Игорь Иртеньев - Стихи мои, простые с виду…

Песнь

Словно коршун в синем небе,Кружит серый самолет.А во ржи, срывая стебель,Дева юная поет.Песнь ее летит с мольбойВ неба кумпол голубой,И слова ее просты,Как репейника цветы:„Летчик, летчик, ты могуч,Ты летаешь выше туч,Ты в воздушный океанУстремляешь свой биплан.Гордо реешь в облаках ты,Распыляя химикаты.Ты возьми меня с собойВ неба кумпол голубой.Там в ужасной вышинеТы поженишься на мне.Обязательно должнаБыть у летчика жена!“Но не слышит авиаторДевы пламенный напев.От вредителей проклятыхОпыляет он посев,Чтоб не смел коварный врагПортить наш могучий злак.

Песнь о юном кооператоре

Сраженный пулей рэкетира,Кооператор юных летЛежит у платного сортираС названьем гордым „туалет“.

О перестройки пятом годе,В разгар цветения ея,Убит при всем честном народеОн из бандитского ружья.

Мечтал покрыть Страну Советов,Душевной полон чистоты,Он сетью платных туалетов,Но не сбылись его мечты.

На землю кровь течет из уха,Застыла мука на лице,А где-то рядом мать-старуха,Не говоря уж об отце,

Не говоря уже о детяхИ о жене не говоря…Он мало жил на этом свете,Но прожил честно и не зря.

На смену павшему героюПридут отважные борцыИ в честь его везде построятСвои подземные дворцы.

„Печален за окном пейзаж…“

Печален за окном пейзаж,Как песня должника,Но, тем не менее, он наш,Советский он пока.

И мы его не отдадимНи НАТО, ни ОПЕК,Покуда жив хотя б одинНепьющий человек.

Пират дядя Петя

Дядя Петя, мамин брат,По профессии пират,Из-за слабого здоровьяПадал в обморок от крови,А от качки килевойЦелый день ходил не свой.Если дружный экипажСудно брал на абордаж,Где был храбрый дядя Петя?Ну конечно, в лазарете.И пока свистели пули,Потихоньку ел пилюли.И, заслышав пушек гром,Пил не ром, как все, а бром.Но когда он в отпуск свойПриезжал к себе домой,То, едва надев камзол,Становился дик и зол.Он по городу гулялИ по вывескам стрелял,На высоких каблукахС острой саблею в руках.

Плач по атаману

Гей ты, Петр Афанасьич,Удалой наш куренной,Ты лежишь, упавши навзничь,Из груди сочится гной.

По Донской степи ковыльнойСтелет сотня злой намет,Телефон звонит мобильный,Друга милого зовет.

Аль и впрямь даешь ты дуба,Сердце греючи врагу,Так кому ж теперь мы „любо!“Грянем хором на кругу?

Кто, коня огревши плетью,Рубанет жида сплечаВ атаманском кабинетеПод портретом Ильича?

Вороной твой „шестисотый“Над тобой копытом бьет.Весь ты век прожил босотой,Все отдал ты за народ.

Ты весь Дон прошел с боями,А оставил по себеЛишь недвижимость в МайамиДа расписку в КГБ.

Пловец

Плывет пловец в пучине грозной моря,Разбился в щепки ненадежный плот,А он себе плывет, с волнами споря,Плывет и спорит, спорит и плывет.

Над ним горят бесстрастные Плеяды,Под ним ставрида ходит косяком,А он, считай, шестые сутки крядуЖивет в открытом море босиком.

В морской воде процент высокий соли,К тому ж она довольно холодна.Откуда в нем такая сила воли,Что он никак достичь не может дна?

Быть может, воспитание причиной?А может быть, с рожденья он такой?Факт тот, что с разъяренною пучинойОн борется уверенной рукой.

Он будет плыть,Покуда сердце бьется,Он будет плыть,Покуда дышит он,Он будет плыть,Покуда не спасетсяЛибо не будет кем-либо спасен.

„Подайте, граждане, поэту!..“

Подайте, граждане, поэту!Ему на гордость наплевать.Гоните, граждане, монету,Поэтам нужно подавать.

Остановись на миг, прохожий,И очи долу опусти —Перед тобой посланник Божий,Поиздержавшийся в пути.

Отброшен силой центробежнойЗа социальную черту,Сидит он в позе безмятежнойНа трудовом своем посту.

Под ним струя,Но не лазури,Над ним амбре —Ну нету сил.Он, все отдав литературе,Сполна плодов ее вкусил.

Гони, мужик, пятиалтынныйИ без нужды не раздражай.Свободы сеятель пустынныйСбирает скудный урожай.

Подражание древним (гекзаметры)

Вот и настало оно — время великих свершений,Вот и настало оно, вот и настало оно…

Цивилизованный строй кооператоров ЛенинНам завещал уходя, свет за собой погасив.

„Сталина личности культ много принес нам несчастий“ —Так мне в селенье одном мудрый поведал старик.

Тут кое-где на местах разные мненья бытуют,Это, товарищи, нас с вами смущать не должно.

„Надо почаще бывать нам в трудовых коллективах“ —Так мне в селенье одном мудрый поведал старик.

Тот же поведал старик, что масоны во всем виноваты.В чем-то, товарищи, да, но далеко не во всем.

Ельцин, Коротич, Попов, Сахаров, Гранин, Заславский,Власов, Станкевич, Дикуль, Друцэ, Собчак, Горбачев.

Мазуров, Гроссу, Белов, Карпов, Масол, Родионов,Червонопиский, Патон, Гвоздев, Касьян, Горбачев.

Есть преимущество у однопартийной системы,Но в чем оно состоит, смертному знать не дано.

Подражание тезке

Все черней мой становится юморГод от года и день ото дня.Я вчера чуть от смеха не умер,Когда вы хоронили меня.

Подражание французскому

Один кюре, слуга усердный Бога,Известный благочестием своим,Решил купить французского бульдога.Откладывая каждый день сантим,К страстной неделе накопил он сумму,Которая позволила кюреПриобрести породистую суку.Он сколотил ей будку во дворе,Купил ошейник из мягчайшей кожиИ красоты нездешней поводок.О, если б знал он, милостивый Боже,Какую шутку с ним сыграет рок!Раз в воскресенье, отслуживши мессу,Узрел кюре, придя к себе домой,Что тварь, поддавшись наущенью беса,Кусок стащила мяса.— Боже мой! — Вскричал святой отецИ в гневе диком,Забыв когда-то данный им обет,Весь почернел и с искаженным ликомСорвал висящий на стене мушкет.И грянул выстрел по законам драмы,А вечером, когда взошла звезда,Он во дворе киркою вырыл ямуИ опустил собачий труп туда.Смахнув слезу и глянув исподлобьяНа дело обагренных кровью рук,Соорудил он скромное надгробьеИ незабудки посадил вокруг.Потом кюре передохнул немногоИ высек на надгробье долотом:„Один кюре, слуга усердный Бога…“А дальше всё, что с ним стряслось потом.

„Поймали арабы еврея…“

Поймали арабы евреяИ стали жестоко пытать,А ну, говори нам скорее,Как звать тебя, мать-перемать.

Коль скажешь, дадим тебе злата,Оденем в шелка и парчу,Подарим портрет Арафата,Короче, гуляй — не хочу.

Не скажешь — живым не надейсяТюремный покинуть подвал.Но имя герой иудейскийСиона врагам не назвал.

Молчал до последнего вздоха,Как те ни пытали его,Он „р“ выговаривал плохоИ очень стеснялся того.

Попытка к тексту

Снег падал, падал и упал,На юг деревья улетели,Земли родной в здоровом телеЗимы период наступал.

Проснулись дворников стада,К рукам приделали лопатыИ, жаждой действия объяты,На скользкий встали путь труда.

Зима входила в существоВопросов, лиц, организацийИ в результате дней за двадцатьУстановился статус-кво.

Застыл термический процессНа первой степени свободы…Зимы ждала, ждала природа,Как Пушкин отмечал, А. С.,И дождалась…

„Порой мне кажется, как будто…“

Порой мне кажется, как будтоВы в грезе мне являлись где-то,Во что-то легкое обута,Во что-то светлое одета.

С ленивой грацией субретки,В призывной позе нимфоманкиСидели вы на табуретке,Лежали вы на оттоманке.

Причем ну ладно бы сидели,Да пес с ним — хоть бы и лежали,Но не меня в виду имелиИ не меня в уме держали.

И не унизившись до просьбы,Я вас покинул в экипаже,Хотя и был совсем не прочь быИ даже очень был бы даже.

Портрет