Смотри, но не трогай
Мерзко.
– Ты вызывал такси, дорогой? – елейным голоском щебечет она. – Или сам меня отвезешь?
Ответа Алаева я не слышу, потому что спешу захлопнуть дверь своей комнаты. Получается чуть громче, чем я планировала, но сейчас это мало волнует. Вряд ли сладкая парочка обратила внимание на чересчур резкий звук. Они слишком увлечены друг другом.
Приваливаюсь спиной к двери и, прижав руки к груди, часто дышу. Сердцебиение никак не нормализуется. Перед глазами плывет. Наверное, сахар опять подскочил.
Порывшись в сумке, достаю глюкометр и привычным движением прокалываю палец. Ну точно, аж до восемнадцати поднялось. Такое нечасто случается…
Подкалываю инсулин и, раздевшись, валюсь на кровать. Надо бы сходить в душ, смыть макияж и нанести ночной крем, но внезапно навалившаяся апатия сковывает невидимыми нитями по рукам и ногам.
Ничего не хочется. Вообще.
Алаев умудряется высасывать из меня волю к жизни, не прилагая к этому никаких усилий. Ему всего-то и нужно привести в дом ненавистную мне девицу и поиграть с ней в любовь. Вроде бы мелочь, а меня почему-то плющит не по-детски. Как от лихорадки ломает. Не могу перестать думать об этом. Да что уж там… Даже с кровати соскрести себя не могу. Тело ватное, в голове туман.
Может, съехать отсюда к чертовой матери? Деньги у меня есть, желание – тоже. Можно было бы подсуетиться насчет общежития. Или квартиру с соседками снять. Мама, конечно, будет в ужасе, но, с другой стороны, я не могу все время жить с оглядкой на ее мнение. Ей-то в этом доме хорошо, она здесь любима… А я? У меня сплошные нервотрепка и стресс.
Надо будет всерьез обдумать эту идею. На свежую голову.
Бултыхаясь в густом бульоне из тревог, обиды и ревности, я незаметно соскальзываю в сон. Неспокойный, мятежный, поверхностный. Часто дергаюсь, порываясь проснуться, но липкая дремота затягивает, словно черная дыра. Перед взором мелькают резкие неприятные сновидения: ухмыляющийся Тимур, ликующая Вероника и я, ползающая по полу на коленях в тщетной попытке собрать осколки своего разбитого сердца…
