Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 46. Александр Иванов - Александр Александрович Иванов
Первая встреча с женщиной произошла у Аггея Псабашкарова, еще когда он учился. Завалив ботанику, он шел по родному Хусуму и вдруг увидел ее. Она была старше, у нее были восхитительные ноги… (см. выше), она спросила, как пройти к морю. Он не ответил, бросился на нее и поцеловал, она ответила на поцелуй, он увел ее к морю, и уже после всего, уходя и прощаясь, она дала ему рубль.
Вторую он увидел уже в Москве в Сокольниках. Она побежала, он побежал за ней, они пробежали мимо трех вокзалов, пересекли Садовое кольцо, потом мимо памятника Минину и Пожарскому добежали до площади Ногина и побежали дальше. В районе Химок он потерял ее, тосковал восемь минут, после чего увлекся следующей.
Он вспомнил свою третью девушку. У нее были восхитительные ноги… (см. выше), он погнался за ней недалеко от общежития университета и догнал. И уже когда все случилось, она лукаво улыбнулась ему и, убегая, крикнула:
— Я тебе завтра историю сдаю! Пока!
Аггей был потрясен ее цинизмом.
Почему мне попадаются такие, думал он, в сотый раз находя в толпе восхитительные ноги… (см. выше), почему моя душа и тело, созданные для целомудрия и покоя, вечно бродят в поисках этих лживых, порочных, алчных, глупых, но таких соблазнительных созданий…
Он понимал, что никогда не поймет причину своего непонимания, и понимание этого делало его непонимание понятным.
…Поставив последнюю точку в своей исповеди, Аггей скушал барабульку и отправился в редакцию журнала. Его встретила редактор, совсем еще молодая женщина, хорошенькая, кокетливая, очаровательная…
У нее были восхитительные ноги!..
Космическая неудача (Александр ИСПОЛЬНОВ)
И некуда себя девать,
И одного хотелось мне бы —
Лежать на крыше и плевать
В астрономическое небо.
___
Поэт — венец природы, бог.
Не оскандалиться и мне бы.
Лежу на крыше, шлю плевок
В астрономическое небо.
Где звезд сверкает череда,
Летит плевок мой, как ракета…
Родится новая звезда
По имени «Плевок поэта».
Взлет был рассчитан, точен, крут.
Казалось, будет все в порядке,
Но через несколько минут
В плевке возникли неполадки.
Небесных не достигнув тел.
Сойдя с орбиты, очевидно.
Плевок обратно прилетел.
На место старта, что обидно…
Утерся… Размышлений нить
Трагично рвется… Ум мой скован.
А главное, кого винить
За то, что я лежу оплеван?!.
Разговор (Римма КАЗАКОВА)
Бесконечными веками —
есть на то причина —
разговаривал руками любящий мужчина.
___
Повстречался мне нежданно
и лишил покоя.
И что я ему желанна,
показал рукою.
Молча я взглянула страстно,
слова не сказала
и рукой, что я согласна,
тут же показала.
Образец любовной страсти
нами был показан.
Разговор влюбленным, к счастью,
противопоказан.
А потом горела лампа,
молча мы курили,
молча думали:
«И ладно, и поговорили…»
Так вот счастье и куется
издавна, веками…
Всем же только остается
развести руками.
Все путем! (Геннадий КАСМЫНИН)
Льды на реке ломает март.
Апрель как вор в законе.
И льдины стаей битых карт
Разбросаны в затоне.
___
В свои права вошла весна,
Вокруг светлей и чище.
И стаи воробьев, шпана,
Спешат на толковище.
Грачи, как крестные отцы.
Глаза свои таращат,
Везде домушники-скворцы
Уже чего-то тащат.
Барыга-мерин погорел —
Мужик его треножит.
А голубь, фраер, ожирел,
Взлететь и то не может.
Лохматый пес сидит как вор
И пайку ест из плошки.
Крадется кот, как сутенер,
На тротуарах — кошки…
Ворона, словно человек,
Разинула едало.
Сорока, падла, будто век
Свободы не видала.
Всех обогрел весенний свет,
Длинны, как сроки, тени…
И вот уже сидит поэт.
И ботает по фене.
Права забвения, или Последний бог Ланжерона (Валентин КАТАЕВ)
ПОРОХ
…мне было тогда примерно шесть лет девять месяцев и восемнадцать дней. Утром девятнадцатого дня я узнал, что порох изобрели китайцы. И еще я узнал, что порох взрывается.
Забыл имя, отчество и фамилию того великовозрастного гимназиста, который сообщил мне, что порох делается из манной каши, селитры, медного купороса и касторки. За эти сведения он взял с меня полтинник.
Анархисты.
Содрогаясь от ужаса, медный купорос я украл у папы, касторку — у младшего брата Женечки, манной кашей меня ежедневно кормила тетя, а селитру подарили анархисты, которых в ту пору у нас в Одессе было великое множество.
Старушка.
Кажется, ее фамилия была фон Студебеккер-Буонапарте. Впрочем, если даже ее звали как-то иначе, то теперь это не имеет уже никакого значения.
Она жила около нас в маленьком флигеле. Взорвать этот флигель было мечтой моего детства. Теперь я понимаю, как это бесчеловечно… Добрая старушка часто угощала меня халвой «Иоганн Себастиан Бах», утирала мне нос ветхим батистовым платочком и пела колыбельную песню «Ужасно шумно в доме Шнеерсона».
…и вот бомба готова…
Сделанная из старого микроскопа, клистирной трубки с электрическим взрывателем, набитая первосортным порохом, она была великолепна! Я закопал ее в снег, направив дулом в окно старушки фон Студебеккер-Буонапарте.
Я вам не скажу за всю Одессу, но я ночью спал плохо. Мне снились бегущий за мной дюк Ришелье и смертная казнь через повешение.
Разочарование.
…до сих пор не могу понять, почему она не взорвалась. Догадываюсь, что всему виной манная каша. Ее, очевидно, склевали воробьи, привлеченные запахом касторки. А микроскоп с электрическим взрывателем выбросил на свалку дворник Макдональд, двадцать девятый поклонник моей незабвенной тетушки.
Мужчина на проверке (Игорь КОБЗЕВ)
Ну так чем же мужчину проверить:
Юбкой? Брюками? Краской ТЭЖЭ?
Или тем лишь, что ходите в двери.
Где написано «М», а не «Ж»!..
