Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко
Виноградное сусло и прочее для приготовления браги (запас спиритуса надо пополнять!), оливковое масло, дёготь, смолу, топлёный свиной жир, горшочки, деревянные пробки — давно собирался снова намешать адскую смесь, которая нам так помогла в бою с пиратами на Рейне, чувствую, ещё пригодится. У аптекарей закупили «земляное масло». Выходы нефти на территории будущей Румынии есть и сейчас, а по Дунаю до Эстергома не дальний свет. Купил и меди с оловом. Ещё искал магнитный железняк с графитом, но не нашёл. Обидно, но не смертельно.
Закончив со всеми этими покупками, завернул к ювелирам, купить горный хрусталь. Он сейчас в Венгрии лучший в Европе, а может и в мире. Даже в XXI веке были известны «мармарошские диаманты» из провинции Мармарош на востоке Венгрии, правда, в XX столетии она оказалась в Румынии. С этими «диамантами» я знаком не понаслышке. Когда мы закончили в Вене тот круиз по Дунаю, дочке загорелось побывать в Румынии. Да не на дунайском берегу, где мы уже были, а в Карпатах, в родных местах графа Дракулы. Сколько мы с Ольгой ни внушали, что это бред чистой воды и извращённая фантазия англосаксов, дочь стояла на своём, так что хотелось повторить за классиком: «Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом!»[1] И даже с не совсем взрослой дочерью проблем выше крыши! Она тогда тусовалась с готами, едва выбили эту дурь из головы. После круиза пришлось навестить главных в этой компашке и гарантировать больше проблемы со стороны органов, если не поторопятся как можно скорее отшить девчонку, причём так, чтобы она и в страшном сне не заподозрила, что я при делах.
Помогло — Ленка разочаровалась в готтском движении и стала тусоваться с ролевиками, отыгрывая эльфийку-наёмницу. Не сказать, что мы с Ольгой были в восторге, но уж лучше бегать с приклеенными эльфячьими ушами по лесу на свежем воздухе, чем сидеть в каком-то склепе. А умение владеть клинком и стрелять из лука очень полезно при попадании в Средневековье… Тьфу-тьфу! Постучу по деревянной двери! Не хватало ещё, чтобы и Ленка во что-то такое вляпалась!
Но это всё было по возвращении, а тогда, в Вене, чтобы избежать обострения подросткового бунта, мы сели на поезд, переехали Дунай, проехали через Словакию с запада на восток (хотя, сколько той Словакии? — Ленобласть вдвое больше будет!), краешком зацепили Венгрию и поехали с пересадками через Румынию по «Дракуловским местам». Кровопивца не увидели и, перебравшись через Дунай, «с горя» махнули на побережье Болгарии, где мои женщины неделю обновляли на местных пляжах купальники, купленные в Будапеште и Вене, вернувшись домой загорелыми и довольными.
Так вот, заехав в Румынию, мы оказались в той самой провинции Мармарош, где жене с дочкой приглянулась бижутерия с местными «диамантами». До настоящих алмазов, понятно, далеко, но камушки красивые, особенно под солнечными лучами. В эти времена в Эстергоме хрусталь оказался не хуже. Я отобрал самые крупные и прозрачные кристаллы, отдав за них в полтора раза меньше, чем пришлось заплатить тому швабу в Саарбрюккене. Видимо, потому что предложение больше, и производитель сравнительно недалеко. На этом с покупками было покончено, и мы с навьюченной Пегой покинули Эстергом, вернувшись к нашим палаткам.
До заката ещё оставалось время, и мы с Роландом и близнецами, одевшись в парадное и прихватив подарки, решили нанести визит вежливости нашему графу, чей шатёр также обосновался на холме, но чуть ближе к городским стенам. Как только ему доложили о нашем прибытии, тут же велел провести нас внутрь. Похоже, Гильом в этот момент ужинал со своими ближниками, а может, это был запоздалый обед. Вытирая жирные пальцы кружевной салфеткой, он широко улыбнулся:
— До меня доходили слухи о ваших приключениях в Германии, но смотрю, вы вполне живы и здоровы, и одежда на вас не хуже графской.
— Что вы, Ваше сиятельство, — приложил я ладони к груди, — уверен, в вашем гардеробе найдутся наряды, по сравнению с которыми наши не более чем одежда нищего.
Видно было, что я польстил графу и, не желая отвлекаться на пустые разговоры, я сразу перешёл к делу. Взяв у Эриха прямоугольную резную шкатулку, в которой лежала подзорная труба. а у Ульриха рупор, я с поклоном протянул их Гильому.
— Ваше сиятельство, позвольте вручить вам скромные дары от нас с моим другом Роландом дю Шатле.
— А что это? — спросил тот, открывая крышку шкатулки.
— Зрительный прибор. Давайте выйдем наружу, здесь вы в него ничего толком не увидите.
Всей толпой мы покинули шатёр. Демонстрация подзорной трубы произвела на графа, и на его друзей неизгладимое впечатление.
— Вон, смотрите. — тыкал пальцем граф в сторону небольшого леска, второй рукой держа трубу у глаза, — там шевалье повалил маркитантку на траву и задирает подол её платья. Это, кажется… Да, точно он, де Браво́, ну помните, тот самый, что прошлым летом напился и упал в канаву с дерьмом.
— Где? Не вижу! — восклицали молодые дворяне, и граф передавал им трубу, после чего следовала новая серия восторженных криков.
Я объяснил, что труба может и должна в первую очередь использоваться в военных целях. В неё можно разглядеть противника на расстоянии, неподвластном человеческому глазу.
А затем заявил, что граф может со своего места докричаться до этого де Браво́, если воспользуется рупором. Тот мне сначала не поверил, но затем всё же решил его апробировать.
— Эй, де Браво́! — заорал Гильом, не отрывая глаза от окуляра. — Там канавы с дерьмом поблизости нет случайно?
А спустя несколько секунд от души расхохотался:
— О, друзья, вы бы видели, как он переполошился!
Судя по поднявшейся в лагере суете, переполошился не только несчастный де Браво́.
— Это настоящая иерихонская труба! — восклицал Гильом, воздев вверх рупор, чьи бока в лучах заходящего солнца отливали багряным.
— А самое главное, что, благодаря этой трубе, можно управлять своим войском, — заметил я.
— И правда, — поддакнул один из молодых дворян с проблесками интеллекта на челе, — на поле боя такая штука может оказаться очень полезной.
Все согласились с этим утверждением. Гильом ещё немного покричал в трубу, и по ходу пьесы до собравшихся внизу стало доходить, откуда доносится звук, и кто его источник. Некоторые даже
