Джо Листик - Сексуальный переворот в Оушн-Сити
– Что бы ты сказала, если бы завтра я вдруг стала мужчиной? – наконец, решившись, быстро спросила Нэнси.
– В смысле?! – вопросом на вопрос ответила подруга.
– Ты можешь представить меня мужиком?! – нетерпеливо пояснила Шерер. Линн коротко хохотнула.
– Наверное, с трудом! Я бы подумала, что накануне перепила текилы! – ответила она со смешком.
В трубке раздалось сопение Нэнси.
– Так ты считаешь, что человек не сможет за ночь изменить свой пол? – задала она очередной вопрос.
Томпсон опять засмеялась.
– Конечно, сможет! – охотно подтвердила она. – Особенно, если этот человек – женщина, которая переспала с хорошим фокусником!
После этих слов сопение в трубке лишь стало громче.
– А если я скажу, что знаю, как минимум, четверых людей, которые умудрились это сделать в считанные часы?! – торжествующе спросила Шерер.
Теперь смех на другом конце линии был просто неприличным.
– Нэнси, оставь свои истории для босса, – все еще смеясь, посоветовала подруга. – Уж я-то знаю, как ты хочешь в Палм-Спрингс!
Эл вернулся в свою гостиницу за полночь, мысленно проклиная подружку лапочки-Эдны, которая не позволила той повеселиться по полной программе. Едва он успел войти в вестибюль, как ему наперерез бросилась стройненькая смазливая девица в розовой футболке и кожаных шортах.
– Мистер Перкинс? – спросила она, сияя от радости и, не дожидаясь ответа, сунула ему свою визитку. – Я из «Оушн-сити ньюз»…
«Черт бы побрал этих репортеров!» – мелькнуло у Эла, который не любил незапланированных встреч с прессой. Тем не менее, он скользнул взглядом по тексту на карточке.
– Забавно, если верить визитке, на вас должны быть брюки, – безразлично заметил он, продолжая идти по направлению к лифтам.
Девица моментально перестала улыбаться.
– Но это как раз то, о чем нам надо поговорить!
– Я себя неважно чувствую, – Эл даже не сбавил шаг.
Девица тоже оказалась настырной.
– Профессор, я понимаю: семинар по внеземным цивилизациям, напряженная дискуссия… Но, поверьте, наш случай заслуживает особого внимания! – она забежала вперед и решительно загородила Перкинсу путь. Тот остановился и недовольно глянул на часы.
– О'кей, у вас не больше пяти минут.
У себя в номере Перкинс, прежде чем заставить девицу повторить всю историю в подробностях, заскочил в комнату к секретарю.
Старк за столом просматривал вечернюю почту.
– Джек, – обратился к нему Перкинс. – Как можно скорее наведите справки об этом парне, – он протянул секретарю визитку Джонсона. – Да, и пока ни в коем случае не упоминайте мое имя!
Старк внимательно взглянул на карточку.
– Хорошо, сэр, – кивнул он. – Думаю, это не займет много времени.
Старый секретарь справился с поручением в течение получаса и затем сообщил конфиденциальную информацию хозяину.
– Отлично, – поблагодарил его Перкинс. – Я примерно так и думал.
Добытые Старком сведения косвенно подтверждали рассказ Джонсона, а также его безупречную репортерскую репутацию. Последнее обстоятельство оказалось для Перкинса определяющим, и после минутного колебания он все же решил рискнуть.
Уже через десять минут после этого разговора возбужденный до предела Джонсон бегал по апартаментам Эла, то и дело спотыкаясь на своих высоких каблуках. Сам Перкинс сидел в глубоком кожаном кресле и наблюдал за ним с невозмутимым видом. Он все еще прикидывал в уме, какие дивиденды сможет получить, связав свое имя с беспрецедентным событием.
– Вы только что заявили, что звезды способны изменить пол человека!!! – журналист едва владел своими эмоциями. – Но это полностью противоречит всем мыслимым законам природы!
– Меня забавляет ваша недоверчивость, – Перкинс улыбнулся одними губами. – Я ведь сказал: сила звездной энергии безгранична. Своим биополем я лишь сконцентрировал ее тончайший пучок на маленьком участке земной поверхности…
– И волей случая этот пучок попал прямо в кабинет Николса в мэрии, – прерывающимся голосом продолжил его мысль Джонсон. – Грандиозно! Это мировая сенсация!!!
– Не сомневаюсь, – Перкинс был спокоен, как сфинкс. – Но мне чужда погоня за славой. Вот почему все эти дни я и пальцем не шевельнул, чтобы привлечь внимание толпы. Ибо: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом»…
– Вы правы: всему свое время, – Джонсон все еще был потрясен услышанным. – Постойте, а газовый баллон? – вдруг вспомнил репортер и буквально замер посреди комнаты. – Неужели нельзя было обойтись без него?
Перкинс снисходительно улыбнулся.
– Увы, мой друг, это чья-то глупая шутка, – он поднялся из кресла и подошел к огромному окну, за которым был виден ночной океан и пустынный пляж. – У любого мэра в любом городе мира найдется приятель, способный при случае подкинуть свинью.
– Пожалуй, – кивнул Джонсон и тоже подошел к окну. – Между прочим, у Николса превращение было неполным.
– То есть, как?! – насторожился Перкинс.
– Он изменился лишь ниже пояса… Понимаете?… Вверху – мужчина, внизу – женщина!
– Мутант, что ли? – недоверчиво покосился на него профессор.
– Скорее, гермафродит…
Перкинс неопределенно пожал плечами.
– Вероятно, накладка: знаете, всегда трудно предусмотреть мелочи. Надеюсь, он не в претензии?
– Не то чтобы очень, но…
Перкинс не дал ему договорить.
– Вот и отлично! – воскликнул он, желая переменить тему. – Давайте лучше обсудим, что мы сегодня скажем человечеству.
Прежде чем расстаться, они проговорили с Джонсоном еще около двух часов. Наконец, репортер удалился в сопровождении величественного Старка.
Когда секретарь вернулся, Перкинс уже стоял посреди комнаты с бутылкой бургундского в руке, блаженно улыбаясь своим мыслям.
– Я проводил ее до самого лифта, – доложил Старк.
– Отлично, Джек… В эту ночь судьба преподнесла нам фантастический подарок!!!
Перкинс взял из бара два хрустальных фужера и, откупорив бутылку, наполнил вином.
Один из бокалов он протянул секретарю, другой взял сам.
– Сэр, если я правильно понял, проблема рекламы нашего Тихоокеанского турне уже решена?
Перкинс хитро улыбнулся.
– Только идиот мог упустить такой шанс! – он решительно поднял фужер. – За грядущий успех!
– В союзе со звездами! – поддержал его Старк.
Глава 24
– Отличное утро, Малыш!
– Да, босс. Лучше не бывает!…
Глюкман и Колхейн только что вылезли из «Кадиллака» и с наслаждением вдыхали свежий океанский воздух. Отсюда, с автостоянки, пляж «Тропикана» выглядел удивительно мирным и привлекательным.
Глюкман обошел машину и направился к своему бунгало, до которого по прямой было не больше ста метров. Колхейн закрыл двери и включил сигнализацию. Потом он быстро догнал босса, неторопливо бредущего по песку.
– Подумать только, послезавтра мне стукнет пятьдесят, – Глюкман редко делился мыслями вслух, но сегодня у него было лирическое настроение. – Кажется, в сорок четыре Джек Кеннеди уже стал Президентом… – добавил он с легкой завистью.
– Я слышал, ему не повезло с охраной, – откликнулся Колхейн.
Глюкман, оценив шутку, ухмыльнулся.
– Ты прав, в Белом Доме нам пока делать нечего. К счастью, и здесь можно найти занятие по душе.
– Вы о порошке? – спросил, не удержавшись, охранник.
– Нет, Малыш, порошок – всего лишь трамплин. Через пару лет я куплю себе казино в Рино или Вегасе и тогда о наркотиках можно будет забыть: с ними слишком много хлопот.
– Наверно, я смог бы организовать охрану в вашем казино, – подумав, намекнул Колхейн.
Глюкман посмотрел на него и мотнул головой.
– Поверь, Джонни, эта роль не для тебя. Мне важно, чтобы ты всегда был где-то рядом.
Они почти дошли до бунгало и Колхейн, у которого в холодильнике было полно пива, уже мысленно открывал первую банку, когда за спиной внезапно раздалось громкое противное завывание.
– Какой мерзкий звук! – поморщился Глюкман.
– Босс, – остановил его Колхейн. – Кажется, это наша машина…
Лео Глюкман не отличался особым проворством и подбежал к стоянке, когда Колхейн уже выключил сирену. На переднем крыле пылали пятна желтой аэрозольной краски. Такие же следы Колхейн позднее обнаружил на заднем номере и хромированном бампере машины.
– Проклятие! – выругался Глюкман, оглядываясь по сторонам. – Если я узнаю, кто это сделал…
Они опять включили сигнализацию и побрели к бунгало.
– Подонки, они даже не представляют, на кого замахнулись! – неистовствовал Глюкман.
– Уверен, это чья-то ошибка, – пытался успокоить его Колхейн.
– Плевать! У них она будет последней!
Глюкман с Колхейном не успели пройти и половины пути до бунгало, как вновь услышали знакомое завывание. Молча переглянувшись, они опрометью бросились назад к стоянке.
На этот раз Лео прибежал почти одновременно с охранником. У «Кадиллака» был спущен скат и безжалостно разбита левая передняя фара.
