Джо Листик - Сексуальный переворот в Оушн-Сити

Джо Листик

Сексуальный переворот в Оушн-сити

Алке

Хотя на карте Соединенных Штатов есть несколько городов с названием Оушн-сити, калифорнийский О.-с. – плод авторского воображения. Все персонажи этой книги также вымышлены и их сходство с реальными лицами, живыми или уже умершими, случайно.

Кошка явно нервничала. Она металась по небольшой проволочной клетке и жалобно мяукала, словно призывая на помощь. Эта серая в темную полоску кошка, кажется, всем своим существом ощущала надвигающуюся катастрофу и, если бы могла мыслить, то, наверное, сочла бы этот влажный и душный вечер в старом калифорнийском сарае последним в своей кошачьей жизни. Но мозг животного был слишком мал для умозаключений, и серая кошка бегала по клетке, повинуясь лишь природным инстинктам, которые вовсю трезвонили об опасности.

Клетка с кошкой стояла на навесной полке в углу полутемного захламленного помещения рядом с двумя другими клетками размером поменьше, в которых копошились рыжие морские свинки. В отличие от полосатой соседки, свинки вели себя спокойно и с аппетитом уплетали кукурузные зерна, щедро насыпанные в кормушки.

Когда дверь помещения открылась и на пороге появился невысокий худощавый человек в очках и не очень чистом халате, кошка перестала мяукать, замерев в напряженном ожидании. Человек подошел к клетке и, заметив, что кошка смотрит на него, не сводя глаз, улыбнулся.

– Волнуешься, детка? – он склонился над клеткой.

Бледное, плохо выбритое лицо с длинным тонким носом и большими удивленными глазами за стеклами очков, острый упрямый подбородок, взлохмаченная, поредевшая с годами шевелюра – вот, пожалуй, и все, что сейчас видела перед собой полосатая пленница.

Неожиданно кошка мяукнула, показав мелкие острые зубы.

– Знаю, ты мне не веришь, – голос человека в очках был почти ласковым. – А ведь когда-нибудь тебя назовут самой знаменитой киской планеты, – сообщил он и тут же добавил: – Благодаря мне, между прочим!

Заманчивое обещание не произвело на кошку впечатления. Она по-прежнему была начеку и неотрывно смотрела в стекла очков говорящего своими круглыми настороженными глазками.

– Правда, перед триумфом придется поискать деньжат, – тяжело вздохнул очкастый. – Без них мне не получить патент…

Вспомнив о финансовых проблемах, человек нервно передернул плечами, затем достал из кармана носовой платок и громко высморкался. Кошка опять мяукнула.

– Только не напоминай о банкирах! Ладно? – он спрятал платок в карман. – Этим мерзавцам нужны гарантии…

Кошка снова раскрыла пасть, и на этот раз ее тихое «мяу» заставило человека вздрогнуть.

– Что? Университеты?! Черта с два!!! – взвизгнул он и стал взволнованно расхаживать перед клеткой. – Тамошние умники просто обожают греть лапы у чужого камина, – пояснил очкастый то ли кошке, то ли самому себе и, понизив голос, добавил: – В любом случае, до получения патента – о газе никакого трепа.

Последняя фраза, кажется, произвела на кошку впечатление, и она наконец умолкла.

Человек словно ожидал этого момента: он быстро подскочил к клетке, осторожно снял ее с полки и направился к двери.

В соседнем помещении, которое было более светлым и просторным, очкастый извлек кошку из заточения и, держа за загривок, придирчиво осмотрел. Только после этого животное было заключено внутрь миниатюрной газовой камеры, похожей на стеклянный куб с герметично закрывающейся передней дверцей

Газовая камера стояла на большом лабораторном столе рядом с пультом управления и через коллектор соединялась с дюжиной баллонов различных цветов и размеров, выстроившихся вдоль стены на специальных подставках. Кроме баллонов, у стен размещалась разнообразная измерительная аппаратура, работу которой анализировал портативный компьютер.

Убедившись, что дверца камеры надежно заперта, человек мельком глянул на коллектор с желтой газовой смесью и перешел к пульту управления. Там, среди множества разноцветных мигающих лампочек, его сейчас интересовал лишь индикатор готовности газовой смеси. Смесь была в норме, и человек сдержанно улыбнулся.

– Ты сделаешь это, Барни, – подбодрил он самого себя и вдруг вспомнил, что кошке внутри камеры, наверное, тоже нужна поддержка.

– Зажмурься, если страшно, – посоветовал очкастый пленнице. – А я за тебя сосчитаю до двадцати.

Но кошка проигнорировала совет. Вместо того чтобы зажмуриться, она повернула голову и взглядом проследила за действиями очкастого. Кошка успела заметить, как тот протянул руку к коллектору и повернул кран. Мгновением позже в камеру ворвалась желтая газовая струя, и видимость стала быстро ухудшаться.

В детстве серую кошку не учили задерживать дыхание, но даже если бы и учили, это вряд ли бы сейчас ей помогло. Находясь внутри стеклянного куба, кошка была обречена дышать желтым, отвратительно пахнущим газом. И она дышала им, бессмысленно вращая головой и уже не замечая того, с каким напряженным вниманием следит за ней через прозрачную стенку человек в очках…

Глава 1

Для встречи они выбрали итальянский ресторан в Ривер-сайде. Чумак приехал первым, и Камакин, заметив его за столиком у окна, сразу понял, что долгожданный час пробил: они с Дьяком, наконец, получат работу!

В своем безупречном светло-сером костюме и галстуке с бриллиантовой заколкой полный благообразный Чумак напоминал стареющего сенатора. На его фоне Дьячкофф в джинсах и Камакин в поношенном клетчатом пиджаке и китайских кроссовках выглядели плебеями.

Макс и раньше помогал Чумаку улаживать кое-какие деликатные дела, и тот всегда высоко ценил эти услуги. Временами у Камакина даже возникало подозрение, что Чумак считает его едва ли не самым крутым парнем к востоку от Миссисипи. И хотя сам Макс оценивал себя гораздо скромнее, ему льстило, что толстяк видит в нем нового Аль Кашне.

На этот раз Камакин изменил привычке и приехал с напарником. Он не был уверен, что поступает правильно, однако обстоятельства оказались сильнее.

Из огромного ресторанного окна Чикаго был виден, как на ладони, но город никого не интересовал: Дьячкофф сосредоточенно уничтожал внушительную порцию спагетти под грибным соусом, а Камакин с Чумаком толковали о деле. Разумеется, по-русски, для полной ясности.

Для начала Чумак подробно рассказал о своем бывшем компаньоне, некоем Леве Кликмане, с которым они года полтора спекулировали дизельным топливом по всей Пенсильвании.

С этим парнем, по словам Чумака, ему удалось сколотить приличный капиталец, прежде чем подлый Кликман тайно перевел куда-то все их деньги и затем дал деру.

На поиски беглеца была потрачена уйма времени и средств, но того и след простыл. С тех пор прошло несколько лет.

– Между прочим, этот ублюдок еще жив, и теперь я знаю, где его нора. Кстати, Леву там уже зовут Глюкманом! – авторитетно подытожил Чумак, и его пухлая ладонь с огромным золотым перстнем на безымянном пальце звучно хлопнула по столу.

Хлопок заставил Эдика вздрогнуть и, взглянув на Камакина, он неохотно отложил вилку в сторону.

– Где его нашли? – Макс спросил об этом так, будто речь шла о старом башмаке.

– Есть в Калифорнии райское местечко, – осклабился толстяк. – У Левчика отличный дом, доходный бизнес… Говорят, эта сволочь даже умудрилась пролезть в тамошний Городской Совет, – добавил он с нескрываемой обидой.

Камакин промолчал, но и так было ясно, что Кликман-Глюкман на Западе не бедствует.

Чумак порылся в кармане пиджака и выудил небольшое фото.

– Полюбуйся, – процедил он, передавая карточку Камакину.

Тот мельком глянул на фото немолодого холеного господина с черными, заметно поседевшими на висках волосами и дымящейся кофейной чашкой в руке, и тут же сунул его напарнику.

Дьячкофф отреагировал не сразу.

– Когда сделали фотку? – небрежно спросил он, пытаясь копировать интонации Макса.

– Неделю назад, ковбой, – буркнул Чумак. – Видишь, кофе еще не остыл.

И хотя последнее замечание было явной издевкой, Дьячкофф важно кивнул своей круглой лысеющей головой.

– Послушай, Боря, – отозвался Камакин, когда Чумак объяснил им суть предстоящего дела. – Этот парень увел у тебя около трехсот тысяч… С какой стати мы будем требовать с него пол-лимона?

Ладонь Чумака опять бесцеремонно грохнула по столу.

– А мои переживания, по-твоему, ничего не стоят?! – совершенно искренне возмутился он. – И потом, мне нужно заплатить вам за работу.

Довод был разумным, и Камакин кивнул:

– Чудесно. И сколько нам перепадет?

– Джентльмены, – помедлив, откликнулся Чумак. – Полагаю, пятидесяти тысяч на двоих будет достаточно.

– Шансы возрастут, если добавишь еще полсотни, – тотчас оживился Камакин. Макс откровенно блефовал, но игра стоила свеч.