Эдуард Успенский - Подводные береты
«Дельфинообразная Павлова не вернулась на судно. Скрылась в море в полном вооружении в сопровождении двух вооруженных дельфинов. Прошу дать указания».
Самому Моржову кто-нибудь бы дал указания. Перед ним во всю силу и мощь встал вопрос: побег или похищение?
И в самом деле, поди угадай — то ли она сбежала и попросит политического убежища. (Тогда она преступница и изменница.) То ли ее похитили два вооруженных дельфина. (Тогда она героиня и патриотка.)
Героиня или перебежчица?
Преступница или жертва?
Какие принимать меры?
Эти вопросы все выше и выше поднимались по служебной военно-морской лестнице. И в конце концов они поднялись на самый высокий, уже не военный, а Политический уровень. О чем стало известно из сообщений агентства «Новости»:
«СЕГОДНЯ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ
Среди других вопросов разбирался вопрос об инциденте в Амбразурском заливе в связи с непонятным исчезновением одного военнообязанного полугражданского лица. Дано указание принять меры».
Моржов, так и не получивший от начальства прямых и конкретных приказов, долго читал и вертел эту газету.
Дано указание принять меры. А какие меры?
Заместитель Моржова подполковник Стукач подсказал:
— Да очень простые. Если она сбежала, ее надо задержать. Если ее похитили, ее все равно следует задержать.
Моржов нажал кнопку селектора:
— Поисковый самолет на выход.
На наших глазах на огромных гидравлических маслянистых столбах немедленно ушла вверх одна из совершенно диких скал, и из образовавшегося прохода выплыл весь сверкающий хромированный скоростной катер-самолет. Чудо современной техники на подводных крыльях, переходящих в надводные! Может быть, даже с вертикальным взлетом.
Катер мгновенно оказался у бетонного мола, просто подпрыгнул к нему. Неуклюжий, но по-морскому цепкий Моржов забрался в кабину по шаткому трапику, и, вспарывая водную гладь, катер устремился в небо.
Поисковый катер с полковником, капитаном и пятью матросами мчался низко над морем, глотая километры пространства.
Он быстро проглотил Черное, потом Мраморное моря, потом Эгейское, потом Ионическое, потом Средиземное, потом Гибралтар.
Пользуясь тем, что к хвостовому плавнику Павловой металлическим поводком был прикреплен радиомаячок, Моржов с командой легко обнаружили месторасположение беглецов.
Тут их взору предстала уму непостижимая картина: разгромленный неуправляемый буксир, привязанный к айсбергу, остатки спасательных шлюпок и спасательные круги.
— Кто-то здесь здорово похозяйничал! — сказал полковник Моржов матросу-рулевому. — Как ты думаешь, зачем они привязали буксир к айсбергу?
— Чтобы его в море не унесло.
В это время Павлова заметила хромированный катер.
— Наши пришли, — радостно сообщила она напарникам. — Пошли к ним.
— О'кей!
Как только троица приблизилась к катеру, с него спустился сетчатый подъемник и подхватил Павлову.
Обрадованный Моржов по рации немедленно начал докладывать:
— Дельфинообразная Павлова обнаружена и задержана. Вместе с ней обнаружен неуправляемый буксир, привязанный к айсбергу. Повторяю…
Очевидно, Тристан и Генри уловили сигналы азбуки Морзе или просто услышали его речь, потому что они рассердились и заволновались:
— Эй ты, лохматый! — закричали из воды дельфины. — Она не задержана, она сама пришла!
— А вас не спрашивают, гуси иностранные! — закричал, высунувшись из рубки, Моржов и дальше затрещал в передатчик: — Приступаю к допросу.
А вот как выглядел этот самый допрос. В ванне с морской водой перед Моржовым — Павлова. Несмотря на ясный день, на нее направлен яркий свет настольной лампы. Моржов без устали задавал одни и те же вопросы, заглядывая в какую-то инструкцию.
— С каким заданием шли? Кем были завербованы? В какой валюте получаете плату? Назовите явки, связи, пароли.
Павлова спокойно отвечала:
— Видите разгромленный корабль. Его разломала птица. Мы хотели помочь этому кораблю.
— Какая такая птица? — возмущался Моржов. — Где это вы видели таких птиц? Вы мне голову не морочьте. Придумайте какую-нибудь другую легенду. Поумнее.
И вдруг над палубой сверкающего катера зависла страшная тень, и «легендарная» птица, ухватив когтями матроса-рулевого, тяжело полетела вверх. Впервые стал виден полный размах ее крыльев и можно было заметить на каждом крыле какой-то знак, отдаленно напоминающий свастику или какой-то другой государственный символ. То есть становилось ясно, что птица — не совсем биологическое создание, а нечто иное. Какое-то явно несовременное существо, может быть, чуть-чуть механизированное, может быть, как-то по-особому генетически сконструированное.
Чудовищной птице тяжело было нести человека, но она упрямо поднималась все выше и выше, очевидно, желая поднять жертву на вершину айсберга.
И тут произошло неожиданное. Когда птица пролетала над разломанным кораблем, над буксиром, из-под порушенных частей палубы выскочил человек и выстрелил в нее из ракетницы. Одна ракета, вторая…
Испуганная птица забила крыльями и выронила человека вниз. Налегке она быстро поднялась ввысь и села на край айсберга. Вокруг упавшего матроса сразу покраснела вода.
— Акулы! — закричали сверху моряки.
— Отобьемся! — успокоил их Тристан.
— Отбейте его, — просили с катера матросы.
— Попробуем, — отвечал Генри.
Дальше произошла короткая схватка с акулами. Обычно дельфины легко отбиваются от акул. Они знают определенные нервные узлы у своих страшных противников. После удара в это место акула на какое-то время парализуется и не может дышать.
Но сейчас Тристану и Генри было сложнее, потому что они должны были не просто спасаться, а спасать человека. В этой драке дельфинам сильно помогало то, что на концы их хвостовых плавников были надеты металлические шипы. Каждый удар хвостом оглушал акулу и выводил из строя не меньше чем на час.
С большим трудом дельфины подтащили рулевого к катеру, и матросы быстро втащили его сетчатым подъемником на палубу и повели к врачу.
Но военные есть военные. Чувство благодарности у них притуплено, а чувство ответственности повышено.
— Итак, — сказал Моржов Павловой, — продолжим. На чем мы остановились? С каким заданием шли? В какой валюте получали плату?
— В испанских сардинах, — сказала Павлова.
— Отставить шутки! — рявкнул Моржов.
— Дурак! — сказала ему Павлова.
В ответ на это он развернул корабль и взял курс на родной Севастополь, военную базу. Там много начальства, там легче во всем разобраться.
— Отобьем? — спросил Тристан у Генри, показывая на удаляющееся судно.
— Мы здесь нужнее, — ответил Генри.
— Почему?
— Смотри.
Он показал, как на вершине айсберга начала чуть-чуть шевелиться и бить крыльями другая птица.
— Этот паноптикум начинает разворачиваться, — понял Тристан. — Ничего себе плавучий мавзолей!
— Смотри! — радостно завопил Генри. — Наши пришли!
Прибыл американский корабль с полковником Еллоу на борту. Он опирался животом (пузом) на поручень и внимательно рассматривал море в бинокль.
— Ага, сынки, вы здесь! — радостно закричал он. — Поднимайтесь скорее на борт.
Сынки, торопясь и толкаясь, забрались в подъемник его корабля и въехали на палубу.
— Шеф, — сказали они. — В этом айсберге заморожены птицы. Они очень опасные. Они могут есть людей.
— Вот и хорошо! — ответил шеф. — Вы об этом расскажете начальству. А то они думают, что жизнь в командировке сахар.
— Какому начальству? — закричал Генри. — Надо здесь помочь людям.
— Вот вернемся на базу, получим приказ, — успокоил его Еллоу, — и вернемся помогать.
— А сейчас?
— А сейчас у меня другой приказ. Доставить вас на базу.
Корабль развернулся и взял курс на ШСА.
Вновь ожившая птица слетела с края айсберга и стала кружить над брошенным буксиром. Опять выскочил человечек с ракетницей, выстрелил в нее, и птица вдруг загорелась у него на глазах, будто она была сделана из магния, затрепыхалась, рассеивая вокруг себя искры и дым, и упала в океан. Только пар и шипение побежали по волнам.
Как раз в это время появились лабакамские катера с вернувшейся командой на борту.
Команда на шлюпках направилась на свой буксир. Первыми на борт поднялись капитан и замполит. Оба они были с просветленными лицами после посещения зоопарка и музея деревянной скульптуры.
Они с изумлением посмотрели вокруг. Все было переломано.
— Да! — сказал замполит. — Я же говорил вам: не надо им давать коньяк.
