О моем перерождении в сына крестьянского 2 - Анатолий Михайлович Нейтак
И тут на плечо легла чужая ладонь. Не добившись реакции, осторожно потрясла.
— … на?
Шелари моргнула, словно просыпаясь от кошмара наяву. Дёрнулась слабо и жалко.
«Позорище! Не заметить, как к тебе приблизились даже не на дистанцию удара, а на дистанцию касания! Куда это годится?»
— … чи! Скажи, ты ранена⁈ — в голосе Гариха нешуточная тревога.
— Нет. Кажется.
— Так ранена или нет?
— Минуту.
Прикрыв глаза, воительница оценила мысленным взором своё состояние, как дед учил. Потом ещё раз, уделяя больше внимания состоянию проблемных мест.
— Поверхностных ран нет, — констатировала она. — Но есть автотравмы: растяжение связок правого колена… и более серьёзное, уже на грани разрыва, повреждение связок левого запястья. С последним лучше к целителю: само заживать будет слишком долго.
— Ну, целитель у нас есть, — столь же нешуточное, как тревога, облегчение.
— Сам-то как? Не погрызен?
— Не! Только помят. Слегка. Не успели монстры всерьёз вцепиться. Но броню придётся нести к кузнецу. Снова. Паршивый металл, что тут сделаешь…
— Помоги встать.
— Да-да! Сейчас!
Разовой помощью Гарих не ограничился: аккуратно подхватил под правую руку так, чтобы не напрягать пострадавшее колено, и практически поднял напарницу на себе. Так и потащил в сторону магов, благо что левый щит, закинутый за спину, ему в этом не мешал, а правый щит даже помогал держать равновесие. Ну, немного, и всё же.
— Не знаешь, что это было? — спросил он. — В самом конце драки?
— Откуда бы?
— Ну, ты же знаешь Вейлифа…
— Ха. Учитывая, как часто и как легко он достаёт из кармана новые трюки, я ничего о нём не знаю. Тот же ветролёт, кстати, я впервые увидела тогда же, когда и ты.
— Мхм…
Тем временем маги продолжали разделку телка. Да не просто продолжали — заканчивали! Впрочем, оно и не удивительно, учитывая, что работа шла в четыре руки и самое малое восемь щупалец. Плюс режущие чары и, вероятно, какие-нибудь плотные иллюзии в качестве подсобных инструментов. Шелари заметила, что пакуемые в стазис куски мяса словно сами собой перелетают от остатков туши и ложатся на парящую прямо в воздухе платформу, но как именно Вейлиф это делает, она судить не бралась. Может, за счёт плотных иллюзий, только невидимых обычным глазом — с него сталось бы тоже отрастить нечто типа щупалец, только нематериальных; а может, маг использовал чистое волевое манипулирование…
По этой части он выказывал завидное мастерство ещё в Столице.
Если подумать, выдвинутая в разговоре с Гарихом гипотеза — ну, насчёт осколка кого-то из старых духов, засевшего в крестьянском сыне — объясняла далеко не все странности. Положим, осколок дал ему какую-то особенность высокого ранга, благодаря которой Вейлиф сумел обзавестись хорошим классом, который потом ещё улучшил. Положим, так. Да.
Но остальное откуда?
Дедушка рассказывал старшей внучке о многом — и в том числе о магах. О том, что они могут, а что нет. Вполне достаточно, чтобы Шелари знала: маги, притом даже благородные, крайне редко способны чародействовать чистой волей. Слишком это трудно, очень уж такой навык требователен к знакам грани разума. Подобный стиль волшбы практикуют больше боевики, причём из лучших, кому даже жестовое волшебство слишком медлительно и предсказуемо.
Также обыкновенные маги изрядно ограничены в спектре изучаемых чар.
То есть не так чтобы прямо, но… скажем так: почти всегда и почти все они стараются держаться той школы, изучение которой облегчено полученным классом. Потому что именно классовая магия даётся легче, применяется проще и ценой меньших затрат маны, в её рамках быстрее и проще всего приблизиться к высоким, а потом и высшим разделам искусства. Короче говоря, классовая магия попросту эффективнее любой иной. Выгоднее. Удобнее и привычней. Нет, какие-то простейшие внеклассовые трюки может применять любой толковый маг: уж на вызов Света, воспламенение фитиля свечи или растопки для костра, создание прохлады в жару и прочие мелкие, удобные в быту дела хватает любого. Но…
Вот именно. Но!
Что же Вейлиф? Начать с волевого, аурного чародейства: полное ощущение, будто он вообще не признавал иных способов волшбы! Даже для того, чтобы создать что-то сложное (а Шелари догадывалась, что такая иллюзия, как господин Лапка — из самых что ни на есть сложных), этот крестьянский сын не прибегал ни к вербальным формулам, ни даже к распальцовкам. Подозрительно? О да, и ещё как!
Далее: откуда чары-то? Если у благородных родов имеются библиотеки с гримуарами, то этот-то откуда черпает свои знания и навыки? Да ещё столь необычные! Эффективность ветролёта вполне достойна шестого круга; такие чары молодым самоучкам недоступны никогда, ни при каких условиях, в принципе! Однако ж вот они, пожалте на борт. Откуда, из каких скрытых источников взялось всё это? Непонятно. И потому вдвойне подозрительно.
А его внеклассовая магия? Например, недавний вой. Шелари не могла ошибиться: помимо чистого звука, в эту атаку оказалась вложена ещё и ментальная компонента. Притом итоговые чары вполне тянули круг этак на четвёртый, если не вообще пятый. Если вспомнить, как её накрыло… брр, жуть подводная!
Откуда? Как? Почему?
Хотя нельзя отбрасывать шанс, что за вой ответственна Лейта. Кто знает, что ещё, кроме этих вот щупалец, она способна вырастить? Если учесть, что, по её же словам, через эволюцию класса она прошла недавно, то возможности, находящиеся за пределами чистого целительства, должны быть для неё внове — а раз так, то и на вопрос «что ещё можно отрастить?», едва ли сможет ответить даже она сама. Потому что только-только ступила на новый путь. Но интуиция подсказывала: нет, вой — это работа не Лейты. Это всё-таки Вейлиф. Опять он.
Что возвращало рассуждения к исходной точке. Откуда этот мелкий-но-выросший берёт чары? Ну не изобретает же! Слишком ловок он для изобретателя. Слишком быстр. Создать с нуля чары шестого круга просто так, по щелчку, не получится ни у кого, кроме разве что легендарных заклинателей с опытом многих веков; хотя это и не высшая магия, но всё равно типичные маги, если не получают шестой круг в готовом виде, разрабатывают такие чары десятилетиями, если не того дольше. Нередко лишь правнукам удаётся довести до ума разработку предков. Да и выучить готовые чары
