Андрей Ангелов - Безумные сказки Андрея Ангелова

— Саша?.. — недоуменно заморгал Авраам.

Сидоркин тоже моргнул и… вдруг громко расхохотался.

— Твою мать! — услышал еврейчик сквозь смех знакомые слова, и окончательно признал в новом помощнике Иисуса — Сидоркина.

— Нет, ну вот это так твою мать! — Саня вскочил из-за стола, подбежал к еврейчику. — Здоров, Арик! — почти насильно схватил руку Авраама, потряс. И без предисловий спросил: — Ты, как и я, невинно убиён по приказу герцога?

— Да… нет, — еврейчик тоже внезапно заулыбался, потирая кисть, что секунду назад ощутимо жал Саня. — Я… Просто я несколько дней лежал без сознания в морге… потом очнулся и сразу пошёл в дядину лавку…

…Авраам, машинально щупая в кармане ключ от дядиного магазина, погружённый в свои мысли, шагнул на проезжую часть. Сделал ровно 6 шагов, пройдя, таким образом, ровно шестую часть автодороги. На 6-м шаге его сбил жёлтый «Москвич» с номерным знаком республики Франция, что с огромной для города скоростью летел по трассе, по встречной полосе. Бесы с азартом мчались на встречу с Сергием, и вовсе не заметили сбитого ими человека…

Удар о бампер был такой силы, что Арик пролетел по воздуху 30 шагов, что ему оставалось пройти до антикварной лавки. Под острым углом тело натурально врезалось в асфальт.

Через полчаса возле антикварной лавки стояли труповозка и милицейский «УАЗ». Тело Арика в томной позе раскинулось на асфальте, в кровавой луже: голова неестественно склонилась к плечу — шея явно была сломана.

Человек в капитанских погонах что-то обмерял рулеткой. Другой человек, в штатском, быстро писал на капоте «Уазика». На коленях возле трупа ползал эскулап. За жёлтой лентой, огораживающей территорию убийства, толпилась публика. Тут и там слышались перешептывания: «Такой молодой…», «Бог взял…», «Интересно, есть у него дети…», «Симпатичный был парнишка…», «Кажется, я его где-то видел…», «Какие ж мёртвые страшные…».

От трупа еврейчика отделилась душа, взмыла вверх на несколько метров. Душа была почти полной копией тела: тот же цвет лица, та же одежда, плотность тела и головы. Только неестественная посадка головы исчезла. Душа трепетала в воздухе, как осенний лист, качаясь на ветру.

Дух зябко передёрнул плечами, недоумённо огляделся по сторонам, посмотрел вниз. Увидел своё тело со свернутой шеей, лежащее в луже крови.

— Ну ничего себе! — воскликнул дух. — Меня что, убили..

От жалости по потерянной жизни Авраам чуть не заплакал. Он шмыгнул носом, вытер рукавом изящной кожаной курточки левый глаз… Однако времени горевать ему не отвели.

Рядом, как джинн из бутылки, возник маленький, седенький старичок в длинном платье до пят, похожем на ночную рубашку, со сморщенным личиком, с посохом в руке. В другой руке были зажаты огромные белые усищи. Голубые глаза лучились строгой добротой. Высоким звучным голосом, плохо соответствовавшим внешнему виду, старичок торжественно вымолвил:

— Ну что, раб Божий, новопреставленный Авраам? Пора в путь. Я провожу тебя на суд, проводимый по воле Господней! — Кашлянул в сухонький кулачок и добавил менее напыщенным тоном. — Можешь звать меня Гавриил Иоаннович, я архангел и твой проводник.

— Да ладно!.. — пробормотал Арик.

Старичок несколько воровато оглянулся по сторонам и молвил совершенно другим, деловым тоном:

— Ты погоди минутку, чадо. Я до магазина и обратно. Супер-клей нужно купить… Хорошо? — и, не дожидаясь ответа еврейчика, Гавриил плавно отлетел в сторону.

Вместо эпилога

…А здесь, мой чудесный Читатель, я позволю себе прервать повествование. Именно здесь надо поставить точку в истории. Ты ведь умный сукин сын, и отлично понимаешь это и сам! И все логические развязки, достойные нашей чистой и светлой сказки, уже беспорядочной шеренгой лежат у Тебя в голове. И навести или не навести порядок в шеренге — это уже Твоя жизнь, Твои мысли!

Я знаю, Ты иногда думаешь, что наша жизнь скучна, сера и уныла. Почему я это знаю? Потому что сам такой же, как Ты! Потому что человек. Потому что не скот, и потому что миром рулит Любовь! И Ты помни, всегда помни, что мы сами раскрашиваем свою жизнь. Как книжку-раскраску из Детства. И цвет красок выбираем тоже сами, соответственно фантазии и характера. Внимательно взгляни на палитру и улыбнись ей. Стоит только взять нужную краску, а нужная кисть сама прыгнет в руку. Поверь. И мир засияет вокруг всеми цветами радуги. Не из обычных ли яблок вырастают ньютоны? И, быть может, оранжевый слон и фиолетовый жираф приведут Тебя к удивительным переменам. Небеса… — они совсем рядом, стоит протянуть только руку к ним… Земные Небеса.

ЛЮБА

…Дождь лил как из ведра. Холодный осенний дождь в десять часов вечера десятого октября. Работающие на полную катушку дворники с трудом справлялись с тёмными потоками воды, безжалостно хлеставшими по лобовому стеклу моего джипа. Огни вечернего города плели за окнами разноцветные кружева, скользили мутными бликами по забрызганным зеркалам заднего вида и плясали рваными пятнами по бегущему навстречу асфальту. Мне некуда было спешить, но в тот момент я был настолько взволнован, что давил на педаль газа намного сильнее, чем позволяла разыгравшаяся за бортом стихия. И она сполна отплатила за такое идиотское безрассудство. Логическая развязка была неожиданна и вместе с тем банальна, как заношенное клише в десятках штампованных кинофильмах, над которыми я посмеивался не раз и не два. Зазвонил мобильный телефон, валявшийся на соседнем сидении. Он и раньше звонил в самое неподходящее время, но тогда мой ангел-хранитель был начеку. А в тот дождливый вечер он отвлёкся на одно мгновение вместе со мной, и всё пошло кувырком. Я протянул руку и машинально повернул голову, чтобы посмотреть на чёртов дисплей. В следующее мгновение раздался глухой удар, и всё вокруг затянула непроглядная чёрнота.

Очнулся я в отдельной больничной палате, весь в бинтах и пластырях, с прикреплённой к руке капельницей, головной болью и дьявольским зудом, охватившим всё тело, как огонь картонную коробку. Осторожно вдохнул кондиционированный воздух с терпкими примесями каких-то лекарств, скользнул опустошённым взглядом по идеальной белизне окружающей среды и услышал тихое всхлипывание. Это примостившаяся поблизости жена активно изображала радость по поводу моего успешного возвращения с того света.

— Руки-ноги целы? — поинтересовался я, чувствуя, как закипают мозги при каждом произнесённом слове.

— Целы. У тебя черепно-мозговая травма и перелом двух рёбер. Ещё неглубокие порезы на лице, но ты не беспокойся… — торопливо забормотала она, сгорая от нетерпения вывалить на меня как можно больше «хороших новостей», но я не дал ей договорить.

— Дай закурить.

— Что?

— Дай сигарету, твою мать! — мне хотелось её придушить.

— Тебе нельзя.

Голос её дрожал: я понял — стоит немного поднажать, и она сдастся.

— Мне больно говорить и, наверное, будет ещё больнее, когда я встану, но не сомневайся — я встану, и тогда черепно-мозговая травма появится и у тебя.

Угроза подействовала. Беспокойно покосившись на дверь, она вытащила из кармана белого халата пачку сигарет и одноразовую зажигалку. Прикурила сигарету и сунула мне в зубы. Табачный дым сыграл со мной злую шутку. Я жутко закашлялся, будто вдохнул полной грудью из выхлопной трубы большегрузного самосвала и… переместился в недалекое прошлое.

Наручные часы показывали 9.15 утра. На кухне пахло пряностями из баночек, аккуратно расставленных на золотистой полочке, и чёрным кофе, дымящимся в белой кружке у меня под носом. За окном нагонял тоску унылый пейзаж. Он мог бы называться: «Пасмурное утро на городской окраине» или «Не нравится? Копи деньги и вали на Рублёвку». Бодро бухтел телевизор, закреплённый специальным кронштейном в углу под самым потолком. Обречённо глядя в тарелку, я тщательно пережёвывал овсяную кашу с курагой и ждал, когда же, наконец, запиликает мой мобильный.

Рожденный в муках проект развития моего бизнеса сулил большие дивиденды, но вот заковырка: чтобы его внедрить, необходимо было задействовать ресурсы, которыми я не располагал. Требовался партнёр, способный подхватить меня под руку и повести за собой в светлое и сытое будущее. Выбрать на эту роль важного дядю с железными мускулами не составило большого труда, но следом возник вопрос: как к нему подступиться?

Послать предложение по электронной почте — всё равно, что написать: «На деревню дедушке».

Подойти на улице, растолкав плечом охрану, и сказать: «Здравствуйте. Вот я, такой хороший парень, давайте дружить», — тоже не вариант. В таких делах идти напролом всё равно, что стучаться лбом о бетонную стену. Тут нужно действовать аккуратно, и лучше всего с помощью посредника. «Когда начинает болеть мозоль, вспоминаешь про старый башмак». Интуиция подсказывала, что где-то на чердаке под названием «память» у меня пылится такая обувка. Нужно лишь закатать рукава и переворошить кучу хлама, чтобы её отыскать.