боевых машин обновляется крайне слабо. Многие самолеты отработали свой ресурс. Поэтому все чаще происходят катастрофы.
– По падению самолета вопросов нет. Но видишь ли, Шакур, русский майор говорит, что «Ил-76» разбился вместе с грузом, а младший брат Али, что служит в отряде Абдулы, – сын чабана, пасший отару у перевала Радан, над которым пролетал самолет, – утверждает, что видел, как из самолета над хребтом выпали каких-то два предмета, которые потом на парашютах – подчеркиваю, Шакур, на парашютах – опустились на перевал.
Акрани внимательно посмотрел на полевого командира:
– Может, мальчишке померещилось? Что можно увидеть в ночном небе, когда на небольшой высоте пролетает такая махина, как «Ил-76»?
– Вот и русский говорит то же самое. Возможно, баче и привиделись предметы, но парашюты?..
– Я понял тебя, Хизаят. Эти предметы не дают тебе покоя. Если при падении русские выбросили из самолета груз, то он наверняка имел для них большую ценность и не должен был ни при каких раскладах попасть в чужие руки. Но подумай сам, для чего выбрасывать груз, подлежащий ликвидации в случае нештатной ситуации, если он разбился бы вместе с самолетом?
