Архонт - Дмитрий Александрович Видинеев
Существо застонало, осело на переплетение корней и провело рукой по траве. Агата вдруг вспомнила, какую глубокую тоску испытывала, когда брела по вагонам проклятой электрички. А теперь видела перед собой ту, что была обречена прозябать в такой же тоске год за годом. Это ли не ад? Почему-то она не сомневалась, что каждое слово этого чудища правда, ощущала это каким-то шестым чувством.
– И тогда я поняла, почему я не попала туда, куда уходят мёртвые, – существо уставилось на Агату. – Мне был дан шанс. Да, девочка, шанс! Я поняла это, когда почуяла болезнь в Марии. У меня появилась возможность что-то сделать для своей дочки, искупит вину перед ней. Да, я нечисть, энергетический вампир, но у меня всё же есть возможность помочь дочери. Я вселилась в её тело и вырастила этот сад. Деревья, трава – всё здесь вытягивает из болезни силу. Знаю, Мария иногда «отключается» – это побочный эффект исцеления, и я тут ничего не могу поделать. Мне нужно ещё немного времени – месяц, два, и болезнь будет полностью уничтожена. И тогда я уйду, а моя дочка станет жить как прежде. Дай мне это время, девочка. Уничтожишь меня – умрёт Мария.
Уничтожать? После этой истории Агата даже мысли такой не допускала. Ей даже стало жутко от того, что она ведь могла сходу, не разобравшись в ситуации, отдать приказ Саяре всё здесь сжечь. Будет ей урок. Хорошо девочка-танк осталась в прошлом – та, возможно, не стала бы разбираться.
– Я не трону тебя, – заверила Агата.
Существо поклонилось, расставив руки в разные стороны.
– Благодарю. Но это ещё не всё, девочка… У меня есть кое-что для тебя. Вся нечисть связана друг с другом невидимыми узами, и я расскажу тебе, где скрывается тот, кого разыскивают маги.
Ошарашенная Агата не удержалась и закричала:
– Надзиратель!
– Он самый, девочка. Он самый. Архонт и его потрёпанная Стая.
И мать Марии рассказала Агате, где искать её врага.
Как выяснилось, Надзиратель не удрал за рубеж, не спрятался в каком-нибудь подземном бункере – видимо, гордыня не позволила. Он обосновался в особняке под Краснодаром, вселившись в тело молодого бизнесмена Владимира Малышева.
– Вся нечисть знает об этом архонте, – простонала мать, – но никто бы тебе не рассказал правды даже под угрозой уничтожения. Нечисть не выдаёт друг друга, это закон. Но я теперь не одна из них. Верю, моя тоска скоро развеется, и после излечения дочери я, наконец, отправлюсь туда, куда уходят все мёртвые. А теперь ступай, девочка, ступай… Надеюсь, скоро и ты обретёшь покой.
Всё вокруг стало размытым, будто дождик смешал краски на странной картине. Расплывались существо, растения, расползались деревья с лиловой листвой, «танцующая» трава.
Темнота.
Реальность.
Ощущая лёгкую тошноту и головокружение, Агата сообразила, что стоит на кухне. Рядом приходила в себя Мария. Полина встревоженно всматривалась в глаза.
– Эй, вы как?
– Я что, опять?.. – Мария поморщилась, будто от боли.
Полина что-то неразборчиво пробормотала и усадила её на стул, потом повернула к Агате.
– Всё нормально?
Та кивнула, подошла к открытому окну и сделала несколько глубоких вдохов. В голове прояснилось, тошнота прошла.
– Теперь вы видели, как это бывает, – тихо посетовала Мария. – Р-раз – и застыла. Вот так и живу. Простите, если напугала.
Агата подошла к ней, обняла за плечи.
– С вами всё будет хорошо. Через месяц или два эти приступы прекратятся. Обещаю, так и будет, – и добавила с нажимом: – Вы должны мне верить!
Мария робко подняла на неё глаза.
– А что мне ещё остаётся?
– Нет, так не пойдёт! – в голосе Агаты появились металлические нотки. – Вы должны твёрдо верить. Месяц или два вы будете очень, очень осторожны, а потом эти «отключения» прекратятся. Не думайте, я ни какая-нибудь шарлатанка, знаю, о чём говорю.
Мария долго всматривалась в её лицо, будто изучая, а затем произнесла почему-то удивлённо:
– Я вам верю.
Агата улыбнулась.
– Всё будет хорошо. И вот ещё что… гмм… Не могли бы вы мне показать фотографию вашей матери?
Мария захлопала глазами, просьба её смутила, но от вопросов она решила воздержаться.
– Да-да, конечно. Пойдёмте, покажу.
Все втроём они прошли в спальню. Фотография в резной деревянной рамке висела над кроватью рядом с простенькой бумажной иконкой, на которой Георгий Победоносец на белом коне пронзал копьём змея.
Агата кивнула, словно приветствуя старую знакомую: на снимке была некрасивая женщина с острыми скулами и усталыми глазами, она натянуто улыбалась, будто по указке фотографа, и в улыбке этой и в глазах Агате почудилась обречённость.
– Она умерла, когда мне было четыре, – вздохнула Мария. – Но я её хорошо помню.
«А она помнит о тебе, – подумала Агата. – Никогда не забывала».
Час спустя, попив чаю с земляничным вареньем, они с Полиной вышли из квартиры Марии, и Агата наконец дала волю эмоциям – выплеснула с изрядной долей злой радости то, что весь этот час удерживала в себе:
– Я знаю, где искать Надзирателя! Знаю, Поля!
Сбивчиво, быстро, словно боясь куда-то опоздать, она выложила всё о матери Марии, и о том, где скрывался архонт с остатками своей Стаи. Закончив, нетерпеливо ударила кулаком по ладони.
– Теперь ему конец, я грохну ублюдка! Скоро всё закончится, Поля.
Чародейка озадаченно почесала затылок.
У нас в Краснодаре есть свои люди. Сегодня же с ними свяжусь, пускай эту инфу проверят. Если всё подтвердится – будем действовать немедля.
Агата скривилась: она хоть сейчас готова была рвануть в Краснодар без всякой проверки «инфы».
– Терпение! – сурово сказала Полина, заметив на её лице разочарование. – Уже завтра мы будем знать
