Ворона на взлете - Карина Вран
В отеле нам показывали фото. Красиво, но слишком ярко для этой вороны. В подземное царство уже влезли люди с улучшениями. Сделали подсветку — разноцветную, неоновую. Для меня такое — слишком. Но многим, я уверена, понравится.
Волевым решением эта ворона отложила посещение пещер. При всей их полезности — в войну их использовали, как бомбоубежища. Моя стихия — воздух, а не подземелья. Я же ворона, а не крот какой-нибудь (при всём уважении к кротам).
Момент с выходом нашей маленькой «семьи» из дома на вокзал тоже забавный. Сценка коротенькая, на пару минут всего. Но добавляет живости: там вся команда ждет на улице, пока мы выйдем с чемоданами. И мы выходим: я, «папка», небольшой синий чемодан на колесиках (компактный такой).
Народ удивляется, как мало у нас багажа. Жуй оставляет меня с чемоданом, быстренько вбегает обратно в дом. Возвращается, пыхтя. Выволакивает, едва помещаясь в дверной проем, ярко-красный чемоданище. Самый громадный из чемоданов, какой только нашли цитрусовые киношники. Он ненамного ниже, чем актер, и в несколько раз шире.
Немая сцена.
«О, мои вещи», — радуюсь я. «А там?..» — робко уточняет один из танцоров, тыча в первый, синенький чемоданчик. «А там весь мой багаж», — вздыхает «папка».
На самом деле, уже при распаковке в столице, выяснится, что в монстро-чемодане ещё и костюмы для выступлений. Для всех. Тетушка-костюмер расстаралась. Но это будет потом.
В Яншо мы устроились в небольшой, но уютной семейной гостинице. Да, номера в ней были проще, чем гуйлиньский люкс. Но здесь царила уютная теплота: в оформлении, в свежести белья — каждое утро перестилаемого, в том, как суетилась по-доброму жена хозяина, она же повар, вокруг нас…
Это подкупало куда больше, чем поклоны вышколенных сотрудников отеля в Гуйлине. Хотелось верить, что это не только ради прибыли. Ведь чаевые тут не приняты, а проживание киностудией оплачено заранее.
Здесь, в провинции, снизился темп репетиций и съемок. Учитель Дуань с нами не поехал. Ведь «на натуре» будет не слишком сложный общий танец отснят. И он уже столько раз был прогнан, что разбудите нас ночью — мы его с закрытыми глазами отработаем.
Тут больше по художественной части работа. Атмосфера, эстетика — то, что привлечет зрителя визуально. И в историю семьи главного героя погрузит. Начало отношений с женой, романтика юности…
Жую зачесали волосы немного по-другому. «Маму» малышки Шао омолодили более легким «прозрачным» гримом. Я затем мельком глянула, что они там отсняли, пока я лазала по горам. Самым впечатляющим оказался гигантский баньян. Ну очень большой фикус, который, разрастаясь, «шагает» новыми стволами и воздушными корнями-опорами вширь. Корни крепнут, превращаются в толстые древесные стволы. С возрастом отличить основной ствол и опору всё труднее.
Этому баньяну что-то около тысячи четырехсот лет. Дерево, которое само по себе лес. И с этим «мега-фикусом», конечно, связана легенда.
Здесь девушка, обладающая волшебным песенным талантом, признавалась в любви молодому человеку. Сладкими песнями донести до него чувства не могла, пришлось идти к дереву-баньяну на поклон.
Если верить хозяйке гостиницы, «фея песен» Лю бросала красный мяч в своего избранника. Но что-то мне подсказывает — это была такая метафора. Или нет?
В нашей истории «мама» бросала в «папу» бумажным мячиком на красной ленточке. Тот ловил и завязывал ленточку, как бы создавая «узел судьбы», и бросал мячик обратно.
И по сей день мастерят женщины шарики, продают их незадорого влюбленным, что приходят к великому баньяну испытать свои чувства. Маленький любовный бизнес.
Мои соотечественники умеют делать деньги на всем. Не осуждаю.
Я спросила: а что, если бы герой не испытывал симпатии к девушке? «Тогда он бросил бы мяч, не связав нить», — ответили мне.
Сложно. Как по мне, проще было бы увернуться от снаряда.
Жуй на экране поймал шарик. Эпизод как бы про то, что это «мама» изначально положила глаз на молоденького танцора. Не он за ней бегал.
Затем, как я поняла, вставят кусочек-другой про тяжелый быт. Беспросветный и беспощадный. Момент с ручной стиркой белья в реке уже сняли на натуре. В качестве статистов поработали местные жители.
Дедуля с навьюченным буйволом по дороге к воде. Уличные торговки с корзинами. Бабуля, рубящая острый красный перец и тут же смешивающая его с чесноком и пряными травами — в итоге что-то вроде адово-острой аджики получается.
Ещё один рыбак с бакланами. Дядечка возвращается с промысла. Птицы сидят на шесте, перекинутом через плечо. Местная ребятня тянет ручонки к усталым птицам. А один чумазый деть с тоской заглядывает в корзину с уловом.
Даже жаль, что эту (для меня) экзотику покажут мимоходом. Экранного времени на местных отведут совсем немного. Минуты две-три на всё про всё. Реалистичную атмосферу создали и хватит.
Ещё будет семейный скандал на тему денег. И того, что муженек снова вернулся без них. («Папка» одолжит дневной заработок ещё более неудачливому герою, которого играет Сыма, на оплату аренды). Но скандал можно снять и в павильоне, так что момент отложен на потом. Если останется время — сделают здесь, если нет, то уже по возвращении в Бэйцзин «добьют».
Следующим эпизодом будет, как молодая женщина пишет письмо. Прощальное. Утирает слезинку и уходит в закат. В светлое (не безденежное) будущее.
Ну и да, много снимают «папку» с его суровыми каждодневными подработками. Вот он работает разносчиком на Западной улице — это центральная пешеходная улица в Яншо. Насквозь туристическая и продажная… в смысле, торговая. Обилие лавочек, лотков с уличной едой, магазинов, кафе…
Шумно, людно, много всякой всячины. Вам приготовят горячую еду прямо на улице, нарисуют ваш портрет (хоть на бумаге, хоть на блюдечке), впарят кучу сувениров, возможно, чем-то удивят.
Ещё в некоторые дни «папка» поднимается на смотровую площадку. Там он продает воду, сувениры и услуги фотографа: селфи-палки и смартфоны с качественными фотокамерами ещё не изобрели.
Глядя на плетеную корзину с бутилированной водой, я чуть было не вякнула: «А кто спонсор по воде?». С задней мыслью — а ну как «Воды Куньлунь» будут заинтересованы в спонсорстве.
Но смолчала, увидев на всех бутылках одну этикетку. Опередили нас на этом водном «фронте». Заодно я другую мыслишку ещё разок обкатала в уме… Но до той задумки сначала должен выйти этот фильм. Успешно: иначе можно не заикаться про ТВ-шоу «Уличные танцы
