Сами с усами - Виктор Михайлович Бобылев
— Чем могу служить? — вежливо поинтересовался товарищ Сергеев.
— Служить бы рад, прислуживать — тошно, — усмехнулся в усы мужчина и бесцеремонно уселся на стул молодого сотрудника. Это покоробило инженера, однако он скромно промолчал.
— Скажите, вы хотели бы стать героем? — напористо спросил усатый.
— Героем?! — Сергеев сделал неопределенное движение плечами: не знаю, мол… А мужчина не отставал:
— Нет, вы все-таки скажите мне прямо: вы хотели бы быть героем дня? Помните у Маршака: ищут, ищут и не могут найти какого-то парня… Ну, того самого, который вытащил из охваченного огнем здания девочку и кота. Так и вы: бросаетесь в эпицентр пожара и спасаете кого-нибудь. Овации, слава…
— Что-то никак не пойму, для чего вы это все мне рассказываете?
— Не спеши, дорогой, скоро все поймешь. Картину «Война и мир» помнишь?
— Кто ее не помнит, ведь Москва горела.
— Верно говоришь, дорогой, сама Москва. Сгорел почти весь город. А почему?
— Ну… пожар же, все горит…
— Прежде всего, учти, потому, что тогда пожарных дружин не было, а были бы — не гореть Москве. Сейчас такие дружины существуют, и каждый сознательный советский человек обязан быть членом добровольного пожарного общества. Получай членский билет, гони взносы и будь здоров!
Мужчина сунул деньги в карман и, оставив Сергееву членский билет, удалился с чувством исполненного долга.
Следующим посетителем был старичок, очень высокий и очень худой. Икры его ног торчали из голенищ сапог сухими былинками.
— У вас, конечно, есть собака? — обратился он к Сергееву. — Нет?.. Странно! Но вы, без сомнения, любите рыбачить? Озеро, костер, ушица… — Старик, как узнал потом инженер, слыл прекрасным охотником, замечательным рыболовом. — А утренняя зорька, а вечерний клев!.. — восторженно восклицал старик. — Нет, что ни говорите, охота и рыбалка — прекрасные занятия после трудов праведных. Как вы смотрите на предложение выехать в субботу на Балхаш?
— Я, вы знаете, не знаю… — растерялся Сергеев.
— Вот и хорошо, вот и замечательно!
— Но я же не умею ни рыбачить, ни охотиться, — как мог, отбивался инженер, но урезонить старичка было не так-то просто.
— Научим, не волнуйтесь, пожалуйста! О снасти не беспокойтесь — все организуем.
— Но, однако… Я взял билет в театр, — выкручивался Сергеев.
— Продайте, немедленно продайте! Театр никуда не уйдет, а рыба не во все времена ловится.
— Но…
— Никаких возражений! Платите членские взносы, и дело с концом…
Не успел Сергеев опомниться, как в кабинет влетела полная, энергичная с виду женщина. Весь свой пыл она без предисловий обрушила на молодого инженера:
— Вам, конечно, известно, что цивилизация — вещь необходимая. Но вам, без сомнения, известно и то, что цивилизация наносит серьезный ущерб природе — рекам, лесам, атмосфере, окружающей нас… Вот почему нам всем необходимо защищать природу. У вас есть возражения?..
— Что вы?.. Какие могут быть возражения?
— Рада, что в вашем лице нашла единомышленника. Гоните взносы, и вы — член общества охраны природы.
— Чем я обязан заниматься? — робко спросил Сергеев.
— Ха-ха-ха! — многозначительно захохотала женщина и выпорхнула в коридор, ничего не ответив. Долго недоумевать Сергею Сергеевичу не пришлось. Подняв голову, он увидел возле стола моложавого, очень крепкого мужчину, с лицом, выбритым до блеска.
— Вы, товарищ Сергеев, не собираетесь отдавать концы в цветущем возрасте?.. Смерть, она не любит шутить.
Сергеев позеленел, в животе у него заныло, как перед экзаменами.
— Физическая культура и спорт, — продолжал мужчина, — неотъемлемая часть гармонически развитого человека, сочетающего в себе высокий дух с физическим совершенством. Наши спортсмены вносят достойный вклад в развитие спорта.
— И футболисты «Алги» тоже? — съехидничал Сергеев, но на его реплику не обратили внимания, а продолжили:
— Спорт — это здоровье, красота, мужество. Вступайте в наше спортивное общество — не пожалеете!
— А каким видом можно заниматься?
— На ваш вкус. Я вам позвоню.
Спорторганизатор взносы взял, но не позвонил.
Затем собеседником Сергеева был представитель первичной организации общества спасания на водах.
— Послушайте, — со слезами отбояривался Сергеев, — как я спасать буду, если сам плавать не умею?
— Научим, — пообещали ему.
— Где же вы учить будете, если у нас в городке не то, что реки или озера, даже бассейна нет.
— Но ведь надо! — было сказано в упор. — Каждый советский человек обязан уметь плавать. Или вы против этого?
Сергеев сдался.
В этот же день молодой инженер Сергеев вступил в общества Красного Креста и Полумесяца, рационализаторов и изобретателей, кролиководов…
В заключение скажем: он не устраивает засады возле исторических памятников, не прыгает с шестом, не тушит пожары, не разводит кроликов…
Он едва успевает платить членские взносы.
В ПЫЛУ ВЕЖЛИВОСТИ
Вы слышали, вероятно, что в глубокой древности люди, не умея писать, сообщались друг с другом при помощи вязания узлов?
Гонцы-почтальоны доставляли адресатам украшенные затейливыми узлами куски веревок разной длины. Чтобы оповестить о своем приезде родственников, наш предок готовил пеньку, вил из нее веревки и принимался за письмо, основательно проштудировав узелковые правила правописания.
Историки убедительно доказали, что на смену веревочно-эпистолярному искусству пришли глиняные плашечки, что в значительной степени упростило возможности человеческого общения: не надо осваивать производство пеньки, вить веревки, вязать замысловатые узлы.
Стоило накопать в ближайшем овраге глины, замесить, сделать что-то вроде небольшой дощечки, и строчи своему товарищу все, что твоей душеньке угодно. Следи только, чтобы глина не твердела, пока пишешь, а когда закончишь, сунь дощечку в огонь, и она очень скоро станет прочной. Посылай и жди ответа, как соловей — лета.
Потом для писем стали использовать бересту. Процесс еще более упростился: вышел в соседнюю дубраву, срезал кусочек бересты, и пиши себе. Хоть деловое письмо сочиняй, хоть, допустим, поздравление с Новым годом симпатичной знакомой.
Просто и дешево.
И, прошу заметить, все от начала до конца своими собственными силами.
Но пришел стремительный двадцатый век, и кое-что изменилось.
Правда, в самом начале его было так. К примеру, если гражданин А. собрался поздравить с праздником гражданина Б., то он отправлялся на почту, приобретал простенькую открытку, заполнял место, отведенное для письма, указывал адрес, опускал открытку в почтовый ящик и очень довольный возвращался к исполнению своих служебных обязанностей.
Раньше, все мы хорошо знаем, и в наш век, в самом его начале, с поздравлениями дело обстояло куда как проще.
Однако постепенно этот процесс приобрел поразительно широкий размах. Теперь поздравительные открытки печатаются на мощных полиграфических предприятиях. Это уже не простые листочки бумаги, а настоящие художественные произведения в миниатюре, на изготовление которых уходит пропасть времени, огромный машинный и человеческий труд.
В связи с этим, а может быть, по
