Бронислава Вонсович - Цветок мака
Она лукаво посмотрела на мужа и заулыбалась. Он взглянул на нее — и время для этих двоих остановилось. Для них, но не для меня, мое время немилосердно от меня сбегало, так что я безо всякого сожаления втиснулся между ними и сказал:
— Дорогие мои, я правда очень рад за вас. Но вы полюбоваться друг на друга можете и потом, без свидетеля в моем лице, а мое дело, оно совсем отлагательств не терпит.
Шарлотта зарделась, невольно навеяв мне воспоминания о том цветке мака, что я сорвал по дороге в Радай, и сказала:
— Я прямо сейчас отправлюсь в Туран и поговорю с папой во время завтрака. Я уверена, он поможет.
Мне бы ее уверенность! Но вся надежда у меня была сейчас только на помощь Гердера, даже розыск Джансу на территории этой страны без его разрешения был бы весьма проблематичен. Но вот если он подключит свои службы к решению моей просто огромной проблемы, то это несомненно укрепит связи между нашими странами и позволит мне опять увидеть девушку. Высказанное Шарлоттой предположение о том, что артефакт может блокировать мой поиск, заставило мое сердце опять наполниться надеждой на то, что Джансу — моя пара. Но я старался пока об этом не думать — ведь подтвердить это мог лишь инор Лангеберг.
Шарлотта упорхнула, оставив Берни заботься о госте, то есть обо мне. А брат все же решил меня накормить. Отказываться я не стал — пока невестка поговорит со своим венценосным отцом, уже пройдет некоторое время, а пока еще Джансу отыщут… Я, правда, передал жене брата все, что у меня было по результатам вчерашних розыскных работ в Гарме, а значит, гердеровская служба должна найти мою девушку совсем скоро.
— Вальди, а что ты будешь делать, если эта девушка действительно окажется твоей парой? — внезапно спросил брат.
Я недоуменно на него посмотрел. Странный вопрос. Если я уже сейчас чувствую ее как что-то жизненно необходимое.
— Берни, я в этом почти уверен, — ответил я ему.
— Я сейчас не об этом. Ты же понимаешь, что орчанка не будет твоей любовницей, а дед никогда не согласится на такой брак наследника. Более неподходящей пары просто трудно себе представить.
— Почему? — оскорбленно спросил я. — Ты же ее совсем не знаешь. Нет, дед совсем не будет против. Она такая удивительная, такая аристократичная…
— Вальди, боюсь, ты сейчас не способен трезво мыслить, — заметил Берни. — Сам подумай, как может быть аристократичной девушка, выросшая в Степи?
Глупый котенок! Он же ее не видел ни разу, не разговаривал, но считает, что все о ней уже знает.
— Когда ты с ней познакомишься, ты это сам поймешь, — отмахнулся я. — Нет, деду она должна понравиться.
— То есть ты собираешься на ней жениться? — удивленно спросил Берни. — И ввести ее во дворец? Вальди, ты сошел с ума?
— Жениться? — я посмотрел на брата не менее удивленно, чем он на меня до этого. — А ведь в самом деле, я же могу на ней жениться! Берни, мне это даже в голову раньше не приходило, спасибо!
В самом деле, почему бы мне на ней не жениться? Тогда она точно от меня никуда уже не пропадет, и у нас кроме дочки будет еще и сын. А все, что было до этого, посчитаем просто обычной проверкой. Так я ей и скажу: «Не мог же я жениться на малознакомой инорите совсем безо всяких испытаний.» Она мне улыбнется и все простит, я уверен. Ведь какая девушка не захочет выйти замуж за принца?
— Посмотрим, что скажет дед, — прервал мои мечтания Берни. — Имей в виду, что в наследники готовили тебя, и мне совсем не хочется занимать твое место, что вполне может быть, если дед лишит тебя права наследования престола. Эвальд, пойми, у тебя есть обязательства перед Гармом, и ты не можешь ими пренебречь. Ты не можешь себе позволить жениться на ком попало.
— Она не кто попало, — зло ответил я. — И она вполне достойна быть рядом со мной.
Глава 19
Асиль
Хазе не подвел — организовал еще четверых своих одногруппников мне в помощь. Правда, что именно ими двигало — стремление помочь своей группе или интерес к новому лицу женского пола, поставленному над ними — для меня так и осталось загадкой. Комплиментов мне наговорили много, но и желание побегать по делам группы тоже было. Правду, похоже, сказал вчера этот Карл — группа у них была довольно дружная. Первым делом мы направились к Вайсу. Отловили его в самый последний момент, на выходе из жилого преподавательского корпуса. На мой вопрос, готов ли куратор к отъезду и собрал ли он сумку, ответом мне было недоумение, крупными буквами написанное на его лице.
— Инор Вайс, — четко, по слогам, попыталась я ему напомнить неизбежное, — ваши студенты сегодня в обед отбывают на практику. К этому времени вы должны быть готовы к отъезду.
— Разве? — удивленно спросил он. — Ведь лорд Гракх вчера сказал, что вы едете вместо меня.
Просто вопиющая безответственность! Интересно, о чем думал ректор, давая ему в подчинение этих несчастных ребят? Хотя по виду студентов нельзя было сказать, что им не нравился вариант, озвученный куратором. И я их прекрасно понимала, от такого руководителя помощи особой не будет, а вот помех — предостаточно. Да за ним самим постоянный присмотр требуется, не думаю, что на практике будет по-другому.
— Инор Вайс, не вместо, а вместе, — довольно холодно сказала я. — Меня направили вам помогать, а не выполнять вашу работу.
Тут я немного слукавила. По всему выходило, что мне предстоит взять на себя все обязанности этого незадачливого куратора. Похоже, он подумал о чем-то подобном, так как на лице его появилось довольно скептическое выражение, и он сказал:
— А мне запомнилось совершенно другое.
— Я не знаю, что вам запомнилось, но ректор сказал вам быть готовым к сегодняшнему отъезду. Группа без вас на практику ехать не может. Кроме того, за этот месяц вы должны принять у меня два экзамена по распоряжению лорда Гракха.
— Так давайте я их сегодня до обеда и приму, — оживился куратор. — И причин ехать с вами у меня уже не будет.
— Вы не со мной ехать должны, а со своей группой, — напомнила я. — Инор Вайс, приказ ректора был именно таким.
— Не помню такого, — уверенно ответил он и сделал попытку нас обойти.
Но не тут-то было. Парни сдвинулись вокруг него с суровыми выражениями на лицах. Инор Вайс затормозил и обиженно на нас посмотрел.
— И тем не менее, это обсуждалось. Вот приказ за подписью ректора, в котором именно вы назначаетесь руководителем практики.
Я вытащила нужный документ из папки и сунула под нос этому забывчивому магу. Он недоверчиво прочитал раз, другой, потом проверил печать на подлинность. Смотрел он на бумагу с таким выражением, что, я уверена, не будь свидетелей, он бы уже невозмутимо заметал кучку пепла под ближайший куст. Или под коврик — что ближе будет.
— В самом деле, — сказал он обреченно. — Похоже, придется ехать.
— Замечательно, — я победно улыбнулась и попыталась развить достигнутый успех. — Так давайте пойдем и соберем ваши вещи, чтобы вы ничего не забыли.
— Я никогда ничего не забываю, — недовольно сказал инор Вайс, вызвав скептическое хмыканье со стороны моих спутников. — И сумку я в состоянии собрать сам. Вот схожу ненадолго в свою лабораторию и соберу.
— Нет, инор Вайс, — твердо сказала я. — Сумку вы соберете сейчас.
— Но у меня там как раз выпариться должно было, — запротестовал он. — Я никак не могу сейчас заниматься посторонними делами.
— Посторонние дела для вас сейчас — это выпаривание, — ответила я. — А основное — подготовка к отъезду.
Инор еще попытался привести доводы в пользу похода в лабораторию, но все они были настолько хлипкие, что не выдерживали никакой критики, так что вынужден был он развернуться и направиться в отведенные ему апартаменты. Бурчал он при этом неимоверно — о том, что мы душим слабый росток его науки, буквально в зародыше душим. На что я совершенно спокойно ответила, что если уже наблюдается росток, то ни о каких зародышах и речи идти не может. Росток — сущность, конечно, тоже нежная, но требует не таких грандиозных забот, как зародыши.
— Эх, инорита Монблюте, — вздохнул Хазе, — где вы были в начале учебного года? Глядишь, воспитали бы нам куратора к этому времени.
Обсуждаемое лицо посмотрело на нас крайне недовольно, и даже попыталось сказать что-то возмущенное о подрывании авторитета, но, думаю, для Карла его высказывание пройдет без особых последствий — инор Вайс если не забудет вскоре этих слов, то ни за что не вспомнит, кто же их сказал. Если уж за год изо всей своей группы он запомнил одну-единственную девушку.
— А что ж вы сами этим не занимались? — усмехнулась я. — Возможностей-то у вас было предостаточно.
— Так он же наш куратор, вроде, должен нас воспитывать, а не наоборот. А вы ему лицо постороннее. Вон он как к вам уважительно.
Я насмешливо посмотрела на Карла — лести от нашей прислуги я наслушалась предостаточно, и красивые слова для меня были только красивыми словами, если я не чувствовала за ними правды. Но парень ничуть не смутился и продолжал нести подобную ерунду.
