Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 29. Семен Альтов - Семен Теодорович Альтов
Лида носилась по комнате:
— Спасибо собаке, глаза мне открыла!
«Ничего не понимаю, — думал Вадим, — каждый раз проверяю все до волоса на подушке! А тут такая улика! Уличища! Не иначе Наташка налегке выскочила!»
Лида продолжала маршировать, выкрикивая лозунги про свою чистоту и про мужнину грязь.
— Погоди! Вчера белье гладила? Вот и разгладила!
— Я гладила утюгом, а не танком!
Вадим закурил: «Или Света? Не могут уйти в чем пришли! Шалавы!»
— Я спрашиваю, кто у тебя здесь был?
— Вспомнил! Вчера был водопроводчик!
— Не идиотничай! Спутался бы с тонкой, начитанной женщиной — нет! Отбил жену бегемота! Понятно, почему вместо филармонии тебя тянет в цирк!
Упав лицом в подушку, Лида зарыдала.
— Лапа, успокойся. Шалава приволокла чудовищный лифчик. Может, он с улицы! Женщины с таким бюстом вымерли. Успокойся!
Лида, всхлипывая, прижалась к мужу:
— Ладно, мир. А что бы подумал ты, если бы Шалава притащила чужие кальсоны?
Оба засмеялись, радуясь, что скандал позади.
Тут снова вошла Шалава, держа в зубах тряпку…
Лиза засмеялась сквозь слезы:
— Кальсоны заказывали?!
Вадим вырвал из пасти материю.
— Носок! У-у, воришка!
— Выбрось! — Лида прильнула к мужу всем телом.
— Погоди! Чей это носок?!
— Ну не мой же!
— Посмотри на размер! — Вадим приставил носок к своей ступне.
Носок был в два раза больше. Вадим вскочил и, как только что жена, закружил по комнате.
— Кто у тебя был в этом носке?
— Вчера был водопроводчик! — Лида покраснела.
— Интересный засор в ванной был, если человек раздевается и ныряет!
«Спокойствие! — Лида прижала ладони ко лбу. — Какая чушь! Неужели Сергей? Нет! Интеллигентный мужчина, переводчик, уходит по-английски, не прощаясь, в носках. Михаил? Бывший разведчик. Пароли до сих пор помнит, носка не оставит…»
Вадим присел перед пуделихой:
— Так нас опозорить! Все! Семья рушится!
Шалава кивнула.
Вадим выскочил на лестницу, комкая в кармане бюстгальтер: «Всех обойду. Кому подойдет лифчик, ту и убью!»
Лида отревелась, оделась, накрасилась.
— Поеду к Семену, не могу оставаться в этом дурдоме.
Она ушла, забыв запереть дверь.
Шалава выбежала на балкон, тявкнула. Сидевший напротив дома барбос метнулся в парадную, проскользнул в приоткрытую дверь.
Шалава лежала на кровати Карпухиных, кокетливо свесив язык. Пес прыгнул в постель и прижался к Шалаве.
В это время наверху затопали, закричали: «Где мои носки?! Сколько раз говорил, не вешай на балкон, ветром сносит! Единственные носки! Еще и лифчик?! Поздравляю! Мало того, что есть нечего, так теперь еще и не в чем!»
Потолок задрожал. Барбос залез под кровать. Долго ворчал, наконец вылез, держа в зубах клок рыжей шерсти. Глаза налились кровью. Шалава зажмурилась: «Черт! Вчера заходил Рекс! Идиот старый линяет. Но он брюнет, а этот рыжий… Кто же тут был и у кого?»
Ну и семейка!
Таблеточка
Лекарство привезли из Америки — фантастика!
Зубная боль, импотенция — мелочи! Таблетку проглотил — и порядок!
На все про все — таблеточки три!
Только не продешевить, на ерунду не потратить!
На праздник напился, голова с утра заминированная. Муха волос на лбу зацепила — взрыв!
Рука таблетку нашарила, кинула в рот.
Через пять минут как огурчик! Глаза, до того мутные, карие, стали ясные, синие! Волосы дыбом, а до того их вообще не было!
Чудо-таблеточка! Осталось их две!
Выложил обе на подоконник. Пересчитываю.
Вдруг телефон. Я к нему. Алло! Алло! В это время воробей обе таблетки — чирик!
Чуть в окно следом не вылетел. Отдай, сволочь!
А воробей заглотил, гордый стал. Голубя с ног сшиб. Заклекотал по-орлиному. В небо взмыл, к журавлиной стае пристроился и уже впереди летит вожаком!
А ведь на его месте мог лететь я!
Бегемот-именинник
Согласитесь, день рождения не каждый день. У бегемота — тем более!
Именинник полполяны занял, поздравления принимает, а сам нервничает, чтобы в грязь лицом никого не ударить.
Тут тигр с женой появляется. Бегемот ножкой шаркает:
— Спасибо, что нашли время! Только вас тут и не хватало!
И краем уха слышит — рявкнули сзади. Мать честная, лев с очередной львицей!.
Бегемот как мог круто разворачивается:
— Кого я вижу! Да еще обновка-жена, в смысле жена в обновке…
Тут до бегемота дошло: к тигру встал задом! И обратно передом разворачивается. А тигр уже принял, ему что с задом, что с передом беседу вести, он про политику…
Тут сам слон с семейством пожаловал!
Бегемот к слонам с распростертыми, топча, как говорится, невзирая на лица.
Приглашенные соловьи засвистали. Бегемотиха в крик:
«Дамское танго! Дамское танго!» К слону скок, ножкой шарк — и закружилися.
Ох и дали они кадриль! Это надо было видеть! Но видеть довелось не всем, поскольку места было мало, а жертв много!
Когда рванули к столу, вообще стон стоял!
Доели гости до крошечки и разбрелись.
Бегемот с супругой в озеро плюхнулись, часа три отмокали.
— Ты у меня дипломат! К каждому подошел, никого без внимания не оставил!
А по лесу летел слух: «Какое бегемот хамло! К нему с чистым сердцем, а он ко всем задницей норовил! К каждому персонально!»
Мораль: как ни крутись, к кому-то всяко задом окажешься!
Выходит, вежливый тот, у кого и тут и там перед. А это только у настоящей интеллигенции.
Во сне и наяву
— Доктор, помогите, пожалуйста!
Каждую ночь снится одна и та же женщина! Третий месяц! Видеть ее больше не могу!
— У вас с ней что-нибудь было?
— Во сне?
— Наяву.
— Наяву ничего, честное слово. Она и во сне близко не подпускает
— Тогда зачем снится?
— А черт ее знает, доктор. «Не трогай меня! — кричит. — Уйду к Потапову! Он настоящий мужчина!»
— Ну так пусть себе уходит к Потапову, если думает, что он настоящий мужчина.
— А я ей что говорю? «Пошла ты», — говорю. Вот так я ее, по-мужски.
— Это наяву?
— Нет — во сне!
— А она что?
— Она? Орет: «Да ты посмотри на себя, образина! Такая женщина тебе может только присниться, козел!» Оскорбляет фактически.
— И вы всю ночь это терпите? Да я б такую…
— Вы же их знаете, доктор. Женщина! Сразу в слезы. Оделась, ушла. Дверью как жахнет. Штукатурка сыпется. Соседи в стену дубасят: «Прекратите хулиганить!»
— Это все во сне?
— Нет, это уже наяву. Так хлопает дверью — я caw: просыпаюсь!
— Господи! Возьмите снотворного, выкиньте ее из головы и спите спокойно.
— Так не пойдет, доктор! Без нее останусь совсем один…
