Антон Толстых - Земляне против политики
Альтернативцы отступили. Браун продолжал:
— Нравится вам это или нет, но история на нашей стороне. Мы вас похороним.
Елена вышла вперёд:
— Вы не можете сказать по другому? Как могло бы петься в песне Стинга, мы надеемся, что американцы любят своих детей. Американцы, любите всех, и не причиняйте никому вреда. Пусть миром правит любовь, так было и всегда так будет.
В поле зрения появились новые альтернативцы. Эдисон и Тесла, которых мы уже видели в телевизоре, вышли вперёд.
В то же время снаружи Букингемского дворца был слышен треск двигателя допотопного автомобиля. К альтернативцам присоединился ещё один в странном сочетании: в фраке, цилиндре, с моноклем и в галифе. Его сопровождал второй, более низкого роста и в таком же костюме, только без монокля и галифе. Первый, оказывается, был немецким дипломатом фон Зигфелдом, в последние годы XIX века работавшим немецким послом в Лондоне. Правда, в двадцать первом веке такие личности уже мало кому известны.
Правда, Елена что-то такое слышала. Во всяком случае, она сказала своему начальнику:
— Где-то я слышала (не помню, где), что на самом деле у фон Зигфелда не автомобиль, а конный экипаж с звуковым эффектом мотора.
Немецкий дипломат недовольно взглянул на умницу.
— Это геяне? Как же мы будем конкурировать с Великобританией в освоении космических колоний, если геяне уже высадились на Мире?
Эдисон достал из-за пазухи журнал, свернул и приложил к уху, как слуховую трубу.
— Мистер Эдисон, мистер Тесла, как вы могли? — спросил Родион Моисеевич.
— Я не совсем понимаю, о чём вы спрашиваете, — сказал Тесла.
— Как вы могли стать приспешниками империализма? Ну Эдисон ещё ладно, от него этого можно ожидать, но вы, вы, Тесла?
— С нас потребовали новые изобретения.
— И что?
— Я понял, что смогу развернуть свою деятельность на новой почве! — ответил Эдисон. — В отличие от этого чудака Теслы во мне есть жилка предпринимателя, жилка практичности, умение оценить прибыль изобретения. Британская империя получила возможность получить результаты моей работы, и я не упустил такую возможность!
— А Никола Тесла? Вы-то как принялись за эту работу?
— Я всего лишь понял, как можно применить мои идеи, конкурирующие с идеями Эдисона. Если Эдисон считает, что на Мире переменному току не место, то пусть переменный ток послужит людям в космосе! Применение переменного тока для колонизации других планет было бы отличной рекламой для его преимуществ, если не учитывать, для чего именно он будет использован.
— Это всё?
— Нет. Я понял, как предотвратить войны. Британцы считают, что для этой цели необходимо покорить весь мир, и воевать будет не с кем. Нет! Я создал наипервейшую систему беспроволочной связи, и эта беспроволочная связь объединит всю планету, послужив тем самым делу сплочения народов.
— Так вы хотите этим сказать, что вы выступаете против нашей политики? — спросил Солсбери.
— Я вынужден признаться вам в этом, лорд Солсбери.
— Рано обрадовались, мистер Тесла, — возразила Елена. — Нобель хотел предотвратить войны с помощью идеального оружия. Ленин хотел предотвратить войны с помощью мировой революции. Братья Райт хотели предотвратить войны с помощью авиации. Киплинг хотел предотвратить войны с помощью авиации под эгидой Британской империи. И у них ничего не вышло. Мы поможем вам в этом деле.
— Каким образом?
— Мы тщательно изучим вашу историю и сможем исправить её ошибки. Проблемой могут быть только непредвиденные искажения в результате вашего межпланетного империализма. У нас его не было. Хотя в наше время и без него противно.
Чемберлен вышел вперёд, держа в руке монокль и снова поместив его в глазницу.
— Теперь я хотел бы узнать, зачем вы оказались на нашей планете, геяне. Мы не советуем вам самим колонизировать нас. Мы слишком цивилизованные для такой ситуации. И если вы вздумаете атаковать нашу планету, то тогда… тогда империя наносит ответный удар. Так сказал доктор Хамфри.
— Наши американские политики этого и хотят, — заметила Шишкина. — Всё верно.
— Позвольте один вопрос, — неожиданно сказал альтернативцам Сергеевский. — Вопрос. Вы случайно не яйцекладущие?
Бывшие марсиане, которые ещё не слышали о приключениях Джона Картера, тщётно пытались сохранить невозмутимость, услышав настолько шокирующее для них заявление.
— Вы не могли бы сообщить нам, кто придумал такую галиматью? — спросил Джозеф Чемберлен.
— Эдгар Берроуз, — честно ответил физик.
— В таком случае передайте мистеру Берроузу, что он, извиняюсь за грубое выражение, идиот.
— Сколько сейчас лет альтернативному Берроузу? Около двадцати? Неважно. Неважно! Главное, что он у вас уже есть. Мы отправимся в ваше Чикаго и сообщим Берроузу, что Чемберлен обозвал его идиотом.
Из-за спины королевы на середину вышел человек, в котором наши современники узнали будущего Эдуарда Седьмого. Он вёл с собой Александру Датскую, держа её за талию.
— Господа, у нас есть н-неоспоримый аргумент в пользу того, что мы не яйцекладущие. Как известно, яйцекладущие не могут б-быть одновременно и млекопитающими. — С этими словами принц Эдуард ткнул жене пальцем в грудь. — Для чего это с-создано? Для красоты?
Александра дала ему пощёчину.
— За что?!
— Мы находимся в приличном обществе, Берти! Будьте добры вести себя так, как следует вести себя на людях!
— Правильно, Ваше Высочество! — ответила Шишкина. — Эта женская пощечина — один из первых шагов к феминизму. Пора бороться за права женщин.
— Хотя махать красными флагами и кричать о теории стакана воды ещё рановато, — добавил Эраст.
— Я просто п-пошутил! — ответил Эдуард.
Елена:
— И вообще, Ваше Высочество, у нас тоже много пошловатого юмора. Всякие там «Счастливы вместе», которых критиковали на этом основании, и ещё всякое. Так что вам только в наших ситкомах и сниматься.
Эдуард проигнорировал незнакомое слово.
Учёный вернулся к теме:
— Простите, Ваше Высочество, но вы перебили нас. Нас, а не вас. Мы хотели перейти к основной части того, зачем мы сюда пришли.
— Вы ошиблись, — возразил Чингачгук. — Это вы всех перебили. Ведь это вы задали вопрос о яйцекладущих.
Елена взяла бразды правления.
— Вы не сможете нас захватить, так как наша планета — Большой брат. Понятно? А вот мы можем вас захватить.
Сергеевский тоже воспользовался полномочиями.
— У нас двадцать первый век, и потому мы знаем о вас если не всё, то многое. Да! Мы докажем это несомненный факт путём демонстрации знаний того, что вы сами можете не знать. Начну с вас.
— Разрешаю начинать.
— Вы, лорд Солсбери, интересуетесь электричеством, и до вступления на пост премьер-министра вы проводили опыты с магнетизмом и электричеством в своей лаборатории.
— Это правда, сэр.
— По этой причине ваши гости цеплялись ногами за телефонные провода. Однажды вы едва не взорвали за́мок своими опытами.
— Так и есть, сэр.
— В школе у вас был замкнутый характер.
— Это действительно так.
— Девичья фамилия вашей жены — Олдерсон.
— Ваши знания снова точны.
— Вы страдаете прозопагнозией.
— Чем, простите?
— Расстройством мозга, который не даёт распознавать лица.
— Вот как, оказывается, у вас называют мою болезнь!
Сергеевский задумался.
— Я вижу, вы о чём-то задумались, — заметила Елена.
— Я вспоминаю, нет ли у Солсбери каких-нибудь родинок, которые никто не видел.
Солсбери:
— Ну, это было бы излишне. Я вижу, что вы живёте в двадцать первом веке, раз знаете о нас вещи, которые неизвестны многим из нас.
— Мы ещё не закончили. Теперь перейдём к королеве.
Королева подала знак слуге-индийцу, и тот вручил ей лорнет. Теперь она пристально переводила взгляд с одного нашего современника на другого.
Следующей была Елена.
— Вы, Ваше Величество, написали в дневнике, что не позволите никому диктовать, как вам поступать.
— Но ведь мы проповедуем идеалы конституционной монархии! — возразил Солсбери. — Ваше Величество Королева, вы действительно так написали в своём дневнике?
— Да, лорд Солсбери.
— До восшествия на престол вас звали Александрина Виктория, — продолжила Елена.
— Это правда.
— Когда в возрасте 12 лет вы узнали, что будете королевой, вы сказали: «я буду хорошей».
— Это правда.
— О вас ходят слухи, что вы устраиваете спиритические сеансы, на которых вызываете дух Альберта.
— Это неправда. Я не занимаюсь спиритизмом.
— Но такие слухи всё же существуют, — возразил бобби. — Геяне правы.
— Когда вы и Альберт… простите, я не знаю, как не оскорбить ваш слух. Короче, когда вы с мужем лежали в постели, он использовал кнопку, позволявшую закрыть все двери, не вставая с постели.
