Измена. Двойная правда
Первое, что мне хочется сделать, это выдрать «Лисенку» все ее кудри и навертеть их ей на нос. Расцарапать лицо. Украсить парочкой фингалов. Была бы на ней одежда, разодрала бы и ее.
Потом вломить мужу! Да так, чтобы он впечатался в диван и не смог вытащить свою задницу из пружин.
О, да, я жажду мести! От злости сжимаю коробочку с пирожными, тонкий пластик громко хрустит.
Этот внезапный противный звук выводит нас из ступора. Девица сжимается в комочек, смотрит испуганно и растерянно. Да ей же лет двадцать, если не меньше. Не сильно младше меня, но выглядит как ребенок.
- Костя, это что, твоя жена? – на ее глазах наворачиваются слезы. Она соскальзывает с колен мужа и, прикрыв грудь рукой, подхватывает с пола кофточку. Надевает, отвернувшись к стене. Следом наступает очередь брюк. Все это происходит в полнейшем молчании, которое нарушают ее редкие всхлипывания.
Озирается по комнате, видимо, ищет бюстгальтер. Он как раз висит на ручке двери, возле которой я стою. Протягиваю. Берет его, потупив взгляд. Бормочет «Извините» и проскальзывает мимо меня к выходу.
Она выглядит настолько несчастной и потерянной, что драться мне с ней больше не хочется.
Трясущейся рукой хватает ботиночки. А вот подцепить плащ у нее получается не с первого раза. С силой дергает его, петелька рвется и «Лисенок», рыдая, убирается, наконец, из квартиры.
На комоде у выхода остается раскрытая бледно-розовая сумочка. Распахиваю дверь и швыряю ее в проем. В полете она открывается еще сильнее и содержимое рассыпается по ступеньками.
- Зачем вы так? – девица бормочет одними губами. Опускается на корточки и начинает судорожно собирать вещи обратно в сумочку. – Телефон…
Растерянно смотрит на экран и зачем-то показывает мне. Он весь в мелких трещинках. Пожимаю плечами и скрываюсь в квартире. Пусть сначала уберется из нашего дома, а потом уйду я.
Что ж, кудри я ей не выдрала, зато гаджет отомстил за мое унижение.
Вытаскиваю из шкафа футляр с платьем, достаю туфли и напоследок бросаю взгляд на мужа.
Как он посмел притащить эту девку в нашу квартиру? Это же верх мерзости! Мы неделю назад купили диван, и я теперь точно не смогу на нем сидеть.
А если они здесь давно и она была в ванной? Фу… придется вызывать клининг.
А если она у нас не первый раз?
Мне настолько противно думать и находиться в квартире, что от побега меня останавливает только возня в подъезде. Девица все еще собирает свои побрякушки, слышу ее по едва доносящимся рыданиям.
Как мы докатились до такого?
В какой момент наша семья свернула с пути идеальных парочек, которые доверяют друг другу, радуют нежностями, заботятся и балуют милыми подарками?
А были ли мы такой семьей? Я всегда была уверена, что да.
Как Костя мог так со мной поступить?..
Неужели ему хватало моих редких командировок и задержек на работе? Они ведь не всегда были запланированными.
Он по-прежнему сидит на диване и молчит. Замечаю у его ноги что-то розовое. Похоже на носочки. Что б ее… нашел ведь наивную дурочку. У нее над кроватью наверняка висит портрет с Джастином Бибером, или по кому там сейчас молодежь тащится.
За последние пару минут наш брак успел превратиться в руины, а Костя даже не пошевелился. Опустил локти на колени, уперся подбородком в сложенные замком руки и смотрит на меня исподлобья.
Ждет моей реакции?
Теперь, когда его любовница выпорхнула, желание подраться улетучилось вместе с ней. Да и мои сто шестьдесят сантиметров против его ста восьмидесяти – явный проигрыш.
Как же мало времени нужно, чтобы разрушить то, что создавалось годами… Вот же гад!
- Ольчик, я все объясню! – у мужа, наконец, прорезывается голос. – Это все совсем не так! Ты совершенно не так поняла.
Мгновение, и взгляд из растерянного становится уверенным и спокойным.
- Хорошо, - на мгновение замираю у входа. – Вы репетировали спектакль? Ты переквалифицировался в маммолога и начал проводить осмотры пациенток на дому? Это наша новая соседка, у которой украли одежду?
- Зачем ты так? – смотрит укоризненно. – Я же сказал, что все объясню.
- Не утруждайся! Вернусь в субботу. И очень надеюсь, что к тому времени ты уже уберешься из квартиры и моей жизни, – резко разворачиваюсь и выхожу.
В подъезде свободно, лисьи вещи собраны.
Сбегаю по ступенькам. Этажом ниже замечаю мерцание. Подхожу ближе – тюбик. Помада или блеск для губ.
Был. С силой прыгаю на футляр и тонкая оболочка с хрустом лопается. Получай по наглой лисьей морде!
Как ребенок, который стукается об угол и лупит его со всей силы, прыгаю по несчастному тюбику, пока от него не остаются мелкие крошки. По ступеньке размазано алое пятно. Ну и вкус бабский у этого «лисенка».
Часть стресса выходит через эту мелкую месть. Мне становится чуть легче, но я понимаю, что это временно. Истерика еще впереди. Главное, успеть до ее наступления добраться до гостиницы.
Телефон тилинькает сообщением. Водитель.
Выезжаем из редакции через 5 мин., жди во дворе.
- Оленька, какая беда... что ж за люди! – на первом этаже меня останавливает соседка. Любопытная старушка, единственная представительница своего рода на весь наш дом. И как она оказалась в нашем "элитном" комплексе?
Неужели, она уже в курсе, что муж притащил домой любовницу? Мне еще сочувствия от посторонних бабулек не хватало.
У меня нет ни сил, ни желания с ней разговаривать. Отмахиваюсь, что мне некогда, и надеюсь улизнуть. Но Клавдия Альбертовна не промах. Хватает меня за локоть, притягивает и громко шамкает в ухо.
- Представляешь? Украли! Посреди бела дня украли! А еще говорят, приличный дом.
- Что украли-то?
- Помаду!
- Чью? – вопрос настолько глупый, но я не могу его не задать. В моем представлении Клавдия Альбертовна и помада – две вещи несовместные.
- Мою, конечно, - невозмутимо отвечает она. – Я ж в субботу на танцы иду, вот губнушку прикупила. Хотела дедов в Доме культуры поразить. А они, паразиты, вытащили из кармана.
