Игорь Судак - Вышиванка для Маугли

- С кем? С кризисом? – переспросил Илья, еще ничего не понявший и немного удивленный тем, что я давлюсь от едва сдерживаемого смеха. - А чего с ним бороться? Знаете – кризис кризисом вышибают, поэтому у кризиса у самого пусть случится кризис. Пусть, когда мы допьем вино до дна, кризис точно так же исчезнет.

- Какой у тебя антикризисный тост получился, - похвалила Илью его жена, внеся свою маленькую лепту в общую копилку. А я почувствовал себя уже не таким лохом.

Все выпили, и Карпуха, сияющий, как гаишник, задержавший нарушителя, увел Илью в прихожую показывать табличку.

- Я ж не знал, я не заметил, - послышался голос Ильи.

- А на знаки надо было смотреть, - ответил Карпуха, возвращаясь. – Сколько, Лемурка?

- Девятнадцать гривен, - показала тетрадку его верная помощница.

- Маловато что-то, – сказал Карпуха. – а мне показалось, что больше… Ну да ладно – еще не вечер. Располагайтесь, гости дорогие, чувствуйте себя, как дома!

Все разбрелись по комнате. Говорить как-то сразу стало не о чем.

- Погода пасмурная какая-то, - сказал я, подойдя к окну, - солнца нет уже несколько дней.

- Ага, - подтвердила охотно Ильюшина жена, - даже у природы тоже полный кри… то есть спад.

- Да уж, - по-кисоворобьянински ответил Илья.

Но тишина длилась недолго. Очередной звонок в дверь вызвал всеобщее оживление – это пришла карпухинская сестра с сыном-лицеистом Васей. Не прошло и десяти минут, как все уже дружно покатывались от смеха. Сестра умудрилась за это время потерять на «кризисе» не много не мало тридцать гривен. Оно и понятно, она – работала бухгалтером строительного предприятия.

Карпуха принес трехлитровую банку и водрузил ее на стол. И пока проигравшие, каждый согласно своей цифре в тетрадке, выкладывали в банку гривны, - Карпуха приклеил на нее бумажку «Кризис-банк».

- Вот так! - сказал он, любуясь и банкой и ее содержимым. – Объявляю этот дом зоной, свободной от … - и поднес палец к губам. – Прошу всех за стол!

Вскоре раздался следующий звонок. Его все восприняли уже с огромным воодушевлением и предвкушением. Это была Лемуркина подружка с мужем, который работал на фирме, торгующей ценными бумагами. Я точно не понял, сколько потеряла на ценных бумагах его компания, но в нашей компании он расстался со своими личными ценными бумажками очень даже ощутимо. Банка пополнилась до половины. Я никогда не думал, что игра в «выживанку» может оказаться настолько смешной.

И застолье понеслось – звучали тосты и поздравления, перемешиваемые дружным смехом и пополнением банки. Удивительно, но оказалось, что даже зная про табу, не произнести запретное словцо было не просто. То один, то другой гость нет-нет да проговаривался. Повеселевший Илья смело шпарил анекдоты про кризис, правда, старательно подбирая синонимы: падение, коллапс, песец, атрофия, заокеанская лажа, прощальный привет Буша. Но и у него это не всегда получалось, и убыточные шесть букв тоже срывались с языка, вызывая у всех бурю эмоций. Короче, наш веселый праздник, наш пир во время чумы, постепенно разыгрался настолько, что даже, несмотря на детское время, стали стучать соседи по батареям.

- Завидуют, - усмехнулся Карпуха и был в чем-то прав. А кому понравится, когда за стеной беспрестанно покатываются от гомерического хохота, а ты даже не знаешь из-за чего. Нет большего раздражителя, чем неразделенный смех.

Новый звонок мы даже не сразу расслышали – у нас был самый разгар праздника. Но когда звонок был подкреплен стуком в дверь, все замолчали. Лемурка пошла открывать.

- О, слышу голос соседа - пана Мырослава, - обрадовался Карпуха. - Замечательный человек и, кстати, ветеран оранжевого движения! Он умудрился на Майдане одновременно и обморозиться и обжечься - обожаю с ним общаться.

Через пару секунд в комнате появился возмущенный дядька – в спортивных штанах с оттянутыми коленками и в майке. Оглядев нашу компанию, он чуть подобрел:

- Панове, ну з вами хiба вiдпочинеш? Такий регiт пiдняли, що моя вагiтна кiшка на шафу здерлася. Не приведи Боже, там народить.

- Панэ Мырославэ, - прервал его Карпуха, - дорогой сосед, хватит про вашу кошку рассказывать, у нас тут свое свято - годовщина нашей с Лемуркой женитьбы. Присоединяйтесь, пожалуйста.

- Та незручно якось, - замялся сосед, - я у такому виглядi та й з порожнiми руками.

- Да вид у вас в самый раз по теперешней жизни, – успокоил его радушный хозяин. - А вот то, что с пустыми руками, то это вам только кажется. Присаживайтесь, налейте опоздавшему, пусть скажет красивый тост. Лемурка, возьми тетрадку.

Сосед Мырослав взял бокал и молвил:

- Я не полюбляю зайвих балачок, скажу коротко про головне. Нехай обiйде нас усiх ця клята криза.

- Нехай! - согласился Карпуха. – С вас две гривны.

Сосед чуть не поперхнулся.

- За що, шановна громадо?

- А у нас здесь слово «кризис» не произносится, - сказала Лемурка, - штраф гривна.

- А чому ж з мене двi?

- А вы на державной мове сказали, - пояснил Карпуха. - А мове у нас везде преимущество и почет.

- Та який же це «почет»? Це ж мовна дискримiнацiя.

- Да, - признался Карпуха. – Это дискриминация по мовному принципу. Наконец то вы, панэ добродию, начали понимать значение этих слов. Но, что поделаешь, я - у себя в квартире и что хочу то и вытворяю.

- Як таке можливо?

- А так: не с той ноги встал – и всё. Имею право. И вы у себя в квартире тоже можете такие правила установить. Можете даже десять гривен брать за любое русское слово, хоть вообще запретите русский язык и от всех требуйте только мяукать и гусиным шагом ходить. Тоже имеете право.

- Ну, щоб ви нявкали, я не хочу, - возразил Мырослав и добавил: - але мову все ж треба поважати. Бо вона має в Українi винятковий статус.

- Вынятковый? – переспросил Карпуха и покачал головой. - Эх, панэ Мырославэ, вы такой непосредственный, ну як дытына. Вы всю Украину, наш с вами общий дом, своей собственной хатой посчитали. И вытворяете теперь в ней, что хотите, - русский язык уже искоренили из кинотеатров, выкорчевываете из образования, ото всюду, а ведь в Украине тут много жильцов прописано и права у них с вами равные. Ну да ладно, не будем об этом сегодня – кушайте, дорогой сосед. Да стоп, мы ж так и не выпили. Так как вы сказали? Хай обийдэ нас ця клята … – що?

- …рецесiя, - сказал Мырослав, быстро понявший правила игры.

И все дружно выпили за это.

- Вася, - обратился Карпуха к племяннику, - а ты чего сегодня сидишь такой молчаливый на нашем юбилее – бережешь мамин бюджет?

- Лучше б он мамины нервы берег, чем бюджет, - ответила за него Карпухина сестра.

- А что он сделал?

- Да меня опять директор лицея завтра вызывает.

- Павел Андреевич?

- Да нет. Павла Андреевича месяц назад уволили, новый у нас.

- Я так и знал, что уволят, - огорчился Карпуха. - А чего новый вызывает?

- Да в принципе из-за ерунды, - сказала сестра. - На прошлой неделе у них в лицее был конкурс среди старшеклассников, и нужно было придумать лирическое стихотворение на совершенно свободную тему, но только чтоб там обязательно присутствовали заданные слова: Президент, государство, мова, слава, доля, герои, и Европа.

- Очень свободная тема, - усмехнулся Карпуха.

- Ну Вася и сочинил. А у них ещё, как на зло, был приглашен гость из Миносвиты, ну, чтоб показать ему, какую достойную смену растят. Так там в итоге такой скандалище получился – директора чуть удар не хватил.

- Любопытно-любопытно, - сказал Карпуха, глядя на Васю, - а нам не прочитаешь? Вон и пан Мырослав с удовольствием послушает - правда, пан Мырослав?

- Так. Хай читає.

Гул за столом сразу утих. Вася послушно поднялся и, немного стесняясь, начал читать:

- Помогите нашей мове,Наша мова – инвалид.Без поддержки государстваУ нее печальный вид.

Помогите нашей славе,Наша слава не видна.Без Указов ПрезидентаНет героев ни хрена.

Помогите нашей доле,Наша доля – вечный влёт.Только сунулись в Европу,А оттуда Кризис прёт!

- Толковое стихотворение, - похвалил Карпуха, - и, главное, все слова присутствуют. И что не дали первого места? Вот тормоза! Значит, так – к директору я завтра сам пойду. Да, кстати, Вася, хоть стих и неплохой, но правило одно для всех – гривну на стол.

- А як на мене, - после небольшой паузы подал голос Мырослав, накладывая в тарелку мясо, - цей вiрш не дуже добрий. Ну чому так песимiстично? У нас не так все погано, навiть гiмн починається з обнадiйливої звiстки - «Ще не вмерла…»

- Вот именно, - подтвердил Карпуха. – Разве так скажут про здорового человека? Васино стихотворение так можно было бы и назвать - «Ще не вмерла…». Чем не новый гимн, панэ Мырославэ?