Андрей Ситнянский - 100% юмора. Армия, авиация и немножко флота
Хвост
Раз в год все пилоты обязаны продлевать пилотское свидетельство. Эта процедура связана со сдачей зачетов по 9 предметам. Нетрудно догадаться, что для инженера, имеющего узкую специализацию, не составляет труда при необходимости «завалить» пилота, который должен знать вообще все обо всем. Лояльность экзаменатора при приеме зачета нередко играет решающую роль. Это, так сказать, предыстория. А теперь о событиях давно минувших дней.
Однажды в кабинете инженера по РЭО (радиоэлектронному оборудованию) появился обаятельный пилот с пакетом, из которого вызывающе торчал хвост нерки (красная рыба, которую летчики часто привозили с Камчатки). Носить экзаменаторам «дары полей» – дело обычное, тем более в СССР – стране тотального бартера. Инженер догадался, что рыба здесь не случайно, и был более чем лоялен к пилоту – почти не задавая вопросов, поставил оценку «отлично».
Пилот сказал «спасибо», ЗАБРАЛ ПАКЕТ и, мило улыбнувшись, удалился.
Инженер еще минут 5 смотрел на то место, где недавно так восхитительно пахла красная рыба, а потом начал осознавать, что его провели, как мальчишку. Он спешно набрал номер телефона коллеги, инженера по СД (самолету и двигателю), и тот честно признался, что сценарий сдачи его дисциплины не сильно отличался.
Тут же последовал звонок в кабинет инженера по АО (авиационному оборудованию). Фортуна в тот день все-таки была на стороне инженеров. Не подозревавший ни о чем обаятельный пилот только входил в кабинет со своим пакетом. «Инженер инженеру глаз не выклюет», – говорили древние греки. Через 5 минут бедолага вышел с честно заработанной «двойкой» и потом долго-долго пересдавал предмет.
Тяжелая потеря
Я, конечно, не Тит Лукреций Кар, но тоже много думал «о природе вещей». Знаете, к какому выводу я пришел? Похоже, что на Земле есть предметы легко– и тяжелотеряемые! К первым относятся красивые импортные авторучки, зажигалки и металлические швейцарские карандаши со стержнем 0,5 мм. Вот он лежит здесь, радуя глаз изяществом линий. Кругом находятся честнейшие люди, проверенные в боях… ан нет, его (карандаша) уже и след простыл, и даже Интерпол не в силах помочь.
К тяжелотеряемым предметам относятся старые военные фуражки.
Как-то раз, получив на складе кучу казенного обмундирования, я возвращался в гарнизон в кузове «Урала». Должен вам сказать, что всяким лимузинам и автобусам военные предпочитают этот неприхотливый вид транспорта. По крайней мере, зимой в брезентовом салоне не жарко, а летом никто не жаловался на то, что замерз.
Проезжая мимо безлюдной и безориентирной местности, я неожиданно принял спонтанное решение: надел вновь полученную фуражку на голову, а старую выкинул в заросли крапивы. Еще добавлю, что на старой фуражке не была написана моя фамилия, а только номер удостоверения личности ЕС № 141214.
Утром в столовой ко мне подошел второй пилот и спросил: «Товарищ командир, это не вы потеряли?..»
Без комплексов
Военная телеология – это нечто непонятное для людей сугубо гражданских. Согласно ей, лучший футболист (шахматист, баскетболист, гитарист и т. д.) в полку – это командир полка, на втором месте – его зам, «бронза» – у командиров эскадрилий и так далее, двигаясь вниз по иерархической лестнице.
В джанкойском полку некогда служил Василий Григорьевич Береговой. Бессменный (со времен революции 1905 года) ведущий всех концертов, автор и исполнитель собственных песен, «гвоздь» всех концертных программ, артист от бога – Василий Григорьевич был вдобавок ко всему руководителем художественной самодеятельности и даже автором гимна полка. В те достопамятные времена мне было 24 года. Я был старшим лейтенантом, а значит, пел в хоре, руководимом В.Г., вторым голосом (первым голосом пели лейтенанты).
В случае нелетной погоды комэска всегда отправлял нас в распоряжение В.Г. на спевку, готовиться к какому-нибудь концерту, посвященному очередному революционному юбилею. Так продолжалось достаточно долго, покуда однажды к нам в полк не прибыл из Укурея новый штурман эскадрильи майор Буба.
И вот туманы вновь накрыли благодатную землю Крыма. Вместо полетов летчики голосили в зале Дома офицеров, и тут… на сцене появился вышеупомянутый джентльмен. Он отодвинул плечом стоящего перед хором В.Г. и без лишних предисловий спросил:
– Вы кто?
– Я Береговой!
– Я вижу, а звание у вас какое? (Все были в летных комбинезонах, без погон.)
– Капитан.
И тут, ВНИМАНИЕ, абсолютно серьезно Буба произносит:
– Тогда отойдите в сторону, я МАЙОР!!! Хор, продолжаем со второго куплета.
– …
Загадочная смерть
Однажды в батальоне обеспечения в свинарнике рухнула крыша и куском шифера убило полкового хряка. О ЧП (разрушении свинарника) нужно было доложить дежурному по дивизии. Не знаю, как выглядит связь в армии сейчас, но в 80-х годах прошлого века это было что-то ужасное. Чтобы позвонить на 40-километровое расстояние, надо было задействовать 5 телефонисток, дежуривших на коммутаторах. Пример: поднимаешь трубку и кричишь (уже на первом этапе слышимость отвратительная): «Березка», соедините меня с «Гвоздиком». («Гвоздик» – это полковой коммутатор, через который можно выйти на дивизионный уровень.) Сонная девушка-связистка отвечает: «Гвоздик» слушает». Орешь в трубу что есть мочи: «Гвоздик», дайте, пожалуйста, «Комфорт»… «Комфорт» соединяет тебя с «Запонкой» (почти добрались), а «Запонка» с «Шурупчиком» (то есть с дежурным по дивизии). А вот, собственно говоря, и сам диалог:
– Товарищ майор, у нас обрушилась крыша!
– Что случилось?
– Да крыша обрушилась!
– Крыша?
– Да, да, крыша!
– Кто-нибудь пострадал?
– Да хряка убило.
– Кого?
– ХРЯКА.
– Кого? Кого?
– Х-Р-Я-К-А!
– Какого года рождения?
– Да черт его знает, какого он года рождения…
– Где и когда призывался?
– Кто?
– Погибший.
– Хряк, что ли? Да нет, он не призывался, это свинья мужского рода.
– Кто? По буквам назови…
– Хряк. Харитон-Роман-Яков-Кирилл…
– Кирилл? Родным уже сообщили?
– Каким родным? Это хряк. Хряк. Вы меня слышите?
Вскоре связь оборвалась (эка невидаль). Все успокоились. Сержант сделал из свинины неплохой шашлык, по этому поводу даже откупорили бутылку водочки. Спустя три часа в расположение батальона подъезжает кавалькада «газиков», во главе с черной «Волгой» командира дивизии. Генерал выскочил из автомобиля и, не здороваясь, заорал на дежурного по батальону:
– Где труп?
– Половину съели, а половину в холодильник положили, – растерянно ответил дежурный.
Курлы-курлы
Как-то, участвуя в учениях, проводимых министром обороны, то ли от излишнего волнения, то ли от недоученности штурман отряда наведения «промазал» мимо площадки десантирования. Экипаж вернулся на аэродром, не сбросив ни одного десантника. Наутро весь руководящий состав полка во главе с командиром Логиновым вышел из столовой. Невооруженным глазом было видно, что командира так и распирает от злости. Рассчитывать на высокую оценку теперь не приходилось (десантирование – ключевой показатель при оценке боевой подготовки военно-транспортного полка). Командир искал повод начать «разнос». Задумчиво посмотрев в небо, он увидев летящих на юг с криками «курлы-курлы» перелетных птиц и тут же вспылил, заорав на штурмана полка:
– Каюров, лоб твою ять. Смотри, птичка дура дурой, головка маленькая, а курс на юг точно держит. У тебя, мля, на борту аж семь тонн аппаратуры, а площадку десантирования найти не можешь!
Никто не виноват
Родственным авиации родом войск летчики считают флот. Если знакомый не соврал, то вот какая история однажды приключилась.
Переговоры на корабле ведутся с использованием громкоговорящей связи, и посему, когда на крейсер прибыла с концертом группа популярных артистов, командир еще раз заострил внимание на том, чтобы все, кто пользуется громкоговорящей связью, следили за своей лексикой, не допуская крепких выражений. В тот день экипаж держался довольно долго, однако под занавес в громкоговорителях неожиданно прозвучала фраза типа: «Да на х@я это нужно!»
Действуя скорее инстинктивно, расстроенный командир закричал в микрофон:
– Кто сказал слово х@й?
Доклады из отсеков не заставили себя ждать:
– БЧ № 1 – слово «х@й» не говорила.
– БЧ № 2 – слово «х@й» не говорила.
– БЧ № 3 – слово «х@й» не говорила.
– БЧ № 4 – слово «х@й» не говорила… и так далее.