Спорим, моя?
«Думаешь я с тобой болтать буду? Или на жалость давить собираешься? Ха-ха! Жди подарков!»
Значок трубки в диалоге пропал. И без того чистый профиль стал приватным. Аноним перестраховывался. Кто же ты? И что делать будешь?
«Спишь?» — выскакивает от Попутного.
«Еще нет».
И он звонит.
— Привет, Арина! — звучит в трубке голос, и я знаю, что он улыбается.
— Привет. Как ты сегодня?
— Разбирался в финансовых тяжбах компании. Не думаю, что тебе интересно.
— Интересно, — говорю нахмурившись, хоть он и не видит, — у меня, конечно, юрки за плечами нет, но все же.
— У меня тоже юрки за плечами пока нет, любопытная Арина, ну слушай тогда.
Он рассказывает мне об иске, который выдвинули против их компании еще два года назад. Суд Ветровы выиграли, но истец подал на апелляцию и тогда Ветровы подали встречный иск. В общем, судятся до сих пор и все уже не рады, но теперь это дело принципа Ветрова старшего перешло к Макару.
— Вот тебе и наследство, — заканчивает Попутный, — не ожидал.
— Интересная у тебя профессия, — говорю откровенно, хоть и ничерта в этом не соображаю.
— Ага, но волокитная слишком. Как и у тебя, наверное.
— Не знаю, Марк выглядит хорошо, надеюсь, со мной будет так же, — после последней фразы следует короткий выдох. Думаю, что он усмехается.
— Как твои дела, Арина? — слышу, как что-то хлопает. Наверное, окно.
— Мы ходили в «Ребро» с группой, отмечали… эээ… Голубев сказал, что начало марта, — в трубке звучит смех и сама улыбаюсь. Встаю с кровати и открываю дверь на балкон. Тоже хочу на воздух, — а ты что делал вечером?
Я знаю, что он делал. Федорова своего добилась, я таки нашла аккаунт Даяны и вошла со своего левого. Может, с ними гулял кто-то еще, но у на фотках были только она и Макар.
— Встретились с друзьями, ничего такого, — обтекаемо отвечает он.
— Удалось расслабиться после работы? — надеюсь, мой вопрос не слишком.
— Нет, — вдруг говорит Макар, — Не думаю, что это те люди, с которыми меня будет что-то связывать в будущем.
— А сейчас… сейчас связывает что-то важное? — я стараюсь быть предельно корректной, а с моей эмоциональностью мне, мягко говоря, сложновато.
— Есть одно не законченное дело и все.
— Расскажешь мне?
— Нет, — резче обычного, а потом меняет тему, — я очень хочу тебя увидеть, Арина, — говорит намного мягче. Голос становится ниже, в нем играют хриплые нотки, — Ты красиво улыбаешься…
— Соскучился? — спрашиваю, ухмыляясь.
— Да, — неожиданно признается он.
— Сегодня вечер откровений? — прикладываю тыльную ладонь к щеке. Кажется, кожа горячее обычного.
— С тобой это легко. Я никому не рассказывал о смерти матери. Знают только самые близкие. Так что не знаю, как это тебе удается. — Фраза откровенная, голос серьезный и выдох. Выдох, указывающий на признание.
— Я просто искренна с тобой, Макар. Надеюсь, это взаимно.
Он еще раз спрашивает насчет понедельника, а я, озадаченная его откровением обещаю ответить на днях. Говорю что-то про родителей и планы, он не настаивает. Разговор завершается хорошо и мне приятно, что он позвонил. Но интересно, что же за незаконченное дело связывает их…
Приняв душ, ложусь в постель, силясь уснуть. Но голову занимают одни и те же мысли.
«— Как заинтересовать идиота?
— Завтра скажу»
