Мартти Ларни - Прекрасная свинарка
Доктора Куйвалайнена не приговорили ни к лишению свободы, ни даже к штрафу, ведь он занимался исследованиями, содействуя развитию финской науки, но все же после всего случившегося его уже не приглашали во дворец президента на балы по случаю Дня независимости. Древесно-сахарный завод объединения «Карлссон» прекратил производство сахара из кленового сиропа. Остатки продукции пришлось распродать по цене пятьдесят марок за килограмм. Все понесенные объединением убытки возместила государственная казна, поскольку даже канцлер юстиции не мог найти в деятельности объединения никаких признаков обмана. Я была счастлива тем, что отделалась от сахарного производства, но зато для Энсио такой исход означал душевную травму. Еще и по сей день он отказывается верить, что Финляндия не обетованная страна сахарного производства.
Когда древесно-сахарный завод закрыли ввиду полной нерентабельности, Энсио впал в глубокую мрачность. Я пыталась его утешить, напоминая, что разведение сахарной свеклы тоже ведь сопряжено с неприятностями, поскольку заводы могут работать лишь несколько месяцев в году; что же касается главной причины кариоза, то ее, в недалеком будущем, бесспорно, начнут ввозить из-за границы. Но он только понуро мотал головой, повторяя:
— Как же быть с моими лесами?
— Они всегда приносят выгоду. Бумага, сосновая смола, спирт, дрожжи…
Он улыбнулся вымученной улыбкой старого инвалида и тихо, со вздохом проговорил:
— Да, но все это не приносит кариоза… Мне так хотелось, чтобы сыновья доктора Куйвалайнена открыли свою практику!..
— Они ее откроют. И тогда их отец сможет прекратить свою практику. Оставь все эти мысли, пойдем лучше со мною завтракать. У меня тоже имеются кое-какие новые идеи.
Лицо моего компаньона просветлело.
— Минна, ты просто ангел!
— Ошибаешься. Ангелом бывает только жена вдовца.
Глава одиннадцатая
ЗЕЛЕНЫЕ КОТЕЛКИ
Неудача с производством деревянного сахара едва не лишила объединение «Карлссон» доброй и незапятнанной славы (некоторые газеты делали все, чтобы очернить мою фирму), но Энсио спас ее в последний момент. А именно — по его совету мы стали производить сахарин. В то же время мы оборудовали маленький заводик жестяной тары, который начал выпускать практичные и красивые коробочки для сахарина. Разбогатевшие на войне почтенные граждане покупали коробки в ювелирных магазинах, а простые люди, живущие на зарплату, постоянно довольствовались добротными изделиями нашего объединения; к тому же полпроцента чистого дохода, приносимого жестяными коробочками, объединение жертвовало на различные благотворительные цели, и это избавило нас от бремени налогов. Дурная слава Лукреции Борджиа оказалась намного долговечнее, нежели ее поразительная красота. Я пока что нисколько не опасалась преждевременной утраты какого-нибудь из атрибутов успеха. Мне было только сорок лет, и никакими вспомогательными средствами косметики я еще не пользовалась. Что же касается моей славы, то она стала еще громче прежней с тех пор, как я начала бескорыстно служить общественному благу.
В один прекрасный день мне сообщили, что на нескольких пароходах доставлены различные продовольственные, галантерейные и бакалейные товары, завалявшиеся на армейских складах Соединенных Штатов. Шоколад, лярд, москитное масло, паста для бритья, сироп «кока-кола», тальк, открытки с видами и солдатские ботинки — всем этим торговать было нетрудно, но в общей массе лежалого довольствия имелось много изделий, не находивших сбыта.
— Мадам Карлссон-Кананен, — обратился ко мне начальник отдела министерства, которому пришлось заниматься изучением и распределением завали, полученной из-за океана, — не можете ли вы нам помочь? Министр З. рекомендовал мне проконсультироваться с вами. Вы контролируете такой широкий сектор производственной и торговой жизни в нашей стране, что наверняка сможете дать нам мудрые советы.
— О каких изделиях идет речь? — спросила я чиновника, который производил впечатление человека искреннего и жизнерадостного. Видно, он не особенно печалился о распределении американских товаров.
— Ни оптовые, ни рознично-торговые предприятия не желают брать вещи, предназначенные для тропического климата, как, например, дубинки для борьбы со змеями, мазь от песчаных блох, снадобья для бальзамирования и учебники японской грамоты…
— Кому же они в Финляндии могут понадобиться! — воскликнула я сочувственно. — Все это и у меня не вызывает никакого интереса.
— К счастью, такого рода предметов очень мало, мы можем, наконец, подарить их музею какого-нибудь миссионерского общества. Но возникает вопрос о некоторых других товарах, имеющихся в огромном количестве. О возможности их использования мне и хотелось бы потолковать с вами, госпожа экономическая советница…
— Не советница, а просто госпожа…
— Простите, простите… Я был уверен, что вам уже объявлено… Ну, ладно… пусть это пока остается тайной…
Стараясь скрыть свою неловкость, он начал быстро листать списки товаров и продолжал:
— Когда при распродаже с аукциона покупают сразу «весь скарб», то там наряду со столовым серебром оказывается фикус и старая качалка. Мы тоже в некотором роде купили «весь скарб» и теперь, выражаясь аллегорически, погибаем, заваленные всеми этими фикусами и качалками. На таможенных складах лежат, ожидая своего покупателя, две большие партии неликвидных товаров: канадских лесных лыж и плотного шляпного фетра.
— Шляпного фетра? — удивилась я. — Но ведь на него как будто должен быть спрос.
— Да, конечно. Все дело в том, однако, что министерство приняло решение продать фетр и лыжи только оптом, в одни руки. Иначе говоря, хотите купить канадские лыжи, покупайте заодно и фетр, и наоборот. Не улыбайтесь, сударыня, такое решение было принято единогласно и теперь уж с этим ничего не поделаешь.
Я не решалась сколько-нибудь обнадеживать его, пока не познакомлюсь с образцами и не поговорю с моим мудрым советником Энсио Хююпия. Время для разговора я выбрала неудачное: раннее утро, когда большинство людей страдает хронической брюзгливостью. Умные люди поэтому выбирают профессию актера, чтобы иметь возможность спать до полудня. Энсио не нужно было, конечно, менять профессию, только бы он с вечера несколько экономнее пользовался алкоголем, потому что чем более высокого градуса достигал он вечером, тем на более низком уровне оказывался поутру. Когда я рассказала ему о канадских лыжах и о фетре, он обеими руками схватился за голову и взмолился:
— Пощади, добрая душа! У меня и так голова раскалывается на части! Довольно с меня благотворительной деятельности… Впрочем, ты ведь имеешь право сама решать… Во всяком случае, я возражаю.
Я не могла осуждать моего компаньона за мнение, несогласное с моим, ибо если два человека всегда высказывают одно и то же мнение, то один из них просто лишний. Кроме того, у мужчин наблюдается естественная склонность не только к мании величия: для сохранения своего божественного самомнения они считают необходимым по каждому вопросу возражать против предложений, которые вносит женщина. Уродливое воспитание приучило их требовать от женщины любви, почтения и притворства.
И все же для меня явилось в какой-то мере сюрпризом, когда во второй половине дня Энсио пришел ко мне в кабинет с сияющими глазами и веселой улыбкой во весь рот. Он просил извинения за свою утреннюю раздражительность («Как мне избавиться от этой чертовой мигрени?») и сказал, что получил образцы лыж и фетра…
— Захватил их по пути в аптеку…
Но он не ограничился тем, что раздобыл образцы. Он успел пригласить в Правление нашего объединения экспертов и специалистов по лыжам и фетру — на вечернее совещание. Он также пригласил на это совещание в качестве наблюдателя заведующего рекламой нашего объединения, поэта Олави Хеймонена, который опубликовал наконец свой первый сборник стихов. В честь такого события он отрастил усы и приобрел трость. Об этом поистине великолепном чудаке я еще расскажу в одной из следующих глав. Здесь надо только отметить, что он действительно родился поэтом — и это было несчастьем для него.
Сведущие специалисты дали свое авторитетное заключение, разумеется, за хорошее вознаграждение, и плановому отделу объединения пришлось работать с полной нагрузкой и даже сверхурочно. Фетр и лыжи со склада лежалых товаров перешли в ведение объединения «Карлссон». На канадские лыжи сразу же нашлись покупатели. Пять тысяч пар были проданы государственным лесным хозяйствам в Северную Финляндию. Из этих лыж изготовляли отличные приспособления для сушки обуви в лесных лагерях лесорубов, ими заменяли продавленные сетки на старых кроватях, из них делали спицы для прочистки трубок, дорожные вешки, гладильные доски и сухую растопку для печей. Один лесничий попробовал использовать эти лыжи по их первоначальному назначению, но попал в больницу. В свидетельстве о его болезни было написано неразборчивым почерком по-латыни: fractura femuris complicata и по-фински: осложненный перелом бедра при падении на канадских лесных лыжах.
