Ворона на взлете - Карина Вран
Там, помнится, главным спонсором был производитель какого-то напитка (напрочь забыла название). Вращением стеклянных бутылок на танцполе, это я хорошо помню, проводились все жеребьевки.
Минералку вроде не стоит вращать… А подойдет ли пластиковая бутылка, я не знаю. Возможно, придется уболтать дядю Яна на запуск премиальной линии водички в стеклотаре. Ну и стать титульным спонсором шоу, которое плавно вытекает (как вода в реке Ли) из нашего кинофильма.
Опять же: не стоит бежать впереди паровоза. Для начала кино нужно закончить и выпустить в прокат.
Подняться вместе с «папкой» на гору. После того, как основная масса туристов разойдется, вызвать родителя на разговор. Заявить:
— Шао хочет танцевать! Как папа. Вместе с папой. Научишь?
Жуй покрутит меня в воздухе. Голова закружится у всех — от фантастических видов. Выпалит, как на духу:
— Хорошо. Научу. Шао, я помогу тебе взлететь!
«И я помогу тебе, папочка», — скажет одними лишь глазами малышка.
Это безмолвное обещание, дочерние чувства — важнее слов. Два обещания, что эти двое пронесут через годы.
Самая сложная сцена.
И аплодисменты от съемочной группы, когда мы её закончили.
«Я помогу тебе взлететь» — так назовут наш кинофильм.
А кадр с обзорной площадки станет одним из фото-тизеров.
Это красиво уравновесит танцы с душевной историей одной маленькой семьи. Гармонично.
В Яншо после этого нам останется работы на пять дней.
Хотелось бы сказать, что они пройдут так же солнечно и тепло, как съемки перед ликами каменных исполинов.
Но эта ворона — честная.
Глава 20
Кроме Яншо, у съемочной группы был запланирован выезд в близлежащую горную деревушку. Именно ради сцены в деревне мы прибыли сюда в августе.
Это время, когда рисовые террасы Лунцзы зелены. Мягкий климат позволяет собирать два урожая риса в год. В Юннани мне довелось увидеть блестящие зеркальные поля сразу после посадки риса.
Драконий хребет открылся мне в пору сочной изумрудной зелени.
Осенью, ближе к октябрю, спелые колосья вызолотят поля. Рукотворные террасы горного хребта станут похожи на золотые ступени небесного храма. Возраст этих террас близится к восьми сотням лет.
Отличный панорамный вид наши операторы пустят в дело. Как оформление к путешествию Вихря. Цель: «отпросить» у строгих деревенских родителей одного из танцоров. Ведь когда команда отправит видеокассету с танцем на столичный конкурс, мало кто реально будет верить в успех.
А он случится. Провинциальную группу танцоров заметят, выберут для участия в «массовом замесе» дэнсеров. И это прекрасно… было бы, если бы не пора сбора урожая. Кроме риса, жители деревень так-то много всего растят.
Второе место по сбору урожая в округе Гуанси занимает кукуруза. Дальше идут соя, батат, пшеница, тыква, сахарный тростник. Его, кстати, прямо на улице отжимают с помощью механического пресса. И продают: разбавленным и нет, со льдом и без — словом, в разных вариациях.
Ещё, конечно, растят острый перец. Как в Китае без перчика?
И вместо сбора всего этого один из мемберов Вихря намерен умотать в Бэйцзин. Оставить самый жаркий сезон на престарелых родителей.
Я, признаться, малость сомневалась в полезности этого эпизода. Как будто мы учим молодых людей плохому.
Экранная «мать» паренька тоже примерно так мыслит. Что выражается в воплях и весьма бойком забеге с разноцветным полотенцем за «сыном, который вырос раздолбаем». Носятся они по двору, уставленному разнообразными поддонами и корзинами с уже собранными дарами природы.
«Мать» — это актриса, а не местная жительница, как можно было бы подумать после тщательной работы стилистов. Местные «играют» молчаливых работящих тетушек.
Невозмутимые тетушки при этом продолжают методично что-то там резать на огромном решетчатом столе внушительными тесаками. (У мамочки дома тоже такие есть, ага).
Всё заставлено, обвешено, рассыпано… Когда я говорю: всё, это значит, что даже крыши украшены тарами с овощами для просушки.
Ведь мало собрать урожай. Нужно его сохранить.
Дальше ещё коптильная печь — от неё тянутся дым и умопомрачительные запахи. И через всю эту красоту носятся «сынок-танцор» и его «мама».
«Наташа, мы всё уронили», — почти про эту сцену. Обрушат деревянные подпорки, рассыпят живописно (и немножко попинают) тыквы, поднос с острым перцем навернут… А пучком лука-порея всё-таки надают по шеям нашему второстепенному герою.
Но — отпустят. Ведь в конечном итоге — мудрость, озвученная немолодой и неулыбчивой женщиной — каждый родитель желает, чтобы его ребенок прожил счастливую жизнь. Раз сын решил, что его счастье — в танцах, пусть попробует. Мать не станет его удерживать силой.
Так мои сомнения и развеялись: в дыме от копченостей и чихах от остренького. Эпизод ну очень уж яркий и сочный получился. Прямо — моё почтение тому, кто его придумал.
А счет за всё уроненное щедро оплатил Зеленый лимон. Причем никто, даже я, не сомневался: после нашего ухода всё тщательно соберут, отряхнут и оставят в числе заготовок.
Местные, особенно из числа деревенских, очень рачительные.
Бонусом ко всему этому фееричному веселью шла прогулка по деревне. Не все дома в ней кирпичные, большая часть — деревянные. В основном старинные, сработанные без единого гвоздя (деревянным зодчеством Руси для меня пахнуло в китайской деревне). И с необычным (на мой неопытный взгляд) фундаментом.
Эти камни сложены без раствора, ничем между собой не скреплены. То есть, можно буквально вытащить какой-то камушек из опоры дома. И дом при этом не рухнет.
(Каюсь, я один вытянула — надо же было проверить! — а потом запихнула обратно).
Из непредвиденных бонусов: мы походили по деревне и наткнулись на женщину, торгующую вышитыми вещами. Яркие цветные узоры — часть местной культуры. Они совсем не такие, как мамины шелковые картины или работы из школы вышивания в Лицзяне.
Здесь узоры кажутся грубее, но зато в них «шифруются» скрытые значения. В основном это традиционные пожелания удачи и процветания. Но можно и настоящее послание составить. По преданию, одна из местных девушек в древности вошла в императорский дворец, как наложница.
Некоторое время спустя она прислала в родной дом вышитый платок. И по нему (в отличие от письма с восхвалениями) семья девушки узнала, как тяжела жизнь наложницы во дворце. Незадача: рассказчица не знала, предприняла ли та семья хоть что-то, получив скрытое послание.
В качестве благодарности за
