Подарок судьбы или сковородка с подарком (СИ) - Северная Елена
– Так это… Мы привычные к рыбе-то, – она смахнула светлую прядь со лба. – А что мы будем из неё сейчас готовить?
Маша задумалась – рыбу нужно было как-то сохранить подольше. Часть они засолили и сложили в бочку, - этим руководил Вишна. А очищенные тушки лешачок принес на кухню для готовки. Но сразу все они не съедят!
Маше пришла в голову идея сделать местное хе.
– Вишна, а есть у вас какое-нибудь растение или плод, который очень кислый?
Маленький леший подумал, почесал затылок отцовским приемом и радостно ответил:
– Есть! Как раз сейчас поспели ягоды лумии! Они жутко кислые, но полезные. Мы их на зиму сушим, что потом отваривать и воду пить. Сейчас принесу, они тут недалеко растут!
С этими словами он выскочил на улицу и понесся за дом.
Вскоре на столе красовалась небольшая бадейка с ярко-желтыми маленькими ягодками, похожими по виду на знакомую Маше рябину. Она с опаской взяла одну ягодку в рот и челюсть свело оскоминой – да эти ягодки в сотни раз кислее лимона! Маня и Вишна сотрясались от хохота, глядя как Маша залпом выпила целых 2 черпачка воды! Зато у неё в голове родилась великолепная идея по использованию этих чудо ягод. Методом русского тыка, Маше удалось сделать из местных продуктов своеобразный маринад, им она залила кусочки рыбы и поставила кадушку в погреб. Можно было бы ещё намариновать, но маленькие кадушки закончились, а большие она таскать опасалась – ребенка она очень хотела обязательно доносить и родить во что бы то ни стало, не смотря на намеки Серафима, что родня Грэга не примет её и ребенка. Демоны, они такие, на человечках не женятся и детей с ними не имеют. По крайней мере не признают.
– Ма-аш, – встрепенулся Вишна. – У нас в старом доме остались несколько старых бадеек. Может, они сгодятся?
– Давайте глянем!
Накинув легкие тулупчики – Серафим за ночь смастерил из имеющихся шкур, – они втроем направились к избушке. Пока Вишна лазил в погреб, а Маша принимала снизу бадейки, Маня с интересом осматривала старое жилье.
– Ой! Сколько тут продуктов пропадает! – вдруг раздался её удивленный возглас.
Маша удивилась – они же все перенесли! Но она удивилась ещё больше, когда увидела «что» Маня назвала продуктами: за старым шкафом поселились местные паучки и, пока было не сильно холодно, активно размножались и питались. Маша расхохоталась:
– Почему ты ЭТО назвала едой?
– Так это… Лешие-то ЭТО едят!
Маня растерянно хлопала глазами и не понимала – что не так-то?
Вылезший из погреба Вишна мрачно уставился на девушку:
– Мы ЭТО не едим, мы нормально питаемся, – обиженно буркнул он и потопал к дому, неся в руках бадейки.
– Всё, Маня, – Маша похлопала девушку по плечу. – Ты теперь в черном списке. Придется замаливать промах сладеньким. Вишна очень любит сладкую выпечку или блины со сметанкой.
Маня готова была расплакаться.
– Я ж как лучше хотела, – причитала она, – вижу – паучки шеволятся, ну, думаю, порадую хозяевов, насобираю им лакомства, а оно вона как повернулось!
Они шустренько шагали домой – все ж тулуп тулупчиком, а на ногах сапожки тонкие. Маня семенила рядом и вздыхала – это ж надо было так опростоволоситься?
Вишна до самого вечера хмурился и Маша решила, как в примирение, попробовать испечь на ужин пирог с рыбой. Бабушка любила такой готовить к зимним праздникам. Она покупала свежую рыбу на рынке, заводила тесто и крошила много лука. Здесь тоже был аналог нашего овоща и назывался «лак».
За тестом дело не стало – Маня живо замесила целую кадушку и поставила около печки подходить. Начинку делали вместе. Лак оказался такой же «злой» и вскоре девушки «рыдали».
– Девки, вы чего? – искренне удивился Вишна, когда принес вязанку дров и увидел ревущих хозяек. – Ежели чо, так я зла не держу, со всяким бывает, – он решил, что их расстроило его отстраненное поведение.
– Мы ужин готовим, лак вот резали, – сквозь слезы ответила Маня.
– Вот бабы дуры, – проворчал лешачок. – Я вам лумию зачем принес?
– Для рыбы, – в один голос ответили девушки.
– Для рыбы, – подтвердил Вишна. – И ножик мазать, чтоб глаза не щипало. Я же знаю, что рыба с лаком готовиться.
– Но мы-то не знали про эти чудесные свойства лумии, – вздохнула Маша.
– А я вообще такой пирог первый раз делаю, – шмыгнула носом Маня.
– Учить вас и учить лесной жизни, – важно изрек мальчик и пошел возиться с печкой.
А пирог удался на славу. Через пару часов весь дом наполнился ароматом выпечки. Матвей то и дело протягивал лапки-ручки к золотистому чуду под полотенцем. Вернувшийся с вечернего обхода Серафим шумно втянул воздух и пророкотал:
– Девочки, вы нас совсем избалуете, такие вкусняшки и каждый день!
За ужином все много ели. Даже Матвей держал в каждой руке по кусочку и с аппетитом тянул их в рот. Серафим держал сына на коленях и вытаскивал для него мелкие косточки из жареной илии. Рыбка была жирной, нагулялась к зиме, жир стекал по подбородку и рукам, но никого это не смущало, очень уж было вкусно. Запивали горячим чаем с лумией и краснянкой. Чаевничали долго под треск поленьев и свечей. Лешие предпочитали обходиться без магии, природными силами. Уютный полумрак сближал, а подрагивание пламени делало атмосферу таинственной, как в сказке.
Маня заснула прямо за столом, положив белокурую голову на сложенные руки. Матвей уже давно сопел на руках у отца, перемазанный рыбой. Маша осторожно вытерла ребенка и понесла его в колыбельку. Вишна пристроился сзади и отчаянно зевал до самой детской. Уложив мальчишек, Маша заметила, как в конце коридора промелькнул Серафим, неся на руках спящую Маню. Девушка усмехнулась – вот и у лешего жизнь налаживается, пора уходить. Грэг почти оправился. Дойдут до города, там можно купить лошадь с повозкой, все ж не пешком. Маша заглянула в их спальню – муж уже спал, тоже наелся и еда его разморила. Она вернулась на кухню, чтобы убрать со стола и застала там Серафима. Он смущенно сопел и видно было – хотел что-то спросить, но не решался. Помог Маше убрать со стола и применил магию, очищая посуду.
– Поздно уже, спать пора, – пояснил он на удивленный Машин взгляд. – А ты пока вымоешь тут все, и утро будет.
– Я немного посижу ещё перед камином, не спится.
Девушка прошла в небольшую гостиную, где лениво горел настоящий камин – она сама проектировала его вид и теперь часто сидела рядом и смотрела на огонь. Она опустилась на теплую шкуру с высоким мехом и задумчиво уставилась на яркие языки пламени. В тишине Маша услышала, как Серафим мягко подошел сзади.
– Нам надо двигаться, – тихо сказала Маша. – Грэг почти поправился.
– Может, останетесь до тепла? – так же тихо спросил леший и уселся рядом, подкидывая тонкие полешки. Огонь жадно заглотил подношение и довольно заурчал.
– Нет, – качнула головой девушка. – Нам надо к драконам. И так задержались. Спасибо тебе за приют и помощь. Теперь у тебя есть Маня, не страшно с детьми оставаться.
Серафим засопел и смущенно задал мучивший его вопрос:
– Как ты думаешь, она с нами останется надолго?
Маша посмотрела на большого лешего с ласковой душой.
– Я думаю, она останется навсегда.
Он улыбнулся и мечтательно заложил руки за голову:
– А она мне очень понравилась. Очень.
– Так иди к ней, она ждет, я видела, как Маня на тебя смотрит. Она будет рада.
Леший почесал рыжий затылок и поднялся.
– Не напугаю?
– А ты тихонько и ласково, – улыбнулась Маша.
– Если она примет нас, я всю жизнь на руках носить её буду, – глядя наверх, туда, где расположена была спальня для гостей, занятая сейчас Маней, поклялся Серафим.
– Ты, главное, люби её. А по земле она и ногами походит, – прошептала Маша, сглатывая слезы.
На неё смотрели 2 синих пронзительных глаза, в которых плескалось море любви.
– Буду.
Леший, тихо ступая мягкими ногами, направился к своей новой жизни.
Утро заглянуло в окна веселым солнечным лучиком. Он игриво прошелся по Машиной щеке, задержался на закрытых глазах и шустро перескочил на Грэга. Девушка потянулась и сладко зевнула. Грэг заворочался, притянул жену и сонно чмокнул в темную макушку. Маша шутливо подпихнула его в бок.
