Свора певчих - Даша Игоревна Пар
– Что-нибудь существенное нашли?
– Дела о близнецах в столе и вот это, – ответила Реми, пока Рене листал книжку. – Что-то случилось?
– Вернулся парнишка, приставленный к Виви. Он потерял их след, а значит Виктор понял о слежке. Пора уходить.
– Здесь должно быть что-то важное, но я не понимаю языка, на котором он писал. Может это шифр? – с досадой в голосе сказал Рене, передавая книжку Реми.
Феликс глянул через её плечо на странную вязь символов.
– Никогда такого не видел. Это не сентийский, не цинцинской, не южная группа языков и не роллийская. На шифр тоже не похоже. Любопытно.
– А я видела, – ответила Реми, спешно пролистывая страницы. – Это ангельский язык. Совсем как в Библии от Люциана.
От её движений из книжки выпала небольшая карточка, оказавшаяся визиткой какого-то клуба с городской окраины.
– Похоже на… бордель? – удивлённо протянул Феликс, разглядывая розочки вокруг названия «Аллюминаль». – Интересно, что там?
– Прикрытие? Тайное место сбора Своры? – строила догадки Реми, возвращая карточку на место.
С улицы донеслось негромкое пение и трое переглянулись. Рене быстро закинул книжку в тайник, закрыл дверцу и аккуратно приделал обои на место, пока Реми поторапливала, стоя в дверях. Вместе с Фелом они повесили на место зеркало и бегом устремились к выходу, где уже в нетерпении притоптывал мальчик. Дождавшись, когда они уберутся из квартиры, он одним уверенным движением медленно закрыл дверь и склонился над замком.
Снизу уже доносились голоса Виви и Виктора.
– А потом мне как какой-то падшей девке в ночи от тебя уходить, надеясь знакомых не встретить? Не много ли чести?
– Так не уходи. Останься на ночь. Послушаем музыку, поиграем… в карты, – донёсся в ответ чарующий голос Виктора. – Если бы ты этого не хотела – не пошла бы за мной. И уж тем более не переступила порог моего дома. Ви, я никогда ни к чему тебя не принуждал. Ты всегда была ведущей скрипкой, разве можно тебя остановить?
Голоса становились ближе, и ребята, подхватив мальчишку, поднялись на два пролёта выше, стараясь унять биение сердец.
– Ладно. Угостишь коллекционным коньяком, о котором столько рассказывал, и поставишь пластинку роттоской группы. А там, как дождь кончится, – решу, стоит ли задержаться.
Голос Виви – смесь недовольства, но и какого-то томления. Она искренне хотела быть с ним. Даже после всего.
Щёлкнул дверной замок, сэвы спустились вниз, выходя под дождь к переминавшемуся в отдалении Роберту. Реми обернулась и уставилась на окна Виктора, в которых зажегся верхний свет. «Надеюсь, она знает, что делает», – подумала девушка, прежде чем они ушли.
* * *
Их первым желанием было сразу направиться по указанному адресу, однако Рене настоял сначала заехать в Лудус и дождаться возвращения Виви, заодно обсудить найденное.
– Считаю, первым делом нужно идти в гнездо и передать во́ронам полученные сведения, – расположившись за обеденным столом, заявил Роберт, отдавая почтение грудинке в кисло-сладком соусе. – Чего тянуть? Мы знаем достаточно, чтобы утверждать об участии Виктора в заговоре.
– Но недостаточно, чтобы предъявлять обвинения. По крайне мере, теперь вы верите нам, это уже прогресс, – мягко не согласился Филин. – Нельзя просто подойти к стойке регистрации и заявить о Своре. Во-первых, вас поднимут на смех, во-вторых, услышит сама Свора и примет меры. Нужно найти во́рона, которому можно доверять.
– Ульрих? – предположила Реми. – Он мерзавец, но не похож на предателя. Вы не смогли найти ниточки от Своры к нему.
Пока остальные обедали, Рене заканчивал составлять список фамилий и имён, найденных в столе Виктора. Со многими он был знаком. И теперь мысленно перерисовывал карту связей. Кто с кем знаком, кем являются их родители. Бывали ли странности с близнецами?.. Пока получалось плохо, и он решил отложить дело до завтра, присоединяясь к остальным.
Феликс о чём-то негромко беседовал с Пашей в сторонке под внимательным взглядом Реми, которая испытывала смутное беспокойство за брата – он был единственным человеком среди них. И она не знала, как он ко всему этому относится.
– Ого! Уже шесть. Виви должна была вернуться к этому часу, – заметил Роб, когда они поужинали и перебрались в кабинет, обсуждая составленную карту.
Паша и Филин отлучились ненадолго, пообещав принести что-то способное помочь им в следующем этапе операции.
– Возможно, она решила задержаться. Они явно вознамеривались продолжить свидание, – пригубив лёгкого вина, пожала плечами Реми. – Я задам непростой вопрос, но хотелось бы услышать ваше мнение. Насколько вы можете доверять Вивьен? Дело не в подозрениях о причастности к Своре, а о её чувствах к Виктору. Может ли она скомпрометировать себя? Или даже больше – поддаться влиянию?
– Вздор! – отмахнулся Роб, смерив Реми недовольным взглядом. – Так может говорить тот, кто не знает Виви.
– Вот уж да, – поддакнул Рене, что-то вспоминая. – Виви – как скала, её так просто не смутить. И уж тем более нельзя сказать, что она чувствительная особа.
– Академия славится традициями и испытаниями на прочность. Помимо и так непростой учёбы, – вступил Феликс, переглядываясь с остальными. Одинаковая улыбка появились на их губах, как будто они хранили одну тайну. – Лояльность, преданность, характер. В нас воспитывают будущую элиту ролльской армии, так что эти качества превыше всего. И даже зная об испытаниях, нельзя угадать, что приготовят лично тебе, ведь они индивидуальны и могут произойти в любой момент. Для Виви проверкой стал выбор – преданность семье или сокурсникам.
– Я совершил ошибку, – уютнее устраиваясь в кресле, заговорил Роберт. – На первом курсе у нас был жёсткий преподаватель, славящийся любовью к телесным наказаниям. Незаслуженно он невзлюбил одного нашего сокурсника и прошёлся хворостиной по его спине в декабре месяце на удалённом плаце. А потом велел ему полураздетым пешком возвращаться в корпус. Тогда я, Рене и ещё пара ребят стащили военные награды учителя, сделали свинью из соломы, нарядив в его парадный мундир и всё это пришпилили вместо флага на самой высокой башне Академии.
– Ничего себе! – присвистнула Реми.
– На нашу беду, Вивьен, с которой тогда мы не были знакомы близко, в тот вечер отрабатывала неуспеваемость в конюшнях и провозилась до темноты наравне с парой человек. Они видели нас, но из-за расстояния не могли сказать, кого именно. А вот Виви могла. И её поставили перед выбором – или сдать нас и получить поощрение за сознательность, или вернуться домой за ложь.
– Виви выбрала вас?
– Что? Нет! – притворно возмутился Роб. – Она тогда скорчила такое ледяное выражение лица, что комиссия просто остолбенела, а затем потребовала провести следственный эксперимент, потому что в
