Анархия в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич

Потому что Аарон нуждался в нас, и у меня было плохое предчувствие, что время было на исходе.



Аарон Фадлер

Понятия не имел, сколько пролежал здесь, перебирая шансы, прокручивая в голове разные сценарии. Если честно, ни один не был хорошим. Я достаточно долго был частью Хавок, чтобы понять, как все устроено.

Бернадетт и остальные пойдут на зимний праздник. Они начнут какое-то дерьмо с командой Картера. Но хоть и знаю, что они хорошо вооружены, чтобы надрать задницы, и что? Насколько мне известно, только Офелия, Том и Кали знали, где я. А Кали вполне вероятно могла умереть до того, как Хавок вытянет из нее ответы. Девчонка могла сбежать.

В этом случае лучший сценарий состоит из того, что Кали умирает в попытке убить Берни, а я остаюсь на попечении Офелии. Меня хотя бы не изнасилуют. И появится больше времени понять, как сбежать.

Закрыв глаза, я сделал глубокий вдох.

Мог попробовать сломать руку и вытащить ее из наручников, но будет чертовски больно. А если мой план провалится, я буду в еще худшей форме, чем до этого. Если бы только мог дотянуться до своей обуви и взять шнурки.

Пока размышлял над тем, стоит ли попробовать реализовать этот план, то услышал звук шин на гравийной дорожке и замер. Кто-то пришел. Я, блять, лишь молился Богу, чтобы это была не Кали. Стиснул челюсть до боли в зубах, меня пробрал адреналин, когда я в последний раз напрягся, ощущая сжатие веревок, а затем расслабил свое тело, как будто был полностью побежден.

И близко нет.

Я бы перевернул небо и землю, чтобы вернуться к Бернадетт.

— Пап! — позвали снизу, и я застыл.

— Это мужской голос, вероятно, моего ровесника. Папа. Это сын Тома? Как его звали? Дэвид?

Точно.

Дэвид-мать его-Бенедикт.

Парень, у которого был секс с моей девочкой, потому что меня не было рядом, чтобы утолить ее потребности. Я так сильно стиснул зубы, что удивлен, как ни один не треснул. Лишь мысль о том, что она спала с кем-то вне Хавок, заставляет меня хотеть сворачивать шеи. Внутри Хавок..я разберусь с этими чувствами позже.

— Папа, ты дома? — снова позвал голос, а затем дверь открылась, и Дэвид замер на пороге, его рука лежала на дверной ручке, глаза расширились. — Господи Иисусе, — выдавил он.

Я заставил себя улыбнуться, хотя ситуация была какой угодной, но не подходящей для улыбок.

— Привет, Дэвид, — сказал я, стараясь понизить голос, как делал Виктор, как будто он вот-вот начнет буйствовать, но до этого так и не доходит. Должен сказать, я чертовски горд собой, потому что Дэвид задрожал в ответ. — Не хочешь расстегнуть эти наручники?

— Почему.. — ответил парень, но потом просто вошел в комнату и закрыл за собой дверь, прислонившись к ней спиной.

Я уже видел капельки пота стекали по его лицу. Карие глаза нервно метались туда- сюда. Совершенно ясно, что он был не в курсе того, что я был заложником в..чем бы это не было. Полагаю, в какой-то хижине. Я многое знал об удаленных от города хижинах: у Хавок есть такая, которую мы постоянно используем. Вот как парни смогли быстро бросить тело Дэнни, переодеться и встретить меня и Берни дома. Это место было всего в пяти минутах от дома, где Стейси провела вечеринку в честь Хэллоуина.

— Почему я связан в твоем доме? — спросил, пытаясь посредственно пожать плечами и сморщился, когда мое тело воспротивилось движению. Быть связанным вот так долгое время причиняет чертовски сильную боль. И я не совсем уверен, что случилось, когда Кали сбила меня на своей машине. — Хороший вопрос. Почему бы тебе не развязать меня, и я уберусь отсюда к чертовой матери, — старался сдерживать ярость в голосе, но было трудно.

Я зол. Хоть и знал, что Бернадетт может постоять за себя и что остальные Хавок с ней, я все равно переживал.

Кали — не кто иной, как хитрая маленькая крыса.

— Это..святое дерьмо, это безумие, — пробормотал Дэвид, отталкиваясь от двери и вставая рядом со мной. На нем был белый костюм, так что, очевидно, он направлялся на зимний праздник. Мы не можем быть настолько далеко от города, правда? Он провел пальцами по своим уложенным назад волосам, и я нахмурился. Эти пальцы на бедрах Берни, на ее груди, внутри нее.. Дыши Аарон. Ты не животное, чувак. Сможешь справиться. — Я не могу быть вовлеченным в это. Не хочу участвовать ни в чем из этого.

— Если ты отпустишь меня, то будешь спасен, когда Хавок обрушит свой гнев на твоего отца и Офелию, — сказал я и был предельно серьезен.

Мы не жестоки, несмотря на слухи об обратном. Вообще-то, думаю, мы более чем справедливы, когда дело доходит до лжецов, преступников и подпольного сброда.

Дэвид лишь уставился на меня, словно предпочел бы находиться в другом месте. Забавно, учитывая, что я чувствовал то же самое. Он направился к кровати, словно на самом деле позволил бы мне уйти, но потом остановился.

— Я не могу позволить тебе уйти, — сказал он, слегка поморщившись. — Если мой папа узнает..

— Что бы твой отец с тобой не сделал, это ничто по сравнению со злом Хавок, — ответил я. Ему повезет, если он получит только от Тома, избежав при этом рук Оскара с длинными пальцами. — Ты же знаешь, что это неправильно, не так ли? — спросил я, пробуя другую тактику. — Все это, лишь бы Том и Офелия смогли прибрать к своим рукам деньги, которые по праву принадлежат Вику.

Если честно, думаю, если бы Вик смог бы передать свое наследство Офелии и отделаться от нее, он бы так и сделал. Но он знал так же хорошо, как и остальные, что его мать не остановилась бы на этом. Если она получит деньги, игра окончена.

— Я вообще ничего не знаю, — прошептал Дэвид, и по его