Стив Мартин - Пикассо «Ловком кролике»»

Стив Мартин

Пикассо в «Ловком кролике»

Picasso at the Lapin Agile by Steve Martin (1993)

Действующие лица в порядке появления:

Фредди, владелец и бармен «Ловкого кролика»

Гастон, пожилой мужчина

Жермен, официантка и подруга Фредди

Альберт Эйнштейн, 25 лет

Сюзанн, 19 лет

Саго, арт-дилер

Пабло Пикассо, 23 года

Чарльз Дэберноу Бигмэн, молодой человек

Графиня

Фанатка (поклонница)

Посланец

Париж. Стойка бара в «Ловком кролике», приблизительно 1904 год. Бармен ФРЕДДИ водит тряпкой по стойке. На стене висит картина, размером метр на полтора, изображающая пейзаж с овцами. Слева на сцене — дверь на улицу.

Справа — дверь в зал и туалет. Кто-то играет на аккордеоне песенку «Та Ра Ра Бум Ди Ре». ФРЕДДИ снимает стулья со столов.

ГАСТОН (напевает за сценой): Та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре.

ФРЕДДИ (приподнято): Что-то такое витает нынче в воздухе.

Пауза. ФРЕДДИ чихает.

Входит ГАСТОН, мужчина лет 60.

ГАСТОН (напевая): Та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре.

ФРЕДДИ: Гастон, похоже, вы нынче не в духе.

ГАСТОН: Да, черт, побери. Хотя утром проснулся в отличном настроении. Ничего не могу сделать с этим. Та ра ра бум ди ре, та ра ра бум ди ре… Чертова память, что там дальше?

ФРЕДДИ: Не знаю, но догадываюсь, что «Та ра ра бум ди ре».

ГАСТОН. Неплохая песня. Интересно, кто ее сочинил?

ФРЕДДИ. Два веселых индуса. Та Ра и Ра Бум Ди Ре.

ГАСТОН (сидя). Мне надо пи-пи.

ФРЕДДИ. Уже? Вы даже не выпили.

ГАСТОН. Когда-нибудь я пойму.

ГАСТОН встает, делает движение в сторону туалета. В дверь входит ЭЙНШТЕЙН. 25 лет, волосы аккуратно и гладко уложены. Эйнштейн собирается заговорить с ФРЕДДИ. ГАСТОН начинает двигаться в сторону туалета, затем останавливается.

ЭЙНШТЕЙН: Я присяду здесь. Я должен встретиться с дамой (женщиной).

ГАСТОН (Эйнштейну): Заткнись, ты, писклявый ссыкун!

ФРЕДДИ (Гастону): Эй, Вы даже не знаете его.

ГАСТОН: Я чувствую.

ФРЕДДИ: И все же, вы не можете оскорблять кого-либо за здорово живешь.

ГАСТОН: Но я француз.

ГАСТОН выходит.

ЭЙНШТЕЙН: У вас есть абсент?

ФРЕДДИ: Один абсент на подходе.

ЭЙНШТЕЙН: Я собираюсь встреться с ней в 6 часов в «Баре Руж».

ФРЕДДИ: Это не «Бар Руж». Это «Ловкий кролик».

ЭЙНШТЕЙН: Какая разница.

ФРЕДДИ: Какая разница?

ЭЙНШТЕЙН: Видите ли, я теоретик, и я думаю, что у нее столь же много шансов попасть случайно сюда, как и в «Бар Руж». Так что неважно, где я жду ее, неважно, где, я ей сказал, я буду. И, наконец, неважно, во сколько я собираюсь встретиться с ней.

ФРЕДДИ: Если не…

ЭЙНШТЕЙН: Что «если не»?

ФРЕДДИ: Если вы действительно хотите встретиться с ней.

ЭЙНШТЕЙН: Я не улавливаю.

ФРЕДДИ: Если вы действительно хотите встретиться с ней, вы должны быть в «Баре Руж» в шесть часов, как вы ей сказали.

ЭЙНШТЕЙН: Вы забыли одну вещь.

ФРЕДДИ: Какую?

ЭЙНШТЕЙН: Она думает так же, как я.

ФРЕДДИ: Вот ваша водка.

ЭЙНШТЕЙН: Я просил абсент.

ФРЕДДИ: Какая разница.

ЭЙНШТЕЙН берет выпивку и садится. Вновь появляется ГАСТОН.

ГАСТОН: Я могу описать женщину, которую вы ждете.

ЭЙНШТЕЙН: Так ведь и я могу!

ГАСТОН: Но я никогда не видел ее. Я могу описать ее волосы, ее одежду, даже ее запах.

ЭЙНШТЕЙН: Дерзайте.

ГАСТОН: Но мне понадобится…

ЭЙНШТЕЙН: Что понадобится?

ГАСТОН: Я — эксперт по женщинам. Я, как палеонтолог, который может реконструировать скелет по одной кости. Но мне нужна подсказка.

ЭЙНШТЕЙН: Как же вы проводите экспертизу?

ГАСТОН: При помощи наблюдения.

ЭЙНШТЕЙН: Так вы поклонник женского равноправия?

ГАСТОН: Да, но я никогда к ним не прикасаюсь. Этот спасающий меня такт. Я скольжу среди них, невидимый. Но мне нужна подсказка.

ЭЙНШТЕЙН: Да, подсказка. У нее длинные рыжие волосы.

ГАСТОН: А, одна из тех. Трудно поддается контролю, потому что чертовски самостоятельная. Она руководит вами, не так ли? Ее речь так же коротка, как и ее юбка. Когда она сидит, то, скрещивая ноги, возвышается надо всем и все контролирует. Она и сейчас все контролирует. Смотрит на нас, в то время, как мы обсуждаем ее. И все потому, что у нее длинные рыжие волосы.

ЭЙНШТЕЙН: Похоже, вы действительно знаете толк в женщинах.

ГАСТОН: В действительности, так ни одну и не встретил.

ЭЙНШТЕЙН: Ни одну?

ГАСТОН: В моей новой инкарнации пожилого мужчины. Разные женщины соответствуют мужчинам разного возраста. Я только-только стал пожилым. Только-только начал к этому привыкать. Меня зовут Гастон.

ЭЙНШТЕЙН: Альберт Эйнштейн.

Фредди внезапно вглядывается в него.

ФРЕДДИ: Не может быть. Не может быть, чтобы это были вы.

Фредди выходит из-за стойки и приближается к Эйнштейну.

ЭЙНШТЕЙН: Прошу прощения. Я нынче не похож на себя (он взъерошивает волосы и становится похож на Эйнштейна, такого, каким мы его знаем по фотографиям). Так лучше?

ФРЕДДИ: Нет, нет, я не это имел в виду. В порядке появления.

ЭЙНШТЕЙН: Войти снова?

ФРЕДДИ: В порядке появления. Вы не третий (берет программку спектакля у кого-нибудь из зрителей). Вы — четвертый. Здесь сказано: «Действующие лица в порядке появления». Я знал, что вы — четвертый по списку. Знал, когда вы вошли.

ЭЙНШТЕЙН: И ничего не сказали?

ФРЕДДИ: У меня не было программки, чтобы показать, что вы — четвертый. Теперь могу. (ФРЕДДИ возвращает программку).

ЭЙНШТЕЙН: Принимается. Где у вас туалет?

ГАСТОН: За той дверью.

ЭЙНШТЕЙН: Спасибо.

ЭЙНШТЕЙН выходит. Входит официантка ЖЕРМЕН, 35 лет, подруга ФРЕДДИ.

ЖЕРМЕН: Простите, я опоздала.

ГАСТОН: Вы не опоздали. Вы — третья.

ЖЕРМЕН проходит за стойку бара, наливает спиртное, делает глоток.

ФРЕДДИ: Где ты была?

ЖЕРМЕН: Дома, дорогой.

ФРЕДДИ: И что делала?

ЖЕРМЕН: Сидела перед зеркалом.

ФРЕДДИ: Зачем?

ЖЕРМЕН: Просто сидела и смотрела. Думала, к чему вся эта суета. И потом, зеркало — как память: если им не пользуешься, она теряет силу отражения.

ФРЕДДИ: Все же, постарайся впредь не опаздывать, дорогуша.

ЖЕРМЕН: Не будь таким занудой, все равно все без толку.

ФРЕДДИ: Ты опаздываешь четвертый день подряд.

ЖЕРМЕН: Ну что ты пристал? Не стоит, Фредди. Давай любить друг друга, как вчера (целует его). Чтобы завтра я могла сказать: «Давай любить друг друга, как вчера». (Снова целует его). Всегда. (Еще один поцелуй). Всегда.

ФРЕДДИ (отходит): ОК, всегда.

ЖЕРМЕН: (выходит из-за стойки): Я люблю тебя, хотя ничего от тебя не получаю.

ФРЕДДИ: Что?

ЖЕРМЕН (как если бы «О, ничего!»): Ничего.

ЭЙНШТЕЙН возвращается в кафе. Не обращая ни на кого внимания, говорит сам с собой, при этом рисует.

ЭЙНШТЕЙН: Я буду сидеть там. Я здесь, чтобы встретить кого-то. Женщину. В шесть. В «Баре Руж». (к ФРЕДДИ) Правильно?

ЖЕРМЕН: «Бар Руж»? Это не…

ГАСТОН: Не продолжайте…

ЖЕРМЕН: Гастон, попалась какая-нибудь краля сегодня?

ГАСТОН: Видел одну вчера после закрытия магазинов. Пытался удержать ее в своей памяти, но она растаяла. Все, что помню, так это белую льняную блузку и шелест бюстгальтера под ней. Все равно, что сладкий крем под вуалью пирожного.