Полное собрание сочинений в трех томах. Том 2 - Мольер Жан-Батист

Созий.

Идти. И я пошел, как в дальний край изгнанья, Укоры посылал я по пути судьбе, И сто раз проклинал я ваше приказанье.

Амфитрион.

Что, негодяй?

Созий.

Вам только приказать Довольно, сударь, — я начну сейчас же лгать.

Амфитрион.

Вот рвение свое как проявляют слуги! Ну, дальше! Что с тобой произошло потом?

Созий.

Дрожал в смертельном я испуге Пред каждой веткой и кустом.

Амфитрион.

Трус!

Созий.

Создавала нас — позволю я заметить — Природа разными, мы все на свой покрой: Один того и ждет, чтоб где опасность встретить, А я — я дорожу собой.

Амфитрион.

Пришедши к дому…

Созий.

Я пред самым этим входом Урок решился повторить: Что пред Алкменою и перед всем народом О ваших подвигах я буду говорить.

Амфитрион.

Потом?

Созий.

Потом меня побили и прогнали.

Амфитрион.

Кто?

Созий.

Созий, «я» другой, вершитель ваших слов, Которого к жене вы вестником послали, Который знает все, до самых пустяков, Об вас и обо мне, как знаю я едва ли.

Амфитрион.

Какие сказки!

Созий.

Я ни слова не приплел. Я ранее себя близ дома очутился. И вот клянусь вам, что явился Домой я раньше, чем пришел.

Амфитрион.

Что за нелепость ты лопочешь! Ну, объясни скорее мне: Безумным ты казаться хочешь? Ты нынче пьян? Или во сне? Иль просто ты меня морочишь?

Созий.

Нет, правду я передаю, И нет в ней ничего смешного. Я честный человек, и вам даю я слово, Что верить можете вы в искренность мою. Что Созий я один — так думал я доселе. Но Созиев я двух нашел у нас, И эти двое «я» быть вместе не хотели: Один из них — в дому, другой — при вас. «Я», тот, который здесь, устал, чуть тащит тело. Буян и весельчак «я» тот, который там, И у него одно лишь дело — Искать работы кулакам.

Амфитрион.

Ну, много надобно терпенья И много кротости, чтоб слушать всякий вздор, Что расточает мне слуга мой без зазренья…

Созий.

Вот в вас опять ожесточенье. Тогда наш кончен разговор, Я замолчу до онеменья.

Амфитрион.

Постой. Не гневаясь, все выслушаю я, Я обещанье дал, его готов сдержать я. Но все ж, по совести, скажи мне: речь твоя Имеет ли подобье вероятья?

Созий.

Нет, сударь. Правы вы. Я понимаю: всем Должно все бредом показаться, И в этом трудно разобраться: Нелепо и смешно, бессмысленно совсем, Противно чувствам. Между тем Все было так, как я был должен вам признаться.

Амфитрион.

Лишь тот поверит, кто с ума сошел иль спит.

Созий.

И сам не верил я, пока не был побит. Увидев, что нас два, сперва я рассердился, И уж другого я лжецом хотел считать, Но силой он себя заставил признавать, И, что он точно «я», я скоро убедился: Похож он на меня от пятки до виска — Он ловок, он красив, вид гордый, благородный; Скажу: две капли молока Не так между собою сходны! И будь лишь у него не так тяжка рука, Я полюбил бы двойника!

Амфитрион.

Мое терпение изводит эта шутка! Ответь хотя бы мне: что ж, не вошел ты в дом?

Созий.

Вошел? Ну а каким путем? И слушать не хотел я доводов рассудка, Я строго запретил и помышлять о том.

Амфитрион.

Как так?

Созий.

А очень просто — палкой. Свои бока и до сих пор мне жалко.

Амфитрион.

Тебя побили?

Созий.

Да.

Амфитрион.

Кто?

Созий.

Я.

Амфитрион.

Как! Ты побил?

Созий.

Да, я. Не тот, который с вами, А тот, который здесь тогда близ дома был.

Амфитрион.

Пусть небо разразит тебя за вздор громами!