Забудь меня
— Какое?
Антон убирает руку от моего шлема, глядя на меня сверху вниз.
— Я блондинка. Меня никто не воспринимает всерьез.
Уголок его губ ползет вверх.
Он подхватывает лежащие на моих плечах волосы и наматывает часть на палец, говоря:
— Зря. Вытрахать мозг ты умеешь отлично.
Шлем глушит мой смех, но его отголоски все равно окутывают нас в теплых майских сумерках. Вместе с ним у меня за спиной вырастают крылья, потому что я вижу, как улыбаются глава Антона напротив моих, но в этот раз к его глазам присоединяются губы. Он лениво улыбается, но улыбка, какой бы скупой у него не была, всегда меняет его лицо до томительных импульсов у меня под кожей.
Я влюблена в него, и мучаюсь оттого, что не знаю — влюблен ли он в меня тоже. От этого меня колбасит, особенно когда мы в разлуке.
Я забираюсь на мотоцикл, опираясь на широкие плечи Антона руками.
Мышцы под моими пальцами каменные.
Перебросив ногу, плюхаюсь на сиденье, привыкая к новым ощущениям, особенно к тому, что мне приходится широко развести колени и обнять бедра Антона своими полуголыми бедрами. Ткань его джинсов царапает их внутреннюю поверхность, я интуитивно обнимаю мужской торс перед собой, плотно прижимаясь к нему всем телом и сцепляя руки на плоском животе, который вздрагивает от моих манипуляций.
Антон надевает свой шлем и ловит мои руки у себя на талии.
— Крепче, — заставляет меня сжать его еще сильнее. — Не отпускай меня до полной остановки.
— Ладно… — кричу ему через шлем.
Мотоцикл под нами начинает вибрировать, как живой организм. Уже одно это вызывает у меня радостный визг.
Антон реагирует смешком. Я чувствую, потому что его грудная клетка вздрагивает. Он убирает подножку, разворачивая нас на месте, и, вопреки всем моим страхам, трогается очень и очень медленно. Так осторожно, что даже ребенок не испугался бы, но, к своему счастью, я понимаю, что он не собирается беречь мои нервы слишком долго, потому что, оказавшись на дороге, мотоцикл с ревом бросается вперед.
Оглушающие ощущения сыплются на меня со всех сторон. Начиная от прохладного воздуха, который лижет голую кожу ног, заканчивая свистящим вокруг ветром и проносящейся мимо обочиной.
Антон сворачивает с трассы примерно через пятнадцать минут, съезжая на второстепенную дорогу по какому-то указателю. Она здесь не очень хорошая, хоть и освещенная. И все равно это какая-то глушь, поэтому я удивлена тому, что нам попадаются встречные машины, но все становится на места, когда выезжаем на открытую местность, и я вижу перед собой неизвестный мне водоем, у которого, насколько хватает глаз, есть пляж с настоящим белым песком. И который закатное солнце красит в розовый цвет…
