Бронислава Вонсович - Цветок мака
— Отто, ты не одолжишь свой кабинет? — спросил инор Лангеберг у ректора. — Я хотел бы поговорить с иноритой без свидетелей.
— А что такое? — заволновался лорд Гракх. — Я лично проверил ее знания, она вполне подтвердила заявленный уровень.
— Отто, чего ты так разволновался? Я хочу поговорить с иноритой о делах, совсем не имеющих отношения к вашей академии. Я уверен, что ты поступил совершенно правильно, зачислив ее сюда. Гармская академия еще гордиться будет такой выпускницей. А ты пока оформи приказ, что инорите нужен был, — он вопросительно на меня посмотрел.
— О недопустимости выдачи нашей группе вещей, непригодных к немедленному использованию, — настороженно сказала я.
— А еще лучше, Отто, распорядись, чтобы им выдали все новое. Уверяю, это тебе зачтется. Инорита…?
— Монблюте, — нервно ответила я. — Астрид Монблюте.
Да, идея оставить письмо гармскому принцу была совершенно глупой. Мама же столько раз мне говорила, что не стоит, делая даже самые, на первый взгляд, незначительные вещи, идти на поводу у собственных чувств, нужно всегда думать, чем это может обернуться в дальнейшем. А оскорбление члена правящей фамилии — это не то действие, которое не будет иметь для меня последствий. Богиня, почему, ну почему Эвальд так плохо влияет на мои мозги? Все мои ошибки в Гарме связаны только с ним. Зачем только судьбе нужно было свести нас вместе? Да пропади он пропадом, этот самовлюбленный, наглый, хвостатый хам!
В кабинете ректора инор Лангеберг предложил мне стул, а сам с удобством расположился в кресле за письменным столом.
Смотрел он на меня несколько странно и совсем не торопился начинать разговор. Я тоже молчала и не позволяла себе расслабиться ни на миг — спина выпрямлена, руки сложены на коленях, хотя мысли в голове носились со страшной скоростью. Пока я не видела для себя ни малейшей лазейки из создавшейся ситуации, но это не значит, что ее нет, просто нужно не торопиться и немного подумать. Но времени на это у меня не было.
— Инорита… хм… Монблюте, — ехидно сказал маг, — вы не будете возражать, если я получу подтверждение словам лорда Гракха об уровне ваших знаний?
— Спрашивайте, — невозмутимо ответила я.
Интересно, зачем ему проверять решение ректора? Неужели он считает, что я заплатила за свое зачисление? Но подобных испытаний я не боялась. На вопросы инора Лангеберга я отвечала кратко, точно, не вдаваясь в подробности, но показывая, что знания мои довольно глубоки. Он меня выслушивал, довольно качая головой, а потом почему-то перешел на туранскую поэзию. Эту тему я тоже вполне могла поддержать — у мамы было множество томиков со стихами, не только туранских поэтов, но и лорийских, и гармских. Заучивала я довольно много — ведь это прекрасная тренировка памяти, да и сами по себе стихотворения были очень красивы — звонкие переливы, точные рифмы, образные сравнения.
— Как это ваша мать не побоялась вас отправить с нашей делегацией? — внезапно спросил придворный маг. — Девушку, одну, без соответствующей ее статусу прислуги, да еще и в компании гармского принца, весьма интересующегося противоположным полом.
— Мы же не думали, что он своим заинтересуется, — нервно ответила я. — Я ведь под мороком мальчика была. Но мама действительно боялась, только у нас выхода не было.
— Ну да, счастливого жениха мы видели, — усмехнулся инор Лангеберг. — Ее Величеству такой зять явно не пришелся бы по нраву.
Да, сомнений оставалось все меньше, сейчас он явно говорил о Гренете, присутствовавшем на том ужине, на котором, наверно, и зашла речь о грядущей свадьбе.
— Ее Величеству?
— Ваша мать все же туранская королева.
— Она говорила, что не может таковой считаться, так как покинула Туран и вышла замуж по орочьим законам. Но как вы вообще узнали, кто моя мать?
— Вы мне сейчас сказали, — довольно улыбнулся он. — Я лишь сделал предположение на основе тех фактов, что у меня были.
Богиня, как мне захотелось прикусить свой болтливый язычок! Предупреждала же меня мама, что в словах придворных может быть совсем не тот смысл, что мне покажется. И вот, вместо того чтобы сделать удивленный вид и сказать «О чем это вы?», я просто на блюдечке преподнесла ему все, что он хотел узнать.
— А какая вам разница, кто мои родители? — не удержалась я.
— Большая, — ответил. — Я считаю это огромной удачей.
Действительно, что лучше укрепит шаткие отношения с Шугратом, чем такой замечательный дар — сбежавшая сестра? Только неужели маг не понимает, что меня ждет в Степи после того, что у нас произошло с Эвальдом? С другой стороны, почему это должно его волновать? Его же заботит исключительно благо Гарма и королевской семьи.
— Вы собираетесь вернуть меня брату? — я все же решила уточнить.
— Вернуть? — удивился он. — Это было бы огромной глупостью со стороны Гарма.
— Тогда что вы считаете удачей?
— То, что выбор Эвальда пал на вас.
— У нас с вами разные представления об удаче, — холодно сказала я.
— Эвальд не столь виноват, как вам кажется.
— Я вовсе не считаю его виноватым, — парировала я. — Если и есть, чья вина, то моя. Я прекрасно понимала, что из себя представляет ваш принц, но почему-то не смогла перед ним устоять.
— Вот себя вам точно винить не следует. Вы просто не поняли, что произошло, — невозмутимо сказал инор Лангеберг.
— О да! — поддержала я его. — Это было так сложно понять. Как я понимаю, на меня подействовала родовая магия оборотня?
— В таком случае ваша магия на Эвальда тоже подействовала.
На мага я посмотрела с огромным недоумением. Уж он-то должен понимать, что никаких чар к его подопечному не применялось. Понимает, но все равно говорит? Тем более дикими казались его обвинения.
— Я хочу сказать, что вы — пара нашего принца.
И тут я впервые за день совершенно растерялась. Я ожидала услышать что угодно, но не это.
— Пара? — только и смогла выдавить.
— Он, похоже, еще сам этого не понял, — продолжил неторопливую речь инор Лангеберг, — но развил активную деятельность по вашему поиску.
— Я не хочу, чтобы он меня нашел, — выпалила я прежде, чем успела подумать хоть немного.
Я не могла, просто не могла сейчас видеть Эвальда. Я с таким трудом прогоняла все мысли о нем, но они совершенно нахально лезли при малейшей возможности.
— Он все равно вас найдет, рано или поздно. Сейчас ему мешает артефакт против поиска, но через какое-то время желание вас увидеть позволит ему пробиться и через это препятствие.
— А разорвать эту связь как-то можно? — спросила я. — Я вовсе не хочу быть парой вашего принца.
— Разорвать эту связь можно, — кивнул он мне, но не успела я порадоваться, как он безжалостно продолжил, — смертью кого-нибудь из пары. Его или вас. Для Гарма второй вариант был бы предпочтительней. Хотя лично я счел бы за лучшее этого избежать.
Мне не нравились оба варианта. Эвальду я смерти не желала, и сама умирать не планировала. Но, вполне возможно, маг сильно преувеличивает…
— Инор Лангеберг, мне не верится, что это единственная возможность отвязать меня от Эвальда, — довольно твердо сказала я. — Я не хочу всю жизнь от него зависеть.
— Вы неправы, — мягко сказал он мне. — Эвальд намного больше зависит от вас. Неужели он вам настолько не нравится, что вы категорически не хотите за него выходить?
— Не думаю, что у него даже мысль возникала о том, чтобы на мне жениться, — усмехнулась я. — Не такая невеста нужна наследному принцу Гарма, не так ли? Мне уже здесь рассказали, как он подбирает кандидатуры в невесты. А я… Я ведь по вашим законам даже не являюсь законнорожденной… Что касается Эвальда, он мне действительно не нравится. Более того, я не хочу его видеть. Никогда и ни при каких условиях.
— Это в вас сейчас говорит обида, — невозмутимо возразил мне инор Лангеберг. — На самом деле, Эвальд не так уж и плох, и я надеюсь, ему удастся это вам доказать. Разбалован он, конечно, донельзя своим положением, но он добрый и отзывчивый.
С тем, что Эвальд ведет себя как избалованный ребенок, я была вполне согласна. Но заниматься воспитанием наследных принцев Гарма совсем не собиралась. Насколько я успела узнать Эвальда, свои интересы и желания он ставил превыше всего, а мне всегда были неприятны подобные личности. Но пара принца — это ведь совсем не приговор? Если инор придворный маг не знает подходящего способа разрыва магической привязки, каковой, в сущности, и было образование пары у оборотней, то это совсем не значит, что его не существует. И я попробовала опять донести свою точку зрения до собеседника.
— Асиль, дорогая, да как вы не понимаете, что это навсегда? Вам остается только смириться, и все. Влечение друг к другу заложено на уровне инстинктов.
— Я — не животное, чтобы идти на поводу у инстинктов, — резко ответила я. — И я прекрасно себя чувствую без вашего подопечного и, думаю, так будет и дальше, если вы не выдадите моего местоположения.
