Михаил Бару - Один человек

Когда доехали до нужного нам места, начало смеркаться. Поблагодарив водителя и пообещав ему, что в следующий раз девушка с ним прокатится в гости обязательно, а сегодня её ждёт начальник экспедиции для доклада о текущем моменте, мы выбрались из машины.

От дороги до дома, в котором мы жили, надо было пройти километра два с небольшим. Тропинка петляла между оплывшими холмами крепости времён похода Александра Македонского на Самарканд. Средняя Азия не Подмосковье — в тамошних широтах солнце не падает за горизонт по часу, а то и два, как трагик с фанерным кинжалом в груди на сцену провинциального театра. Темнее становилось буквально с каждой минутой.

Лиза очень ко времени вспомнила, как несколько лет назад в этих местах пропадали люди. Председатель одного из отдалённых колхозов, бай, приятный во всех отношениях, герой отдыха и кавалер ордена восходящего хлопка, решил зажить по отеческим, то есть по феодальным законам. Для чего написал закон, а может даже и два, и поставил себя над написанным. Не откладывая в долгий ящик, устроил зиндан[14] в подвале своей усадьбы и стал единолично утверждать списки живых и мёртвых своих подданных. Естественную, а больше неестественную убыль своих рабов он восполнял за счёт редких проезжающих через его владения. Когда в один прекрасный день бесследно пропал следователь из Ташкента, посланный подтвердить или опровергнуть слухи о творимых безобразиях, власти переполошились не на шутку. Кончилось дело тем, что для ликвидации феода был прислан спецназ чуть ли не из самой Москвы. Вполне вероятно, что всё это происходило и не в самаркандской области, даже скорее всего не в ней, а где-нибудь в фергане или Андижане, а может, и вовсе не происходило, но в сумерках, среди мрачнеющих на глазах холмов и далёких предгорий даже рассказ о зверствах белых плантаторов в штате Луизиана может произвести неизгладимое впечатление. Ноги сами собой оказывались в руках.

Внезапно за нашей спиной раздался крик. Я обернулся и увидел, что нам машет рукой какой-то человек маленького роста. Он точно вырос из холма. Что он кричал, разобрать было трудно. Скорее всего, что-то по-узбекски. Я спросил у Лизы — не понимает ли она, о чём нам кричат. Может, случилось что и нужна помощь. Побледневшая Лиза отвечала, что ей совершенно всё равно, о чем кричит этот тролль. А помощь может понадобиться нам, если мы как можно скорее не доберёмся до лагеря. И мы прибавили ходу. Человечек, однако, отставать не захотел и побежал за нами, продолжая кричать. Расстояние между нами сокращалось. И тут Лиза, как на грех, ушибла ногу о какой-то камень. Мы, тяжело дыша, остановились. Я снял с плеч тяжёлый рюкзак, взял его в правую руку и пошёл навстречу незнакомцу. На взгляд, он был меньше меня ростом раза в полтора. И даже щуплее, хотя я тогда был мало похож на Брюса Уиллиса. Да и сейчас… «В конце концов, — храбро дрожа думал я, — дам ему по тюбетейке рюкзаком с книгами. От одного энциклопедического словаря можно запросто получить сотрясение мозга».

Мы остановились друг напротив друга.

— Тебе чего, мужик? — как можно грознее спросил я, не выпуская рюкзака из правой руки.

Мужичок отдышался, прижал левую руку к животу, как и полагается, когда здороваешься с уважаемым человеком, а правую протянул мне.

— Здравствуйте. Вы археологи из Москвы?

— Ну. Чего надо-то?!

— Я учитель истории. Мой школа здесь, в кишлаке. Хотел спросить, как у вас дела. На чай, плов, кишмиш пригласить. В прошлом году ваши из Москвы приезжал, в гости ко мне приходил. Вот я и хотел..

Никогда и никому я не жал руку так долго и с таким удовольствием. Кажется, мы даже обнялись. Или это мы с Лизкой на радостях обнялись… Не помню. Больше двадцати лет с того дня прошло.

Эти записки на обрывках пожелтевшей бумаги были найдены археологами при раскопках пункта приёма стеклотары в…

Возле дома опять вырыли котлован. Третий раз с начала года. Всё время у них там какое-то нагноение в трубах. Я так думаю, что это место заколдованное. Народ разное говорит. Ходят слухи, что при прокладке теплотрассы сантехник упал в бетонный коллектор, и его там замуровали спьяну. Вот душа его и мается, исходит перегаром. Может, и врут всё. А только экскаватор, который сегодня тротуар взламывал, обратно своим ходом не смог, утащили его на буксире. И сам экскаваторщик был вне себя. Матерился в котлован. Яма-то огромная. Чёрт его знает, что там на дне. По уму-то надо было трубы ампутировать на этом участке, чтобы зараза дальше не пошла, и залить всё бетоном. Как-то в обход надо. Да только им всё равно. Правда, приходил к яме прораб по виду или старший техник. Что-то такое камлал на своём языке. Бросил ключ разводной туда и горсть гаек. Полумеры всё это. Не поможет. Не видать нам горячей воды, как своих чистых ушей.

Месяц назад отключили холодную воду. Последние три дня в правом ухе какой-то смех, щекотка. Спрашивают Надю. Не выковыривается.

Снова ищут трубы с горячей водой. Трубы-то иногда находят, а вот горячей воды в них… Даже с холодной водой находили трубы. Может быть, горячая вода меняет направление течения в самый последний момент. Как-то она узнаёт, что её ищут. Или кто-то ей сообщает о том месте, где собираются копать. Никто ничего не знает. Или скрывают от нас. А в каких-то ямах и труб нет. Тогда просто постоят, помолчат над ямой, почешут затылки, плюнут и зароют.

Четвёртый день дождь идёт не останавливаясь. Если бы от сырости на стенах наших комнат выступала в таком количестве не вода, а водка, то многие квартиры были бы вылизаны до блеска. Влажность такая, что разница между вдохом и глотком равна не нулю, как было на третий день дождей, а минус единице. Молодёжь ещё держится, а те, кто постарше, и особенно пенсионеры, — те начинают понемногу плесневеть. Ходят бледно-зелёные. Некоторые квакают. Стесняются, конечно, но это пока. Сам не видел, но от нескольких знакомых рыбаков слыхал, что вечером на берегу Оки прямо в траве видели стаю резвящихся карасей или окуней. Комаров с мухами промышляли. Один юноша случайно мимо проходил с девушкой, не растерялся и почти полные штаны наловил. Он как чувствовал — их чуть раньше снял. Что значит рыбацкая смекалка. Надо будет сходить, попробовать. Взять с собой девушку и попробовать.

Дали холодную воду. Или она сама пришла? Скорее всего, сама, потому как уходить не собирается. Стоит в квартирах уже по щиколотку. И продолжает понемногу приходить третьи сутки кряду. Через полчаса мне заступать на вахту. Мы организовали круглосуточное дежурство на крыше дома — дозорные осматривают окрестности в поисках сантехников. Вчера над домом зависал вертолёт. Выбрасывали вентили и куски труб. Хотели сбить, и только сняли рогатки с предохранителей… Кто-то кричит на крыше. Неужто…

Сломался лифт. От воды что-то замкнуло, проскочила огромная искра и убежала по кабелю куда глаза глядят. Всё равно наш лифт ломается не реже раза в месяц. Если бы души умерших поднимались на небо в лифте нашего дома, то срок в сорок дней пришлось бы увеличить раз в десять. А как он скрипит и стонет при подъёме! Ни одна живая душа этого не выдержит. Конечно, подъём в таком лифте располагает к мыслям о вечном, но многие из нас ещё вполне молоды, у нас дети и нам бы хотелось побыстрее подняться к себе на этаж, а не отдать богу душу в этом лифте. А внутри… неописуемое. Хотя… описуемое гораздо чаще. На стенках лифта сохранилась надпись нецензурного содержания времён отечественной войны двенадцатого года с французами.

Вода всё прибывает. На общем собрании жильцов мнения разделились. Старики стоят за строительство ковчега. Один мужик из тридцать пятой квартиры предложил самолёт. Но где же взять столько фанеры? Молодёжь хочет ракету. Идиоты — они думают, что круглое проще строить. Так ничего и не решили. Перешли к разному. Разное у нас гонит Нинванна со второго этажа. Крепость бывает такая, что после двух стаканов нередки случаи самовозгорания. Петровича из семнадцатой, кстати, так и не спасли…

Ковчег почти достроен. Пришвартован к балкону пятого этажа. Вчера на горизонте видели баркас с сантехниками. Бросились догонять на двух кроватях, но без попутного ветра и на одних вёслах половниках отстали.

После обеда всей лестничной площадкой шили чучело сантехника. Мы его потом привяжем к бушприту ковчега, а пока решили втыкать в него вязальные спицы. Александр Николаевич из сорок восьмой принёс для чучела два пинг-понговых шарика. Юлька из семьдесят третьей принесла для шариков две иголки.

Вчера был сильный ветер и волны. К балкону седьмого этажа прибило начальника жилконторы. Хотели вздёрнуть на рее ковчега. Александр Николаевич не дал. Сказал, что будет его исследовать. Будет готовить начальника к вскрытию. Очень интересно узнать, почему начальники не тонут. Он, конечно, прав. Хорошо бы набрать штук пять начальников. Тогда спасательными шлюпками мы были бы обеспечены.