Забудь меня
Антон
Хрен мне, а не офлайн.
У бокса мойки черный «мерседес», отлично мне знакомый. Смотрю на него через внутренний двор сервиса, до треска сжимая ручку двери в техпомещение.
— Ну, ни хрена ж себе… — тянет за моей спиной Макс. — Я б ей вдул, — куражится, скаля зубы.
Перевожу глаза с его заляпанного автосмазкой лица на стоящую у водительской двери «мерседеса» фигуру в свободной юбке до колена и съехавшей с одного плеча легкой кофте. Светлые, почти белые волосы собраны в высокий хвост, и он переливается на солнце разными оттенками блонда. Гладкий, как шелк. И на глаз, и на ощупь.
Ничего вызывающего. Ни-фи-га. Но я бы тоже ей вдул.
Раздуваю нос, делая длинный выдох после глубокого вдоха.
Мне хочется заткнуть пасть своему напарнику, потому что его словесный понос раздражает. Он раздражал бы в отношении любой девушки, а в отношении той, которая, хоть и временно, моя, что-то переключает в башке, но я не неандерталец на низшей ступени развития, чтобы бить кому-то морду почти за просто так.
Молча смотрю, как ей предлагают заехать в бокс.
Даже отсюда без бинокля видно, что этой тачке душ не нужен. Она начищена до блеска, и, судя по всему, недавно.
Полина садится за руль, вспыхивают и гаснут стоп-сигналы. «Мерседес» заезжает в мойку, а я закрываю дверь, пытаясь во внештатном режиме вспомнить все, что говорил о своей новой работе.
Ничего особо я ей не говорил, кроме того, что это в районе цирка, а в этом районе других сервисов нет.
Ладно, отлично. Она ко мне приехала. Без предупреждения.
В животе узлом сворачивается зуд, который мозги выкручивал все два дня, и трансформируется в банальный стояк, как по волшебству, твою мать.
Иду к умывальнику и смываю пот с лица.
У нас тут не футбольный стадион, но вероятность разминуться все равно пятьдесят на пятьдесят, просто боюсь гадать, как у нее в голове все это укладывается?!
Я могу вообще забить, но вариантов остается мало, когда мне на телефон падает сообщение: «Я на мойке в твоем сервисе. Есть минутка?».
— Офигенно… — бормочу.
Это такой белый флаг? Я как свинья поступил, на фиг она приехала? Я ожидал игнора. Капризов в стиле «сам все додумай», но не белого флага.
Я могу быть свиньей до конца и даже сейчас слиться, но крутит мне уже не яйца, а под ребрами.
Если моя девушка решила швырнуть в меня белым флагом, то швырнуть его она решила мне прямо в щи, а челюсть на моих щах напрягается, потому что во всем этом я просто, твою мать, интуитивно чувствую вызов, а не попытку с ее стороны сделать вид, «будто ничего не было». Она так часто задирала идеальный подбородок, когда чувствовала себя неуверенно рядом со мной, что сомнения в выводах у меня просто нет.
— Блять… — запрокинув голову, разминаю шею.
На минутку, значит. Ладно. Сама напросилась. Я грязный весь. Весь в мыле с ног до головы, не по приколу, а очень реально. Я чумазый, как после песочницы в пять лет.
Тру мокрое лицо туалетной бумагой и швыряю комок в мусорное ведро, которое задвигаю под стол, пнув кроссовком.
— Отойду, — говорю Максу, выходя за дверь.
Солнце шпарит по глазам, пока пересекаю двор, направляясь к мойкам. Даже без раскладки на таро знаю, где мне искать владелицу «мерседеса» — в комнате ожидания для VIP-клиентов. Тут такая одна, и от остальных отличается тем, что в ней есть кондей.
Прохожу через бокс, поймав спиной холодную морось от работающего шланга, и ныряю в коридор с комнатами «отдыха». Толкаю синюю дверь «випки» и с порога врезаюсь глазами в Полину, которая стоит у смотрящего во двор окна.
Я знаю, что она меня видела, пока шел сюда, к ней.
Смотрю на ее прямую спину с узкими плечами.
В комнате пахнет духами. В коридоре тоже.
Она не торопится оборачиваться, а когда все-таки делает это, вижу вскинутый подбородок и поджатые губы. Голубые глаза проходятся по мне с головы до ног, подмечая каждый развод на моей майке и перевязанные пластырем пальцы на левой руке, которые сегодня с утра повредил.
Крылья белого точеного носа вздрагивают.
Сама напросилась.
Я здесь, по ее мнению, в карты играю с девяти до восьми?
Смотрим друг на друга, когда поднимает глаза к моему лицу и произносит:
— Я тебя отвлекаю?
