Зарисовки в рассказах - Владимир Войновский
— Еще! — попросил я.
— Потерпи. Вот доедем до гостиницы, там и покушаешь всласть. Хорошо?
— Угу!
Многочисленные сумки, из которых состоял наш багаж, мы погрузили в такси и поехали. Все было интересно, но главное — рядом со мной сидел мой любимый папа. Ехали недолго. Какая-то гостиница, больше похожая на сарай. Вошли в комнату, в которой, кроме двух железных кроватей и небольшого столика, ничего не было. Эта комната послужила нам жильем только до следующего утра.
На следующий день мы стояли (Иринка спала на руках у мамы, а я дремал, сидя на коленках у папы) на автобусной станции в небольшом городке Елизово.
— Так, встаем. Быстро. Быстро. Наш автобус подъехал.
Часть сумок и чемоданов были расставлены в багажном отделении, часть в салоне автобуса рядом с нами.
Дорога с восточного до западного побережья полуострова. Ни с чем не сравнимая дорога поперек всего полуострова, рекордсмен по количеству выемок, ямок, колдобин и пыли. Живописная природа окружала эту дорогу. Непрекращающаяся цепь сопок, идущая на добрые две сотни километров. Мосты через быстрые реки. Озера поразительной чистоты и голубизны. Березы с необычно изогнутыми стволами и редкими кронами. Разнообразные и многочисленные кустарники.
Дорога забирает очень много сил. Ехали долго. Наконец-то приехали в поселок Усть-Большерецкий. Так как дорога дальше была еще хуже, а точнее, ее вообще не было, то автобус до поселка Октябрьский не шел. Всех пассажиров, добирающихся до него, разместили в здании поселковой школы. На дворе было лето, и она отдыхала, готовясь к новому учебному году.
Дальнейший путь мы продолжили на следующий день. Пассажиры разместились в будке грузовой машины. Не спеша она смогла доехать своим ходом до места с названием Мыс Левашова. Здесь машину ожидал большой гусеничный трактор. Пассажиры называли его бульдозер. Взяв машину на буксир, трактор свистнул и потянул её по песчаной насыпи между морем и речкой.
Возле пограничной заставы наш кортеж ненадолго остановился для проверки паспортов. Застава располагалась на расстоянии трех километров от поселка. Отцепив от трактора машину, мы продолжили путь.
Наконец-то, спустя почти неделю после вылета с Крымского полуострова, мы достигли нашей конечной цели.
Велосипед
Около суток мы отсыпались. Потеряв день и ночь. Путая вечер и утро. Жизнь потекла своим чередом, набирая ритм и приходя в гармонию.
— Вовка, смотри, во дворе мальчики гуляют. Одевайся. Иди познакомься.
— Не хочу.
— Да ладно тебе. Видишь, для ребенка все новое. Может, ему страшно. Привыкнет. Сам пойдет.
— Пока привыкнет, лето пройдет. Иди, сынок, погуляй. Я сейчас тоже пойду. Хочешь, пошли вместе.
— А ты куда?
— Я в сарай. Пойдем, посмотрим, что там от прежних хозяев осталось?
— Угу!
Папа помог мне одеться. Оделся сам. И мы вышли на улицу. Во дворе гуляли мальчишки моего возраста. Каждый из них катался на собственном двухколесном велосипеде с маленькими откидными колесиками. Пока отец возился в сарае, я подошел к ребятам.
— Пливет!
— Здлавсте!
— Угу!
— Ты кто?
— Вова! А ты!
— Я Андлей, а он Иголек! Давай длужить!
— Давай!
И мы начали дружить. Я никогда до этого не катался на таких велосипедах. У меня в Крыму остался трехколесный, но он с тонкими колесиками.
— Дай покататься.
— Не-ет! Мой велосипед!
— Дай!
— Мой велосипед! Моя бабоська!
— Ай-ай.
Дружба — дружбой, а свое всегда ближе. Помню, мы тогда чуть-чуть не подрались. Я отнимал велосипед у Андрея. Андрей его не отдавал. Когда я все ж таки умудрился отнять велосипед, он принялся отбирать велосипед у Игоря. И такая карусель продолжалась бы еще долго. Нас разняли родители. Мы все трое были в слезах. Каждый жаловался и еще пуще прежнего начинал орать. В конце концов родители устали слушать детский ор и повели нас домой. Вот так прошло первое знакомство.
— Папа, купи мне велосипед! Такой вот как у Андлюши и Иголька. Бабаська.
— Какая бабаська?
— Да бабочка! Велосипед называется бабочка. Правильно, сынок? — спросила мама.
— Да!
— Хорошо. Вот зарплату получу и куплю.
Что такое зарплата и когда она будет, я, конечно, не знал. Скоро меня начали водить в детский садик. Мы ходили в него вместе с Андреем и Игорем. Нередко, задержавшись на работе, родители забирали нас из садика очень поздно. Иногда, когда родители Андрея или Игоря работали на рыбокомбинате во вторую смену, мы всей компанией оставались ночевать в садике. Так незаметно прошло лето. Наступила и быстро закончилась с первым снегом короткая осень. Играя в снежки, строя снежные крепости и катаясь на санках, я как-то незаметно для самого себя забыл про велосипед. Однако с приходом лета моя мечта о велосипеде вернулась. Я не отставал от родителей. Не знаю почему, но родители были неприступны и велосипед мне не покупали.
Недостаток витаминов привел к тому, что мои молочные зубки начал поедать «злобный кариес». Первая запущенность. Первая зубная боль. Первый страх перед бормашиной. Каждый поход к зубному врачу сопровождался душераздирающими криками, морем слез и, как следствие, очередным синячком на детской попке. При входе в кабинет я упирался ногами и руками в дверные косяки. Я переворачивался в кресле. Ловил руки врача. Вертел головой. Болтал, что было сил ногами, пытаясь опрокинуть стеклянный столик или попасть по ненавистной бормашине. Терпение врача и родителей, которые втроем не могли со мной справиться, было на пределе, но в конечном итоге я выходил «победителем». Посещения врача закончились, а зубная боль осталась. Папа пошел на первую хитрость, пригласил к нам домой врача. Он работал в студенческом отряде.
Молодой и веселый доктор пришел к нам домой с небольшим чемоданчиком.
— Здравствуй, малыш!
— Здрасте!
— Зубики болят?
— Угу!
— Давай поиграем в больничку. Я буду больной, а ты доктор.
— Давай!
Доктор сел на мой маленький стульчик и открыл рот. Он запрокинул назад голову. Я со знанием дела взял в руки карандашик. Подошел к нему и начал изображать работу бормашины. Жужжал и рычал. Затем я принес с кухни маленькую ложечку. У мамы с полки взял маленькое зеркальце, и игра пошла с новой
