Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко
В отличие от другие мы высадились на берег в полном порядке, благодаря Глебу, организовавшему десантирование с дромона с военной чёткостью, перевезя и своих людей и нас с нашими зверьми и пожитками. Следом с шедшего вместе с нами торгового судна высадилась вторая полусотня (или аллагия) вместе с лошадьми для всей банды. Высадка армии вообще проходила довольно быстро. Крестоносцам не терпелось побыстрее оказаться на твёрдой земле, а византийские моряки спешили избавиться от пассажиров и груза, чтобы уйта от этого не слишком удобного для них берега до прихода ближайшего из осенних штормов, которые должны были скоро начаться. Так что лагерь на берегу быстро рос. Монархи и наша знать разместились в деревне, жители которой, к слову, ещё до нашего прибытия предпочли временно перебраться в деревни слева от реки, защищённые с суши заболоченным лесом — остался только священник местной церкви. Крестоносцам попроще, включая и нас, пришлось располагаться вокруг деревни в шатрах и палатках. Только обустроились — на следующий день меня выдернули к их величествам. Точнее, к нашим величествам, так как кайзер тут был не при делах.
В одном из двух-трёх домов позажиточнее, где разместились Людовик и Алиенора, я узнал новость — королева в положении. Сюрприз, однако! Помнится, кроме двух дочерей, у Алиеноры не было других детей от Людовика, все её следующие отпрыски были от второго мужа, Анри де Анжу, впоследствии короля Англии Генриха II. Интересно, отчего такие изменения? Подозреваю, хе-хе, что из-за одного попаданца, траванувшего ведьму Адель. Помнится, фаворитка Людовика XIV, герцогиня Монтеспан, участвовала в ведьмовских ритуалах, заговаривая королеву на бесплодие. Может и Адель что-то такое делала? Судя по «оборотной» мази, здешние ведьмы не такие шарлатанки, как в будущем, и кое-что действительно могут. Так что, скорее всего, Адель тоже заговаривала королеву. Не на бесплодие, а на рождение одних дочерей. У самой-то от Людовика сын родился. А стоило ведьме склеить ласты, и короля с королевой потянуло друг к другу. Считай весь поход в одной палатке ночевали, или в одной каюте. Вот и результат налицо, точнее, в животе Алиеноры. Хм, а ведь если королева родит наследного принца, а потом подарит королю ещё нескольких мальчиков, как в ТОЙ истории родила Анжуйцу, хрен Людовик с ней разведётся. И история Франции, а может и не только Франции, пойдёт совсем иначе…
Естественно, ни о каком участии в походе беременной женщины, которая к тому же, очень возможно, носит в своём чреве долгожданного наследника престола, не могло быть и речи. Даже сама Алиенора с этим согласилась, хотя, как мне показалось, и не без сожаления. Ну да, хотелось бы ей, первой в истории, въехать в Иерусалим во главе войска. Увы, теперь это светит только герцогине Бургундской с её шевальерез.
После недолгого обсуждения было решено отправить королеву и её женскую свиту в Константинополь — погостить у византийского императора. Это предложение дамы встретили с энтузиазмом. Для уроженцев Франции в XII веке, поездка в Константинополь — как для русских веке в XVIII в Париж. Даже несмотря на раскол Западной и Восточной Церкви в середине прошлого века. Хотя отчуждение появилось парой веков раньше, после иконоборческой ереси, достаточно почитать записки епископа Кремоны Лиутпранда, посланника императора Священной Римской Империи в Византии в X веке — если отбросить имена и некоторый местный колорит, полное впечатление что писал американец в Москве года так 1952. Но Константинополь для нынешней Европы всё равно остаётся эталоном шика, утончённости и цивилизованности.
Было решено, что королеву сопроводит в Константинополь капеллан Одон Дейль (давно мечтавший там побывать), с отрядом королевских министериалов и рыцарей, которые будут служить ей в византийской столице, а также шевалье Симон де Лонэ — последнее пожелание высказала сама Алиенора. На мой вопрос их величествам: «А зачем там нужен простой рыцарь из Оверни?», королева с улыбкой сообщила, что я должен удивить их царственного брата Мануила и царственную сестру Ирину с их родичами и приближёнными кулинарными новинками, а то какой-то деревенский дворянин из захолустной Моравии обошёл меня в этом деле. А заодно продемонстрировать ужасных микробусов, и вообще, показать этим высокомерным грекам, что во Франции не из сабо — то бишь дереваянного башмака — суп едят! О как! Я уже должен! Впрочем, после всех тех милостей, которыми меня пожаловали король и королева, они, наверное, вправе так думать. Ладно, не сломаюсь я от этой поездки. Тем более что самому очень хочется взглянуть на византийский Константинополь (Стамбул-то я видел) и сравнить с тем, что стало с ним в XXI веке. Мне осталось только поклониться и попросить у их величеств позволения взять с собой моего друга шевалье дю Шатле. Хотя, по уму, лучше было бы оставить Роланда с Пьером и Ульрихом, в лагере, с нашими вещами, чтобы не тащить их в византийскую столицу. но парни не простят, если я лишу их возможности увидеть град Константина — в эти времена самый прославленный и блестящий город христианского мира.
После этого встал вопрос транспорта. Корабли по мере разгрузки уходили на запад, к Босфору, или на восток, к понтийским портам, но некоторые из них ещё стояли на якоре у устья реки. Однако король не хотел и слышать об отправке Алиеноры в Константинополь морем. По его словам, моряки утверждали, что шторма могут начаться в любой момент, и Людовик не собирался рисковать ни женой, ни возможным наследником. Так что оставался только путь по суше. Надо было
