Бронислава Вонсович - Цветок мака
Я насмешливо посмотрела на Карла — лести от нашей прислуги я наслушалась предостаточно, и красивые слова для меня были только красивыми словами, если я не чувствовала за ними правды. Но парень ничуть не смутился и продолжал нести подобную ерунду.
Когда мы вошли в квартиру инора Вайса, сразу стало понятно, почему он возражал против нашего присутствия — беспорядок там был просто ужасающий. Я не представляю, как он сам там ориентировался — одежда, чистая и грязная, валялась вперемешку с книгами, обрывками бумаги с записями, основами для артефактов, баночками и пакетиками. Увенчивали это безобразие тарелки с засохшими останками чего-то неопознанного, грязные чашки и парочка надкушенных, но так и брошенных кусочков хлеба. Хозяин данного жилища испуганно озирался вокруг, как будто видел это безобразие впервые.
— Я смотрю, вы и у себя дома проводите эксперименты, — не удержалась я. — По зарождению новой жизни в тарелках неряшливых магов.
Инор Вайс смущенно улыбнулся.
— Да как-то руки не доходили все это убрать, — выдавил он. — Да и времени на эту ерунду жалко тратить.
— Думаю, вы тратите намного больше времени на поиск нужных вам вещей, — заметила я, пошевелив брошенную на стуле кучу.
По ее внешнему виду вполне можно было предположить, что там свило гнездо мышиное семейство, а то и два. Мышей там, к счастью, не оказалось, но выпали какие-то странные заплесневелые фрагменты. Да, похоже, одной укладкой сумки дело не обойдется — нужно же сначала найти, что упаковывать, а поди разберись в этой свалке!
— Так, иноры студенты, — мрачно сказала я. — Времени у нас мало. Быстро все разбираем и сортируем. Книги — на эту полку, реактивы — на эту. Одежду сюда, я ее массовым заклинанием почищу. Тарелки, чашки — на кухню, при желании можете вымыть любым доступным способом. Инор Вайс, у вас емкость для мусора есть какая-нибудь?
На чистку этого захламленного жилища ушло у меня очень много магии, я даже не ожидала. Но сейчас время было намного дороже, а магия… — восстановится за сегодня, думаю, еще в дороге. Зато на выходе комната блистала чистотой, сумка была собрана и стояла около двери, а все вещи, что не понадобились, были разложены или развешаны в шкафу. По поводу книг инор Вайс пытался было заявить, что они выставлены в неправильном порядке, но тут даже его студенты захохотали, а я невозмутимо ответила, что он может до обеда переставить все нужным ему самому образом.
— У меня же выпаривается! — вспомнил он и ринулся к двери, уже забыв и о неправильном порядке, и о нас.
Я еле успела бросить ему на одежду метку, а то ищи его потом по всей Академии! Я прекрасно понимала, это был поступок не совсем красивый, но инор Вайс просто не оставил мне выбора. Можно было, конечно, отрядить за ним присматривать кого-нибудь из его студентов, но они и так не выглядели счастливыми после незапланированной уборки чужой квартиры, они же надеялись просто постоять у дверей и убедиться, что куратор к отъезду готов. Хотя общаясь с ним в течение двух семестров, могли бы и догадаться, что задача окажется не столь легкой. Можно было, наверно, ограничиться только чисткой одежды и ее укладыванием, но оставлять за собой подобный хлев было не в моих привычках.
— А не сбежит? — деловито поинтересовался один из моих подопечных.
— Не волнуйтесь, при необходимости найдем. Куда он денется из своей лаборатории? — с оптимизмом, которого не ощущала, сказала я.
— Мало ли. Инор Вайс бывает таким неуловимым…
— Мы еще до склада не дошли, — напомнила я. — Вы можете отрядить кого-нибудь присматривать за своим куратором, но тогда на остальных придется больше нагрузки.
Парни начали переглядываться — роль няньки никому из них не нравилась. Похоже, куратора своего они выдерживали только в маленькой дозе, очень мелкой, просто крошечной, и за сегодня она была уже многократно превышена.
— Да никуда он из своего кабинета не денется, — решительно сказал Карл. — Нам осталось его только до дилижанса довести. Думаю, как-нибудь справимся. Склад важнее, без инора Вайса мы обойтись можем, а вот без палаток и спальников — с трудом. Я, правда, знаю пару заклинаний, что на природе пригодятся.
Он гордо выпятил грудь и посмотрел на меня с ожиданием восхищения. Но у меня были просто огромные сомнения в том, что его знания помогут выжить на природе всей группе первокурсников. Еще себе одному он вполне мог создать и поддерживать комфортные условия, но не более. Это я ему говорить не стала, просто посмотрела восхищенно, показывая, что оценила его знания.
На складе все пошло не так гладко, как я думала. Началось с того, что нам попытались выдать рваные спальники.
— Извините, инор, — твердо сказала я, — но такого я принять никак не могу. Вещь явно негодная для использования.
— Да этот спальник просто зашить немного нужно, — не согласился кладовщик, шмыгая носом. — Никто до вас не возмущался, все брали, без исключения.
— Даже если и так, это их право, — легко согласилась я. — Но у нашей группы не будет возможности заниматься ремонтом. Остальные получали раньше.
Шмыганье носом поменяло тональность и стало намного более недовольным.
— Исключения я для вас делать не собираюсь, — сказал кладовщик. — Или берете, что дают, или отправляетесь к ректору за особым приказом.
Он ехидно осклабился. А я возмутилась до глубины души. И так ребятам не повезло с куратором, так им еще и впихнуть испорченные вещи пытаются. Но со мной такое провернуть у этого типа не получится.
— Особый приказ ректора, говорите? — фыркнула я. — Хорошо, будет вам особый приказ. Иноры студенты, примите пока продукты. Все сомнительные откладывайте, по ним особый разговор будет.
— Да что вы такое на нас наговариваете, леди Монблюте, — возмутился кладовщик. — С чего бы у нас сомнительные продукты были?
— Инорита Монблюте, — поправила я, в который раз удивляясь, с чего они все мне старательно титул приписывают.
— Инорита? А ведете себя как герцогиня, не меньше, — проворчал мой собеседник. — Но сути это не меняет. Мы вам порченные продукты подсовывать не собираемся.
— Вы нам уже пытаетесь подсунуть порченные спальники, — парировала я. — Так что доверия вам никакого нет.
Дожидаться его ответа я не стала. Я на склад пришла не спорить, мне важно было получить все необходимое и сделать это как можно быстрее. Поэтому в уже знакомую мне приемную ректора я не шла, а почти бежала. В дверях я столкнулась с выходившим мужчиной, отметила, что это не ректор, торопливо пробормотала слова извинения и посмотрела на него недовольно — он как застыл в дверном проеме, так и загораживал мне путь. И вдруг… Сердце мое ухнуло вниз и заколотилось часто-часто — напротив стоял придворный маг, инор Лангеберг, собственной персоной. Я даже испугаться по-настоящему не успела, как вспомнила, что он меня видел только под мороком, а значит, узнать сейчас никак не может.
— Извините, инор, — почти спокойным голосом сказала я, — вы не могли бы меня пропустить? Мне срочно нужно к лорду ректору.
— И какое такое у вас срочное дело к лорду ректору? — спросил он с явной насмешкой, не делая ни малейшей попытки сдвинуться с места.
— Кладовщик затребовал приказ с его личной подписью, — любезно пояснила я. — И без этого отказывается нам выдавать вещи надлежащего качества для практики.
— Инорита — студентка нашей Академии? — удивленно спросил маг.
— Да, я подписал приказ о ее зачислении на третий курс, — довольно сказал стоящий за инором Лангебергом лорд Гракх. — Инорита показала очень хорошие знания.
— Смотрю, инорита времени не теряет, — восхищенно сказал придворный маг. — Так-таки ее уровень знаний позволяет сразу перейти на третий курс?
— Строго говоря, на четвертый, — пояснил лорд ректор, — но на третьем курсе множество практических занятий, которые желательно проходить под наблюдением опытных магов.
— Я так понимаю, инориту готовила мама?
Я испуганно на него смотрела. Теперь не было ни малейшего сомнения, что он не только знает, кто я, но и кто мои родители. Неужели я все же совершила ошибку, решив остаться в Гарме? Придворный маг всегда будет стоять на страже интересов королевского семейства. Правда, оставалась некоторая вероятность, что он говорит совсем не о том, о чем я думаю.
— Ты знаешь, кто ее готовил? — оживился лорд Гракх. — Я вот только смог определить, что школа туранская — у нее некоторые отличия от нашей есть.
— Да, школа туранская, — согласно покивал головой инор Лангеберг и добавил восхищенно. — И какая школа!
Желание убежать стало просто нестерпимым. И останавливало меня не то, что убежать я не смогу — при доле везения это вполне могло и получиться, а то, что бежать от трудностей недостойно. Да и нечего мне стыдиться. Я гордо вскинула голову и с вызовом посмотрела на приспешника Эвальда.
