Спорим, моя?
Бмв Макара тормозит минуты через три, отрезая меня от белобрысого массивной железной мордой, заставив того отскочить. Макар выходит из машины и крикнув мне, чтобы я в нее села, хватает белобрысого за перед куртки. Чувство самосохранения подсказывает мне сделать так, как сказал Ветров, и я уже не слышу, что он говорит главарю шпаны, потому что послушно сажусь в машину. Хватит с меня приключений. Лишь вздрагиваю, когда Макар бьет того парня по лицу и бросив что-то напоследок садится на переднее сидение. Отъезжает.
— Спасибо, — говорю, нарушив тишину.
— Давно тебя пасет? — он собран. Руки крепко сжимают руль, глаза цепко следят за дорогой. Он сам старается успокоиться.
— Нет. Мы с Таей тут на горке катались, шли домой, он с дружками был, вот и прицепились. Тогда папа приехал, а сегодня вот… Спасибо еще раз, — моя речь мало походит на связную. Хоть я уже в безопасности, однако тревожность еще не отпустила.
— Держи, — переставляет с заднего сидения на мои колени пакет, одной рукой перехватывая кожаное рулевое кольцо, — подниму тебе настроение! — отвлекшись от дороги, следит за моей реакцией и удовлетворенно подмигивает, когда видит улыбку.
— Долма?! Обалдеть! — восклицаю довольно, — Отличное окончание вечера.
Макар паркует машину неподалеку от моего дома и забирает еще один пакет для себя. Снимаю крышку с удерживающей тепло упаковки и не сдержанно облизываю губы, предвкушая вкус любимого блюда.
— Господи, как же это вкусно! — вырывается у меня с предвкушением.
— Угу, — слышу рядом, — он уже откусывает кусочек, и я повторяю за ним.
Мы едим руками, запиваем лимонадами и впервые нормально говорим.
— Почему ты выбрала экономику? — Макар поворачивается ко мне, садясь немного полубоком.
— Не знаю. Я не знала, куда пойти, но с математикой всегда дружила, а вот врачом становиться не хотела. Я крови боюсь.
— Не спросишь, почему я пошел в адвокаты? — вскидывает бровь.
— А мне неинтересно, — пожимаю плечами, — Тем более, это и так понятно. Твой папа владелец какой-то компании и готовит тебя на свое место, вот и вся история. Если я права, кивни, — а он, к моему удивлению, отрицательно качает головой, — да ладно?!
— Ага. Стереотипно мыслишь.
— Да эту историю из уст в уста передают, — и словно для убедительности подтверждаю свои слова кивком.
— А ты всегда веришь всему, что говорят? — уголок его губ ползет вверх. Это его выражение лица заставляет усомниться в своей провоте.
— А ты не развеиваешь сплетни? — парирую, не желая соглашаться.
— Зачем? Пусть себе болтают. Что мне, каждого ходить и одергивать? — Ветров говорит это каким-то королевским снисходительным тоном. И теперь уже я ухмыляюсь.
Киваю, потому что согласна, но усмешку на губах удерживаю.
— Тогда почему юридический?
