Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович
— Матвей, наш Голова передал свою признательность и разрешил вам с другом развеять договор. В знак своего расположения.
Наверное, я удивился примерно так же, как чур, когда обнаружил в чемодане прославленного рубежника женское белье. Потому что это было… нелогично, что ли? Зачем чурам сначала брать с меня слово молчать, а потом говорить, что это самое слово можно забрать назад.
Прошлый Матвей бы решил, что чуры хорошие парни и понимают, кто им друг, а кто нет. Нынешний знал, что существа что-то задумали. И ничего просто так не бывает.
— Передайте Голове большое спасибо, — поклонился я. — Теперь мы уже можем заняться делом?
— Да, конечно.
Мы сложили пожитки Алены обратно, а я убрал артефакты, включая меч, в рюкзак. Взялся за ручку чемодана, протянув другую руку чуру. А Богдан просто схватился за дверь, открыл ее, и мы «вошли в пол». И таким же методом выбрались наружу, в Изнанку. Надо же, раньше мне казалось, что проход должен быть функционален.
Хотя чего это. Чуры еще при проникновении в сокровищницу Князя доказали, что им достаточно лишь направления. А проход в слое реальности они найдут сами.
— Спасибо и всего доброго, — махнул я Богдану, катя чемодан по песку.
Тот кивнул. Я осознал, что уйти красиво, как туристу в Венеции, не получится, поэтому убрал пожитки на Слово. А когда уже отошел на значительное расстояние, решил поговорить с приспешницей.
— Алена, ты как там?
— Давай быстрей доставай меня отсюда! Тут жесть. И в туалет хочется.
— Если честно, я не знаю как. Ты вроде как сама можешь в любой момент выбраться.
В следующее мгновение приспешница выскочила наружу, как чертик из табакерки. Причем, часто дыша и с бешеными глазами, словно увидела Гришу голым в душе. И я, к сожалению, знаю, о чем говорю.
— Ты чего?
— Чего. Ты когда-нибудь был в абсолютно черной комнате? Только в такой, где нет стен и вообще ни черта нет. И звуков никаких, кроме биения твоего сердца. Я, короче, теперь понимаю, как становятся клаустрофобами.
— Людей запирают в артефактах? — удивился я. — Не, так на всех магических штук не хватит.
— Очень смешно. И это, отвернись, я туда пойду.
— Только далеко не отходи, тут бывает опасно.
— Нормально здесь, немного готично, но в целом ок.
Готично? Вот так Скуггу еще точно никто не называл. Хотя реакция Алены мне понравилась. Я думал, что она будет рвать волосы от того, куда я ее притащил, и ругаться последними словами. Но тут, благодаря Трубке, все сработало на контрасте. После бесконечной темной комнаты, худо-бедно освещенные пустые степи показались почти землей обетованной.
Алена немного передохнула, а затем достала наушники и телефон.
— Хоть музыку послушаю.
— Плохой вариант. Тогда ты меня не услышишь.
— Вот умеешь ты все испортить.
— Это ладно, ты лучше скажи мне, где ты в будущем собралась телефон подзаряжать? И наушники беспроводные?
— У меня два повербанка, по тридцатке каждый. Потом что-нибудь придумаю.
Всегда умиляла эта уверенность Алены в себе. Главное ввязаться в бой, а потом уже разберемся. И что удивительно, часто получалось. Наверное, кроме этого случая. Сомневаюсь, что ради своей зазнобы Анфалар изобретет электричество и построит пару гидроэлектростанций. Хотя чего, Алене хватит и одного ветряка.
Я достал Компас, сверился с направлением и заскользил к месту встречи. До него я добрался так быстро, что было даже неинтересно. Вокруг Шепчущего пляжа не оказалось воды. Хотя меня это уже не удивляло. В Скугге так сплошь и рядом. Все как в путеводителях Краснодарского края. Написано одно, на деле совершенно другое.
Зато имелись горы крохотных камней, которые на ветру шевелились и медленно скатывались к подножию этих курганов. Отчего действительно казалось, что они о чем-то перешептываются.
Лео сидел ко мне спиной, глядя на эти камни. Но будто бы сразу почувствовал, как я подошел.
— Триста лет назад здесь было море, — негромко сказал он.
— И что случилось потом?
— Так вода ушла, — ответил он. — У тебя все получилось?
Он тяжело поднялся, поворачиваясь ко мне. Я сначала хотел было кивнуть, но потом так и замер, не в силах отвести взгляда от лица Дракона. Через левую щеку шел знакомый темный рубец, который я уже несколько раз видел у местных рубежников. Скугга не приняла Дракона.
Глава 8
Спрашивать, за какой проступок Скугга «обиделась» на Лео, который, к слову, вообще не Лео, я не стал. Изнанка была дамой с характером. И лично у меня не имелось четкого понимания, почему она одних поощряет, а от других отворачивается.
Дракон прожил долгую жизнь. Логично, что в ней были не только хорошие поступки. Если человеческое существование невозможно разделить не черное и белое, то что уж говорить о рубежниках?
Но все-таки мне было обидно за Лео. Не пойму даже почему. Для меня он был честным и порядочным рубежником. В какой-то момент даже возникла мысль, что я нашел того, кто поможет с ларем. Да, Дракон еще не кощей, но ему до новой «лычки» значительно ближе, чем мне.
Надо только выбрать момент поудачнее, чтобы обо всем поболтать. В данное время это не представлялось возможным. При Скольжении вообще не особо побеседуешь. Попробуйте на мотоцикле разогнаться без шлема до двухсот километров в час и послушать, что там вещает попутчик.
До Фекоя мы добрались не так быстро, как я рассчитывал. Лео скользил неважно, и мне даже пришлось пару раз ему подсказать, что необходимо сделать ради более успешного передвижения. Вскоре мы остановились в отдалении от крепости. Заодно давая возможность Алене наконец выбраться из артефакта.
— Жесть, а че тут так холодно?
Приспешница, что называется, зрила в корень. Потому что за время моего отсутствия климат в окрестностях Фекоя поменялся. Нет, Мертвый лес по-прежнему взирал своими антрацитовыми голыми стволами, верхушка местной горы не накрылась шапкой снега, а пространство под крепостью не определили под каток. Но стало заметно свежее. Это факт.
— Потому что именно в холоде живут самые сильные и выносливые люди.
— А есть вариант сильным и независимым переехать поближе к экватору? Тут же есть экватор?
Я не ответил, зашагав в сторону Фекоя. Лео почти сразу двинулся следом. Поэтому Алене не оставалось ничего, кроме как догонять нас.
За время моего отсутствия крепость изменилась. Нет, внешне это практически никак не проявлялось. Разве что стены были наконец починены, да окончательно разобраны разрушенные дома, а на их месте слеплены новые. Но переменилось нечто едва уловимое во взгляде стражников, которые стояли у центрального входа. Они явно пытались прощупать тебя насквозь. Словно рубежники находились долгое время под осадой.
— Матвей! Это Матвей! — наконец узнал меня кто-то из привратников.
— Говорил же, что я тут нечто вроде рок-звезды, — прокомментировал я реакцию стражников своим спутникам.
— Знаешь, чем хороши рок-звезды? — хмуро поинтересовалась Алена.
— Ну? — спросил я, хотя понимал, что ничего доброго и вечного приспешница не скажет.
— Они умирают молодыми.
Складывалось ощущение, что чем дальше мы заходили, тем явственнее Алена Николаевна понимала, что ее скоропалительный переезд будет иметь определенные последствия. И дело тут не только в наушниках, которые негде заряжать.
Но свои соображения она оставила при себе, потому что через пару минут нас уже вели по улицам ее нового города. Который приспешница оценивала весьма скептическим взглядом, несколько я мог судить по ее выражению лица. Что самое интересное, у дома Анфалара мы остановились. Потому что с холма по направлению к нам бежал Безумец, сейчас вполне оправдывающий свое прозвище широкой, до ушей, улыбкой.
— Матвей, Алена… — тут он смутился, глянув на Дракона. И на его рубцы.
Нет, Дракона он прежде видел. Просто в несколько ином амплуа. Я помнил, что после смерти Созидателя Анфалар, как опытный следопыт, потерял в рубцах. И теперь наличие сильного и незнакомого рубежника представляло опасность для крепости. К тому же, если он проклятый.
