Дмитрий Пинегин - О троллях, гоблинах и людях
Это и есть святая обязанность любого развитого Государства обеспечить достойную старость человеку на пенсии. Да придется потратится на постройку таких «общежитий», но пенсии Государству, все увеличивающейся армии пенсионеров платить не надо, а отчисления от налогов регулярно поступают. Далее, не все «Барабульки» захотят поехать в «Бэбилэнд», бросив свою уютную квартирку, хоть им там обещают бесплатное проживание, питание и лечение любимыми таблетками, крематорий, опять же. А куда деваться? Пенсию не платят, за лекарства и квартплату платить нечем. Заработала за свою жизнь копеечку, поедешь в магаданский солнечный «Бэбилэнд», продала квартиру Государству, – поедешь в президентский «Бэбилэнд».
– Опять же выгода Государству, меньше денег на инфраструктуру и обслуживание «Бэбилэндов».
В городах сразу свежее воздух станет, очередей в поликлиниках и магазинах не станет, транспорт порожний будет ходить, вот простор для работы логистов.
Но, многие своих любимых бабушек, даже при отсутствии у них пенсии никуда не отпустят, будут и жилье им оплачивать и лечение, лишь бы с внучатами сидели и в городе в квартире и в домике в деревне. Лично я матушку своей жены еле уговорил не работать, лишь бы с внучатами помогала.
…Я вспомнил про свою теорию классификации пожилых женщин и кое в чем согласился с троллем.
– Подобную выгоду для Государства трудно переоценить, поэтому данное неизбежно– заключил тролль и со скрипом отодвинулся от стола.
– Если такое произойдет, то только не в нашем Государстве, робко предположил директор по логистике, – оно не настолько «гуманно» и не настолько «заботится» о своих гражданах, чтобы отобрать пенсию, оставив налоги и депортировать в старости всех в общие бараки.
– Произойдет и в нашем, только не сразу, а потом, после очевидности преимуществ в других странах, принявших данную систему. Это мне инопланетяне знакомые про наше будущее проболтались. Да это и к лучшему, во-первых, мы всегда любим выжидать чего-то боимся, а если мы что-то делаем, то всегда все наперекосяк…
– Я пошел на обед, ты за главного, делай грозный вид, очки не снимай– стряхивая с рубашки многочисленные крошки сказал тролль директору по логистике и ушел, так и не сказав нам, что-же, во-вторых.
– Ты за главного. Побегу на обед другой дорогой. Грозный вид можешь не напускать, у тебя такое лицо, что все, даже смотреть боятся на тебя, на обед ты все-равно не ходишь, но руки все-таки вымой – оттарабанил директор по логистике и убежал.
Пока слушал крутил вертел шариковую ручку и действительно испачкал ладонь чернилами. Какая ерунда, по сравнению с тем, что нас ждет, если верить троллю… Да, голодный тролль-настоящий тролль!
* * *Прислали оповещение по Компании:
… 11 Июля. С Днём Рождения! Поздравляем Ефремову Елизавету (отдел основных данных), Сергеева Григория (отдел охраны объектов)… Видимо в Компании где – то есть отдел и «не основных данных», сразу вспоминается «Понедельник начинается в субботу».
Сегодняшний сон напомнил мне, что тот я, который еще студент, где-то притаился в собственном сегменте сознания, существует сам по себе и может всплыть в полноценного меня. Так видимо и в детство впадают, с ума сходя…Это склонило чашу весов к сотворению мемуаров, вместо задуманной книги, кроме того мне почти 45 и только что обменял недействительный Российский паспорт, в силу преобладающей даунизации среди сотрудников невского отделения ЗАГСа, которые трижды переделывали запись о разводе… Обменять было необходимо, чтобы получить загранпаспорт, который требуют на работе, для командировки в Турцию и который я не смог сделать за 7 месяцев своей безработицы и, который будет готов 18 июля…Перелистывая новый паспорт и вспоминая слова паспортистки: «…дети в паспорт вписаны не будут, так как им уже больше 18…» я вдруг на мгновенье ощутил связь времен. Так бывает, некоторые моменты, фразы, прошлого очень ярки, можно сказать – «живы» и как будто происходят со мной прямо сейчас: «…У меня теперь нет детей, в новом паспорте нет детей!», говорит мне отец, ему 45, мне 18…
Мне 45, сыну 18…Что чувствовал отец тогда, когда ему 45? Что чувствует Илья, когда мне 45…до 100, понятно, я не доживу-у-у…Сейчас Я тот, когда отцу 45 и я, который теперь я, как он. Долго ли длился этот промежуток времени в моей жизни? Если отец умрет, мне останется биологически не больше данного отрезка жизни и моему сыну по отношении к нашему промежутку и сыну моего сына…
Начиная писать, я еще раз смогу пережить счастливые свои мгновения, расставить свои достижения по приоритетам, возможно, даже сделать выводы и узреть перспективу будущего… Кроме, неизбежности смерти, естественно. Но главное, вселяется надежда, что, прочитав мои воспоминания и представив мысленно меня и происходящее, читатель невольно оживит мой образ и, хотя меня уже нет на свете, я на миг воскресну, оживу, промелькну в его сознании…
Семь лет
Кто же, мы? Кто же, вокруг нас?
Нет, не так. Раз повествование от первого лица, значит, кто же, я? Кто же, вокруг меня? Начать придется с себя.
Свое раннее детство, юность и взрослую жизнь, полностью, описать во всех подробностях уже не успею, не успею, даже продиктовать.
Всю свою сознательную школьную жизнь, я ходил с прыщами на лице, кроме того, мои щеки украшали разно-калиберные оспины, доставшиеся мне после перенесенной в младенчестве ветрянки, которой переболели в своей жизни все. На мой вопрос, почему я в оспинах, а другие нет, отец отвечал, что я сам виноват, потому, что чесался, не понимая, что этого делать нельзя.
– Шрамы украшают мужчину.
Говорил он. До сих пор, не согласен.
Каким-то непонятным образом, я умудрился растолстеть к окончанию школы, мой сосед по парте, посмотрев на меня повторил фразу из только, что почерпнутых знаний на литературе – «Мурло мещанина». Действительно, моя фотография в рамку приписного свидетельства не помещалась.
Я действительно опух. То ли это из-за гормонов, толи из-за прекращения тренировок по многочисленным видам спорта, которыми я добросовестно закалял свое тело, в то время, как все сверстники, вооруженные магнитофонами и гитарами, веселились в свое удовольствие. Но, не поступив с первого раза в институт, я попал на курсы дизелиста подводных лодки в ДОСААФ, а по ночам работал на автомобильном конвейере, который не только лишил меня жира, но и помог вырастить за год десяти сантиметровую опухоль на кости левого плеча. Удивленные студенты-медики, посетившие медосмотр в военкомате, с особым трепетом щупали мой нарост.
Не понравилось, мне ощущение после операции с опухолью. Пожалевший меня травматолог, закатал меня в гипсовый панцирь, прижав прооперированную руку к телу на два месяца, хотя, должен был придать ей позу салютующего пионера. Встречались мне такие экспонаты в отделении. Когда они останавливались друг перед другом, кто-нибудь из свидетелей обязательно произносил: – «Будь Готов!», «Всегда Готов!».
Время, проведенное в гипсовом панцире, я потратил на подготовку в институт. Поступив, я обнаружил огромную популярность своей внешности и телосложения у знакомых. Мою фотографию, вместе со студенческим, сразу украли. Приставали ко мне не только сверстницы, но и старшекурсницы. В капюшоне ветровки, я был вылитым Робин Гудом, сыгранным Майклом Прайдом, после института все меня сравнивали со звездой Голливуда Томом Крузом, особенно, я был на него похож, в то время, со спины, в фильме «Фирма». Сейчас я могу рассчитывать на главную роль в любом сериале с названием, типа «Не жалей, водочки подлей», и пошел бы сниматься, если бы на съемках не наливали воду.
Что мне сейчас доставляет радость? Сын учится и живет со мной в Питере, дочка закончила учебу в Шотландии и продолжает учиться в Штатах, Родители живы, у брата все хорошо, моя боль утраты, после развода с женой притупилась.
Конечно, внешне я теперь, похож на ста-килограммового «Орка», но это, только теперь, а мои поступки ранее и присно, никогда не выходили за рамки человеческие, хотя, вру, – выходили, но, редко. Ладно, откровенно говоря я старался быть человеком… Ну, хотел быть человеком… Да, просто думал, иногда об этом… Простите меня…
Дядя «Лёва», – так звали «Тролля», который никогда не выходил из своего образа, даже не пытаясь походить на человека. Я в детстве очень боялся, подкарауливавшей меня за каждым углом, нечисти, очень боялся темноты, и оставаться один в квартире. Но больше всего, я боялся смотреть, когда дядя «Лёва» выходил на балкон четвертого этажа, нашего пятиэтажного дома. Я был уверен, что вот сейчас, балкон точно обрушится и похоронит под собой все нижние балконы и цветочки на них, и бежал, по дальше от места неминуемого крушения.
